То ли в переговорной слишком прохладно, то ли нервы у меня шалят так, что мне зябко. В любом случае, я ёжусь, и это не ускользает от Джованни. Взяв пульт, он выключает кондишен.

- Файл - шикарен, - глядя на меня, удовлетворённо заключает он. - У меня, признаться, даже привстал при его просмотре. Гм. И если то, что вы говорите, правда, это - просто бомба.

- Для начала - огонь, да, - кивнув, соглашается Александр.

- "Для начала"? - напрягаюсь я.

- Конечно, - строго взглянув на меня, произносит Джованни. - А вы думали, что этого достаточно? Этим файлом мы его уроним, это верно. Но нам надо пошатнуть его империю, а не только его самого.

Они меня и так в краску вгоняют, хоть и не осознают этого, так им ещё и недостаточно того, что я им перекинула!

- Эмм... - я совершенно растеряна. - И что вы предлагаете?

- Сейчас? - улыбается Владимир. - Влиться в наш коллектив.

Оторопев, поворачиваюсь к нему.

- В каком смысле?

Он смеётся.

- У нас сегодня просто шикарный корпоратив. И мы приглашаем вас.

- Да, - улыбается Джованни. - Если поладите с коллективом, считайте, что вы наш новый внештатный сотрудник.

- С крутым окладом, между прочим, - с улыбкой добавляет Александр. - Двести тысяч чистыми. Белая зарплата.

- И надбавки за топовые заказы.

- О чём вы? - глядя то на одного, то на другого, то на третьего, растерянно спрашиваю я.

- Вы - профи, Алина, - глядя мне в глаза, произносит Джованни с лёгким акцентом. - Нам такие люди нужны. Учитывая то, что по Громову нам ещё предстоит работа, мы решили взять вас... как это говорят? Под крыло.

- Я не понимаю, - растерянно говорю я.

- Алина, - терпеливо поясняет Александр, - если мы уроним компанию Громова, мы заработаем кучу денег. И просто хотим сделать так, чтобы вы не почувствовали себя обделённой. У нас бывают разные заказы, касательно наших салонов одежды. Думаем, что вас надо состыковать с нашими УРСами, для того, чтобы вы смогли разрабатывать концепции отдельных магазинов. В основном - в регионах.

- "УРСами"? - переспрашиваю я.

- Управляющими розничными сетями, - поясняет Владимир. - Алина, это крутая возможность. Рекомендую - не упускать.

- И что я должна делать? - оторопело спрашиваю я.

- Для начала решить вопрос с Громовым, - говорит Джованни. - Файл, повторюсь, бомба. Но его мало для того, чтобы дать делу ход. Нам нужны компроментирующие материалы по компании Громова.

- И где я их возьму?

- Учитывая то, что вы - лицо частное, нужно будет найти каких-то представителей низов этой компании. Рядовых продавцов, может уволенных директоров точек, в общем кого-то обиженного на компанию Громова. Мы разнесём его во всем фронтам.

- Разом, - многозначительно взглянув на меня, добавляет Владимир.

- Они расскажут вам, - продолжает Джованни, - подробности, которые смогут ещё более дискредитировать компанию Громова. То, что он нравственно - отвратителен, мы выяснили. Но этого мало. Это будет круто тогда, когда станет понятно, что он ещё... ну, допустим, эксплуатирует свой персонал. Допустим, им не выплачивают вовремя зарплаты, или что-то ещё.

- Грязь в подсобках, например, - вставляет Александр. - Здесь уже не столь важно. Любой косяк - пойдёт в ход. Главный компромат у нас есть. Теперь надо добавить деталей, для убедительности.

- Вы предлагаете мне ходить по магазинам Громова? - растерянно спрашиваю я.

- Почему нет? - удивляется Александр. - Вы прекрасно пишете. Нам нужны интервью. Два-три, не больше. Уверен, недовольных - много.

- А откуда я их возьму, если они уже не работают? - спрашиваю я, думая о том, что влипла сильнее, чем мне это казалось.

- Это уже ваша задача, - холодно говорит Владимир. - Если вы хотите хороших денег и отличной репутации, то вам стоит постараться. Если нет, то...

- Оставим это на потом, - примирительно произносит Джованни. - У нас сегодня корпоратив, и мы приглашаем вас на это торжество.

- Что за корпоратив? - я всячески стараюсь скрыть напряжение.

- Спортивный, - ухмыляется Александр. - Эстафеты, бассейн, бани.

- О нет, я - пас! - поднимаю руки я. - Это не моё.

- Алина, - осуждающе тянет Владимир. - Так не годится. Вы с нами или нет?

- Я с вами, - торопливо говорю я, - но, пожалуйста, без корпоративов.

- Алина, если вы хотите доказать свою лояльность нашей компании, - жёстко произносит Александр, - то этот вопрос не обсуждается. Мы всё-таки предлагаем вам большие деньги и огромные перспективы. И нам бы хотелось понимать, что в нашей пьющей компании трезвеников нет.

- Дело в том, что я... - принимаюсь отмазываться я, но Владимир жёстко меня перебивает.

Да так, что мурашки по коже бегут. И отнюдь не приятные.

- Алина, я буду прям, - он поворачивается к Джованни, потом переводит взгляд на Александра. - Коллеги, вы позволите?

- Да, конечно, - одобряет Джованни с самым серьёзным видом.

- Так вот, - продолжает Владимир. - Мы с вами, Алина, заключили нестандартную сделку. Ну, согласитесь, это так.

- Да, согласна, - тихо отзываюсь я. - Нестандратную.

- Видите, вы всё прекрасно понимаете. Мы не можем сейчас, до того, как запустим этот.... проект... отпустить вас. Просто не можем. Поймите правильно. Без обид.

- Да, я понимаю.

- Не можем, - повторяет он. - Это такой проект, что если что-то всплывёт, то...

- То проиграют все, - вставляет Александр. - А это никому не нужно.

- Не нужно, - тихим эхом вторю я.

- Поэтому мы хотим обеспечивать вам комфортное проживание в Петербурге до тех пор, пока этот вопрос не будет окончательно решён. И для того, чтобы найти уволенных или уволившихся сотрудников компании Громова, мы предлагаем, да даже настаиваем, ограничиться магазинами Питера. Их тут достаточно, чтобы было где развернуться. Поймите правильно: материал обязывает. Мы никак не можем допустить сейчас утечки информации. Поэтому нам бы очень хотелось, чтобы вы были рядом. На взаимовыгодных условиях, разумеется.

Впечатление, что я попала в банку с пауками. Чувство такой, что они облепили меня паутинами.

- Поэтому сегодняшний корпоратив - обязателен, Алина, - резюмирует Александр. - Если вы, конечно, дорожите своей карьерой.

И улыбается, сволочь такая.

И я очень чётко понимаю, что вариантов у меня опять - ноль. Ещё в резюме я сообщила, что штатно нигде не работаю, никому ничем не обязана и настроена на долгосрочное сотрудничество. Идиотка просто... Кабздец, они меня поймали.

- Дорожу, - куснув губу, говорю я.

- Тогда, - будто змей какой, холодно улыбается Александр, - через час у нас корпоратив.

- Поняла, - безэмоционально отвечаю я, хотя в душе - сплошной крик.

- Ну, вот и славно, - кивает Джованни. - Люблю русских, - он улыбается. - Всегда можно договориться.

- И такой момент, - добавляет Владимир. - Никто из сотрудников компании не должен знать ни про файл в частности, ни про вашу работу в целом. Это понятно?

- Вполне, - сухо отвечаю я, и натягиваю на лицо улыбку.

- Прекрасно, - заключает Джованни и встаёт. - Тогда, официально объявляю, что переговоры окончены и мы все можем готовиться к предстоящему корпоративу.

Мне предоставили и очень неплохой номер в гостинице - четыре звезды - на Чёрной речке, и ежедневный бюджет в десять тысяч рублей с талонами на бесплатные завтрак и ужин, и автомобиль с шофёром и даже купальник, который я смогла приобрести на выделенные деньги в торговом центре поблизости - всё ради того, чтобы я даже не помышляла смыться обратно в Москву.

Эти хитровыдуманные сволочи, поняв, какой дикий эксклюзив я им принесла, совершенно очевидно решили, что я должна быть под их контролем до того момента, пока компания Громова не будет дискредитирована. Явно боятся, что я за бОльшие деньги солью инфу либо ему, либо ещё кому-нибудь. Их настоятельная опека - чистый воды страх утечки. И это понятно так же, как дважды два. А учитывая то, что я в значительной мере в их власти, я даже возразить толком не могу. Они чуть поддавливают - и я вынуждена делать так, как они говорят. В ином случае они, очевидно, сделают всё, чтобы я больше не работала по профилю. И то и дело дают мне это понять.

Либо я с ними, либо моей карьере - жопа. Вот вся суть их витиеватых речей, если кратко.

А учитывая наши договорённости с Ильёй, я оказалась буквально между двух огней.

Я уже триста раз пожалела, что согласилась на эту аферу по дискредитации компании Громова. При том, что прекрасно отдаю себе отчёт в том, что не будь её, я бы его даже не увидела снова.

Просто напряжение, которое я испытываю теперь - не передать словами. Впечатление, будто я хожу по лезвию бритвы. Стоит чуть оступиться - и меня разрежет надвое.

"Бист-обувь" арендовала для корпоратива целый спортивный клуб известной сети. Народа не так уж и много, человек шестьдесят и на двух этажах они смотрятся жалко. Но в бассейне с банями "на берегу" - тусуется абсолютное большинство.

Стоит отметить, что и большой бассейн и четыре бани - русская, финская, хамам и инфракрасная - все на очень высоком уровне. И не будь я повязана двойным договором - я бы даже, наверное, получила удовольствие от этого корпоратива.

Но сейчас мне никак не удаётся расслабиться. Несмотря на то, что выйдя из русской парилки и, сразу после краткого душа, нырнув в бассейн рыбкой, я почувствовала некоторое облегчение. Чисто психологически. Получилось не думать ни о Громове и о том, как он на самом деле ко мне относится, ни об этих троих, развалившихся на шезлонгах и попивающих пивко из бокалов. Получилось ненадолго, но хоть что-то.

Проплыв туда-сюда по одной из дорожек, вылезаю на кафель и сделав несколько шагов, захожу в бассейн с джакузи. Вода здесь значительно теплее. Устраиваюсь между пучеглазенькой блондой с жиденькими волосиками и пузаном с маленьким крючковатым носом.

Я их знать не знаю, и, честно говоря, знакомиться - желания нет.

Но пузан открывает глазки и воззрившись на меня, улыбается.

- Привет, - говорит он. - Недавно в компании? Не видел вас раньше.

- Привет, - мельком взглянув на него, вежливо отвечаю я, и пытаюсь соредоточиться на пузыриках, что, поднимаясь со дна бассейна слабо щекочат бёдра и попу. - Угу.

- Миша.

- Алина, - нехотя говорю я.

Он поворачивается полубоком ко мне. Его живот, напоминающий глобус, то и дело всплывает над пузырящейся водой.

- Дайте угадаю. Вы из отдела маркетинга, верно?

Качаю головой.

- Нет.

- Хм... Из бухгалтерии?

- Тоже нет.

Отцепится он наконец или нет?

- Розница! - вскинув вверх ладонь, радостно восклицает он.

Хуёзница. Чувак, отвали, Богом молю.

- Нет. Даже не старайтесь, - быстро говорю я, чтобы он отстал. - Я из внештатных сотрудников.

- А чё, такие есть? - изумляется он. - Фигассе... А я и не знал...

Он произносит это с таким видом и такой интонацией, будто был уверен в том, что знает совершенно всё на этом свете, но вот к его удивлению выяснилось, что один факт мимо него таки ускользнул,

 - Есть, - коротко отвечаю я, и отворачиваюсь.

И вижу, что блондинка, закатив глаза, поднимается из воды и уходит, бросив напоследок:

- Петров, ты - дебил.

Гм... Высокие у них тут отношения...

- Знаете, - обращается ко мне пузан Петров, - мой папа говорил мне, что бабы - дуры не потому, что дуры, а потому что - бабы.

Хохотнув, он снова ложится на спину.

Закатываю глаза. Мда. Реально дебил.

Некоторое время лежу так. Придурок справа занят собой и доставать меня перестал. Это радует.

Но перестал ненадолго.

- Так всё-таки из какого вы отдела? Я, может, статистику собираю.

- Из рекламного, - вру я, только чтобы он отцепился.

- Тю-у... - тянет он. - Я-то думал...

Его реакция на некоторое время ввергает меня в недоумение, но недоумевать мне приходится недолго. Потому что слева появляется и ложится на поток пузырей Александр.

- Как вы, Алина? - прикрыв глаза, спрашивает он. - Освоились потихоньку?

- Да, всё хорошо, - нехотя отвечаю я.

Блин, надо вылезать. Пойду лучше в инфракрасную баню. Там, по крайней мере, никого нет. Как минимум не было, когда я ныряла в бассейн.

- Уже уходите? - открыв глаза, смотрит на меня Александр.

- Да, пойду погреюсь, - отвечаю я.

И вижу, что он замер. Что взгляд его - сплошная оторопь. Я даже пугаюсь, потому что он пялится на меня. Точнее, куда-то на плечо. Смотрю на своё плечо, потом снова на него - и не понимаю, что его повергло в такой шок.

Он, тем временем, выпрямляется и встаёт по грудь в воде.

- Так-так-так... - говорит он. - Вот это поворот...

- Вы о чём? - не понимаю я.

- Алина, подождите здесь, - то ли просит, то ли требует он.

И повернувшись к бортику, ловко взбирается на него. Выпрямившись, обернувшись, и ещё раз взглянув на меня, а точнее - на моё плечо, он качает головой и тихо цедит:

- За.Е.Бись... Вот так сюрприз...

Глядя на него из воды, растерянно развожу руками:

- В чём дело, Александр?

- А вот мы как раз сейчас и выясним, в чём, - отвечает он, суя ноги в шлёпанцы. - Подождите здесь, пожалуйста. Не уходите никуда.

Понятное дело, что за время его отсутствия, я успеваю нехило так запаниковать. Совершенно не понимая, что он там нашёл на моём плече такого, что вызвало подобную реакцию, я тем не менее - очень напугана. Естественно я не дожидаюсь его в джакузи. Вылезаю, подхожу к ближайшему шезлонгу и вытеревшись чистым полотенцем, ложусь на него, делая вид, что я совершенно расслаблена. С виду может так и кажется. Но на самом деле я ужасно очкую.

Возвращается он вместе с Владимиром. Оба спортивного телосложение, правда Владимир значительно коренастее, оба хмурые, по пути переговариваются о чём-то между собой. И то и дело посматривают на меня. Откидываюсь на спину и и закрываю глаза. Расслабляюсь типа.

Подходят.

Скучающе взглянув на них, приветствую Владимира.

Он садится на стоящий рядом шезлонг, лицом ко мне. Подаётся в мою сторону. Александр остаётся стоять между мной и бассейном. Прямо напротив ступней.

- Вы что-то хотели, господа? - переведя взгляд с Владимира на Александра, а потом снова на Владимира, приподнимаюсь на локте я.

- Да, - холодно отвечает Владимир. - Мы бы хотели с вами пообщаться.

- Общайтесь, - развожу руками я.

- Алина, вы понимаете, что наш с вами проект - засекречен? Что о нём другие сотрудник не имеют ни малейшего понятия?

- Да, - хмурюсь я, примерно так и полагала. - вскидываю брови. - А что?

Он медленно вздыхает, будто раздумывает: говорить-нет? При этом пару раз смотрит туда же, куда и Александр - на моё плечо.

- Скажите, пожалуйста, - пожевав губами, наконец решается начать он, - на видео, которое вы нам предоставили помимо Громова - кто?

- Я же вам говорила, - непонимающе глядя ему в глаза, и заставляя тем самым смотреть в глаза мне, отвечаю я. - Девушка футболиста Сергея Дементьева, Лилия. Вы разве не...

Он хмуро перебивает:

- Вы в этом уверены?

После школы Громова мне очень нетрудно вести себя с ними куда более уверенно, чем с ним, когда он старался меня расколоть. Тем более, что он, так или иначе, очень дискредитировал их в моих глазах. И прежнего пиетета я не испытываю.

- Абсолютно, - так же холодно отвечаю я. - А что, - сужась на край шезлонга, прямо напротив Владимира и сверлю его взглядом, - есть какие-то сомнения?

Честно говоря, страшно мне всё равно ужасно просто. Но по сравнению с Громовым, они мне кажутся куда безобиднее. Тем более, что сейчас мне очень важно сохранять самообладание и выдержку. Хотя бы внешне.

- Да, - хмурится он, - есть.

Перевожу взгляд на Александра. Тот стоит, мнётся.

- В чём дело, ребят? - говорю я, чувствуя, что от страха у меня под ложечкой сосать начинает. - Вы сомневаетесь в том, что я сказала вам правду?

- Сомневаемся, - произносит Александр.

Интонации, тем не менее, не очень решительные.

- И на каком основании? - подняв бровь, интересуюсь у него я.

С ним как-то полегче общаться, нежели с Владимиром.

Александр кивает на моё плечо.

- На том основании, что на вашем левом плече две маленькие тёмные родинки очень похожи на две маленькие родинки на плече девушки на видео.

Смотрю на своё левое плечо, и в ещё большем удивлении, хотя внутренне я полна панического ужаса и тревоги, снова на Александра.

- Вы смеётесь надо мной, что ли? - с вызовом в голосе спрашиваю я. - Хотите сказать, что это я в домашней порнушке снялась?

- У вас голос дрожит, - хмуро замечает Владимир.

Поворачиваюсь к нему:

- Неудивительно, - жёстко отвечаю я, - после таких-то наездов.

- Это не наезды... - торопливо говорит Александр. - Мы просто уточняем.

- Не наезды?! - наезжаю на него я. - А, по-моему, как раз они. Это что за форма общения такая на корпоративе? Решили поиграть в следователей? Таких родинок - киваю в сторону бассейна, где плавают и играют в мяч сотрудницы компании, - вон, полным полно у каждой.

- Да нет... - качнув головой, произносит Владимир. - Не у каждой.

Поворачиваюсь к нему.

- В смысле? Вы о чём вообще?

- Мы о том, Алина, - пристально глядя мне в глаза, сухо произносит он, - что расположение этих родинок - одна у ключицы, а вторая чуть выше и правее, довольно уникально. Я вот только что пересмотрел видео, после того, как коллега Александр обратил на это моё внимание, и могу вам сказать, что действительно - очень похоже на то, как располагаются родинки у вас.

- При этом в Сети, - вставляет Александр, - мы нашли только две фотографии Лилии Черняевой, где она в купальнике, и при этом - в одном случае она повёрнута плечом в обратную от объектива сторону, а в другом - на её плечи накинуто полотенце. Зато вот у вас родинки на плече - один в один, как на видео.

- Господа, что за цирк? - переведя взгляд с него на Владимира, брезгливо морщусь я.

- Вам видео показать? - щурит глаза он.

- Спасибо, я его видела, - холодно отвечаю я. - Меня мало интересуют подобные жанры.

- Вы понимаете, - говорит Александр, - что если на видео вы, это значительно меняет дело.

- А если не я, - повернувшись к нему, спрашиваю я, - вы мне извинения за клевету как будете приносить?

Мой тон и мои слова его явно осаживают.

- Нет, понятно, что мы можем и ошибаться, но...

- Но при этом ведёте себя так, будто поймали на краже, - почувствовав силу, ледяным тоном перебиваю его я. - Вам не кажется хамством то, что вы вообще подошли ко мне с подобными заявлениями?!

- А вы предпочли бы, чтобы мы предварительно сказали об этом синьору Джованни? - насмешливо спрашивает Владимир.

Поворачиваюсь к нему.

- О чём, "об этом"? - жёстко спрашиваю я.

- Об этом, - невозмутимо произносит он, кивая на моё плечо. - О том, что вы, возможно, работаете с Громовым на пару.

- Я его узнала, благодаря вам, - сверля его взглядом, вру я.

- Это не помеха тому, что вы могли подпасть под его обаяние и, влюбившись, выложить ему то, что является сугубо конфиденциальной информацией.

- Вы в своём уме? - огрызаюсь я.

- Выражения выбирайте, пожалуйста, - холодно произносит он. - Как выглядит обнажённое левое плечо Черняевой - мы не знаем. А вот как выглядит ваше - прекрасно видим. И сдаётся мне, это совпадение - не случайно.

- Окей, - кивнув и хлопнув себя по бёдрам, говорю я. - Допустим, вот просто допустим, что это так. Нет, даже в качестве предположения - это идиотизм просто! Ну да ладно. Допустим, это так.

- Допустим, - щурит глаза Владимир.

Очень старается вывести меня на чистую воду. Чувствую себя мышью, загнанной в угол.

- И что вы думаете? - наезжаю я. - Я затащила его в постель, сняла с ним порнушку, и принесла вам?

- Угу, - кивает он. - Именно такие опасения и возникли.

- А для чего? - щуря глаза спрашиваю я. - Когда у меня даже задачи такой не было? У меня была задача - найти какой-то компромат на него в контексте становления и развития его компании. Это первое. Второе. Вот скажите мне, я по-вашему, кто? Порноактриса? Эскортница? Кто? Вы отдаёте себе отчёт в том, что у меня даже купальник закрытый, что я ни разу не любительница обнажиться перед посторонними людьми?

- Вот это как раз и наводит на подозрения, - говорит Александр. - Ваш купальник - только подтверждает версию, что на видео - именно вы.

- Это каким это образом?! - резко повернувшись к нему, огрызаюсь я.

- А таким, - отвечает Владимир. - Возможно вы ещё какие-нибудь родинки решили так скрыть.

- Слушайте, Владимир, - повернув к нему голову, испепеляю его взглядом, - вы сами-то выражения подбирайте. А то что-то вы, по-моему, очень палку перегибаете.

- Короче, - не реагируя на то, что я эмоционально завелась, сухо произносит он. - Есть только один способ убедиться в том, что вы нам не лжёте.

Чувствую холодок по коже... Взгляд у него тот ещё сейчас...

- Мы должны увидеть вас топлес, - говорит Александр. И добавляет: - Исключительно ради сохранения доверия.

Не верю ушам своим. Настолько опешиваю, что несколько секунд не в состоянии даже ответить.

- Что, простите? - наконец, выдавливаю из себя я.

- Понимаем, да, что наша настоятельная просьба звучит нестандартно, - невозмутимо отвечает Владимир. - Но, согласитесь, сложившаяся ситуация того требует.

- Так, - встаю, - хватит с меня этого! Я сейчас выйду в раздевалку и позвоню Джованни. Чтобы...

- Сядьте, - негромко, но жёстко произносит Владимир. - Не надо закатывать сцен.

- Я не закатываю сцен, - испепеляю его взглядом. - Но продолжать этот нелепый диалог я не собираюсь.

Владимир поднимает ладонь и жестом настойчиво предлагает мне сесть обратно на шезлонг. Взгляд такой, что лучше не спорить. Вздохнув, сажусь обратно.

Отчаянно соображаю, что же мне теперь делать. С того момента, как я стала с ними работать, я всё время попадаю в какую-то задницу, всё время влипаю в разные истории. Я бы уже давно их послала, но теперь это попросту невозможно. Потому что теперь всей моей карьере сразу за этим придёт конец. И ведут себя эти двое так именно потому, что понимают это не хуже меня.

- Алина, - глядя мне в глаза, произносит Владимир. - Если на видео вы, то вы, как минимум, попытались нас обмануть. Более того, цена вашему материалу в таком случае - грош в базарный день. Мне надо вам объяснить, чем это для вас грозит, или перестанете наконец строить из себя оскорблённую невинность?

Молчу.

- Если вы думаете, - спокойно продолжает он, - что это означает всего лишь сорванный заказ для сторителлера, вы сильно ошибатесь. Учитывая характер и засекреченность нашей сделки, нам просто необходимо понимать, что вы на нашей стороне. Я вам обещаю, что лапать вас мы не станем. Мы только взглянем на то, насколько ваша грудь похожа на грудь девушки на видео. Если окажется, что грудь разная, мы принесём вам свои извинения. А вы перестанете подпадать под подозрения. Если же - наоборот, то в Москву вы не вернётесь.

Снова холодок по коже...

- Это угроза? -тихо спрашиваю я.

- Нет, это предупреждение. В случае, если вы нас обманули, мы будем вынуждены отреагировать. Подключить к этому других людей. Которые церемониться, вот как мы с Александром сейчас, с вами не будут.

- Нет, вы мне всё-таки угрожаете... - покачав головой, говорю я. - И я вам вот что скажу... Вы слишком много на себя берёте, Владимир.

- Я так понял, что вы отказываетесь, - усмехнувшись, говорит он. - Хорошо, - встаёт. - Пойдём, Саш.

Поворачивается ко мне:

- Приятного отдыха.

Они направляются к выходу из бассейна, и я чувствую, как меня начинает буквально трясти от страха. Судя по всему, их уход не означает для меня ничего хорошего. Единственная мысль, которая представляется мне сейчас разумной - это звонок Илье. Однако звонить ему я тоже боюсь. Сложно предсказать его реакцию: я не слишком хорошо его знаю. Учитывая его жёсткий нрав, возможно он сильно разозлится на меня за то, что я вообще согласилась на этот корпоратив. И по пути в раздевалку, я нервно обдумываю то, как буду оправдываться перед ним, объясняя, что отказаться просто не могла.

Мне ужасно страшно. И взгляд и интонации Владимира совершенно чётко давали понять, что он ни какпли не шутит. Даже странно, что он занимает должность главы рекламного отдела российского представительства компании, а не должность руководителя службы безопасности. С его повадками он вполне подошёл бы на эту роль. Хотя может он так уверенно чувствовал себя только потому, что перед ним была слабая женщина, которую он поставил в тупик.

В любом случае их предложение иначе, как хамство, я расценить не могу. Хоть и понимаю, что лгунья - здесь я, а по факту они как раз правы.

От страха у меня и колени и руки мелко и неприятно дрожат. Ёжусь, хотя вроде и не мёрзну. И, первым делом, войдя в раздевалку, накидываю на себя тёплое махровое полотенце. Усевшись на скамейку перед своим шкафчиком, нервно оглядываюсь, и принимаюсь писать в Телеграмме Илье.

Мне бы конечно с ним созвониться, но я боюсь, что кто-нибудь меня услышит. Нет, сейчас в раздевалке никого нет, и она вообще-то женская, но мне всё равно страшно.

Видя, что последний раз онлайн он был две минуты назад, радуюсь. Но и волнуюсь сильнее.

Торопливо печатая, вкратце объясняю ему суть сложившейся ситуации. Перечитав, отправляю.

Сердце в груди колотится, как бешеное. Поплотнее закутываюсь в полотенце и пристально глядя на экран, жду. Нервы на пределе просто.

Вижу, что он зашёл. Затем моё сообщение пропадает из нашей переписки. В ней теперь снова ничего нет.

"Прочитал, удалил" - приходит ответ. - "Ты сейчас где?"

"В женской раздевалке".

"Набрать меня можешь?"

Нервно оглядываюсь. Встав, выхожу в проход и быстро смотрю по сторонам. Никого. В зеркале напротив - бледная, испуганная женщина.

"Если только говорить очень недолго", - вернувшись на лавочку, пишу я.

Спустя секунду Телеграм высвечивает входящий звонок. Прикосновением дрожащего пальца принимаю его. Приложив смартфон к уху, инстинктивно сжимаюсь в комок.

- Первое, - сразу переходит к делу Илья. - Не волнуйся. Ты умничка, что не поддалась на их провокации.

Чуть выдыхаю. Голос его звучит уверенно, и в интонациях нет ни капли агрессии. Никаких наездов или претензий.

- Второе. Я сейчас отзвонюсь сначала Сергею, и сразу затем - одному парню. И скоро, с другой симки, пришлю тебе фотку Лилии с двумя родинками, как у тебя. Какую-нибудь пляжную, с отдыха. Если что, её прислал твой московский информатор, придумай ему имя, и придерживайся его. Вообще, светить им информатора ты не обязана. Им нужны компроментирующие материалы, они их получили. Всё. Претензии снимут. Фотку тебе нужно будет показать Джованни. Всё поняла?

Мне кажется, что я сейчас расплачусь. Кусаю губу и мелко моргаю из-за нахлынувших чувств.

- Да... - шепчу я. - Спасибо тебе большое, Илья... Спасибо...

- Спокойно, девочка, - буквально вижу его ободряющую улыбку. - Ты теперь - не одна. Веди себя уверенно и с достоинством.

- Спасибо... Я постараюсь.

Слеза скатывается по щеке, и я быстро смахиваю её пальцами.

- И вот ещё что, Алин.

- Да?

- Будь готова к тому, что они станут тебя кадрить. Может кто-то один, может оба.

- Почему ты так думаешь? - пугаюсь я.

- Потому что подозрения у них останутся. Потому что ты - красивая женщина. И потому, что если ты пойдёшь им навстречу и кто-то из них сможет увидеть тебя голой... В общем, ты поняла.

- Да... - куснув губу, тихо отвечаю я. - Поняла...

- Так что будь начеку. Крути динамо, если понадобится. Но, в любом случае, не поддавайся на провокации. А их будет много. Держись уверенно. Обнимаю тебя, девочка.

- Спасибо тебе.

- Завтра постараюсь прилететь в Питер. Не могу обещать, но постараюсь очень. Всё, беги.

Он отключается и фразу "Буду тебя ждать..." я говорю уже телефону.

После разговора с Ильёй иду в душ и какое-то время неторопливо там моюсь. Больше привожу в порядок нервы, которые за последние дни нехило так потрепало. Выходить из душевой вообще не хочется, но спустя какое-то время в неё заходят несколько незнакомых мне женщин, и я, в очередной раз сполоснув волосы, выключаю воду, надеваю купальник и ухожу, провожаемая их заинтересованными взглядами.

Волосы феном решаю пока не сушить. Всё равно вечеринка в бассейне в самом разгаре, а до ресторанной части ещё более получаса.

То и дело проверяю смартфон. Но фотографии от Ильи пока нет. Сообщений тоже. Понятное дело, волнуюсь. Но после звонка Илье я чувствую себя значительно увереннее. По крайней мере, есть план и ценные указания. А я даже работать люблю так: когда чётко, ясно и понятно, что надо делать.

Понимаю только, что надолго задерживаться в раздевалке я не могу. Эти двое запросто могут поднять панику. Не нужно их провоцировать. К тому же очень хочется погреться в бане, тем более, что сауны здесь отменные.

Однако стоит мне только выйти из раздевалки и направиться мимо бассейнов в финскую баню, меня тут же перехватывают Владимир с двумя грузноватыми высокими ребятами. Все трое только в плавках. Но судя по телосложению и физиономиям этих рослых парней, они, вот ну сто процентов - из службы безопасности компании.

- Алина, можно вас на минуточку? - ладонью подманивает меня Владимир.

- Без проблем, - пожимаю плечами, и останавливаюсь.

Для того, чтобы увидеть хмурые, гладковыбритые лица этих парней - каждому лет по двадцать пять-тридцать - мне приходится голову задирать. Они оба за метр девяносто. Эдакие подзаплывшие качки с немного одутловатыми животами.

Не сказать, что мне уютно в присутствии этой, окружившей меня троицы. Но учитывая то, что сказал мне Илья, мне удаётся не паниковать. Однако мысли о том, что смартфон остался в раздевалке, а эти трое не просто так, меня конечно нервируют.

- Один бы не справились? - глядя в глаза Владимиру, насмешливо спрашиваю я.

На самом деле мне вообще не смешно. Моё поведение сейчас - защитная реакция, не более.

- Просто подчёркиваю серьёзность ситуации, - невозмутимо отвечает он.

- Угу, - киваю я. - Я тут в баню финскую шла. Поэтому, если вас не затруднит, выкладывайте то, что хотели сказать, скорее.

- Баня подождёт, - усмехнувшись, отвечает Владимир. - А вы я смотрю стали дерзить. Напрасно. Полагаю, что уже в течении ближайших минут ваш боевой задор значительно поубавится.

- Вы о чём? - щурю глаза я.

- Я получил распоряжение сопроводить вас вниз, в ресторан.

- Пиццей угостите?

- Не смешно, - холодно произносит он. - Вас ждёт заместитель генерального директора Джованни Риччи. Для очень серьёзного разговора.

- Хорошо, - вскинув подбородок, говорю я. - В таком случае, господа, вы позволите мне надеть платье, чтобы не спускаться вниз в купальнике? Неудобно перед замом генерального.

- Без проблем, - отвечает Владимир. - Я подожду вас у выхода из женской раздевалки. А ребята подежурят здесь. Ну, чтобы вы не перепутали важность приоритетов: корпоративная баня и разговор со вторым человеком во всей огромной компании.

- Не перепутаю.

- В таком случае, у вас есть пять минут, чтобы одеться.

Мотаю головой.

- Нет, Владимир. За пять минут я не управлюсь. Мне надо волосы высушить, привести себя в порядок. Этот минимум минут двадцать.

Вижу, что он немного тушуется. Мысленно взвешивает все за и против.

- Хорошо, - нахмурившись, говорит он. - Двадцать - годится. Но не дольше. Джованни просил меня уладить этот вопрос до того, как все соберутся в ресторане.

- Мы успеем, - испепеляя его взглядом, холодно улыбаюсь я.

А вот теперь меня снова колотит. Иду обратно в раздевалку и понимаю, что мне аж лопатками передёрнуть хочется из-за того, что эти трое смотрят мне вслед. Кожа в мурашках, но они далеко от приятных. И волосы на затылке прям шевелятся будто.

Я очень, очень надеюсь на то, что фотография Лилии в моём телефоне уже есть. Потому что в ином случае, у меня нет ничего, кроме слов.

Зайдя в раздевалку, поживаюсь и плечами всё-таки передёргиваю. Напряжение страшное. Понимаю, что надо взглянуть, прислал ли Илья фотку, но очень боюсь, что её там нет. Главное, не поддаваться панике. Бить же они меня не будут?...

Очень стараюсь не накручивать, и без того погано. Заставляю себя залезть в шкафчик, вынуть из сумочки телефон и зайти в Телеграм.

Есть! Фуфф.... Вот прям, как камень с плеч...

Даже слабость какая-то...

Опускаюсь на деревянную лавочку и рассматриваю присланную фотку.

С неё на меня смотрит улыбающаяся красивая девушка, сидящая по турецки на носу дорогой яхты. Море, солнце, ярко-голубое базоблачное небо. Игриво поведя плечом, она явно флиртует с кем-то. С кем-то, кто её сфоткал. И на этом плече - две родинки располагаются примерно так же, как у меня. Не один в один, но очень похоже.

Внимательно всматриваюсь в качество фотографии. Сделано профессионально. Не придерёшься. Ни намёка на Фотошоп или аналогичные программы.

Эта Лилия действительно на меня отдалённо похожа. У нас даже размер груди, видимо совпадает. Волосы чуть светлее, чем у меня, фигура - чуть спортивнее. Овал лица, форма носа и губ, а также цвет глаз - другие, но на видео моего лица из-за разметавшихся волос, не видно практически вообще. Когда я во время секса с Ильёй, лёжа на спине, выгибаюсь дугой и запрокидываю голову, видно только лоб, кончик носа, и немного подбородок. Во многом благодаря этому я одобрила тот небольшой двадцатисекундный отрывок, который он предложил переслать этим ребятам. Да и свет бра в зашторенном номере - это не освещение софитами.

А вот моя грудь там видна очень неплохо. И, учитывая то, что даже на этой фотографии, где Лиля сидит в тонком купальнике на носу яхты, очень заметно, что соски у неё крохотные, пухленькие, а у меня они торчащие и с куда меньшими ореолами, я бы не списала это бросающееся в глаза отличие даже на возбуждение "Лилии" во время секса. Грудь у нас разная.

Мои плечи на видео тоже неплохо видны, но, честно говоря, я не думала, что они будут так внимательно их рассматривать. А они, похоже, смотрели видео на большом экране и ещё и на паузы ставили зачем-то. Или это только Александр делал? Ну а как иначе он вообще углядел эти две тёмные точки на моём плече?

Гоню от себя мысли на тему того, что он ещё, возможно, делал, когда изучал присланный "компромат". В отличии от Ильи я к этому всего отношусь несколько иначе.

Встаю и подхожу к зеркалу. Ткань синего купальника плотная, и незаметно, что соски у меня раза в два длиннее, чем у Лилии. Ореолы и вовсе не видны. Хотя там, в бассейне, может заметны и были. Да не, вряд ли. Этот фасон и эту ткань я выбрала как раз именно из соображений скрытности. Стилем я руководствовалась только во вторую очередь.

В любом случае, как выглядит моя грудь обнажённой, эта троица не знает. Точнее, не так... Как раз как выглядит именно моя грудь обнажённой - они знают все трое. Они не знают, как выглядит обнажённая грудь Лилии.

А насчёт родинок - эта фотка демонстрирует то самое плечо, какое и надо. Так что при нормальном уровне подозрительности вопросы у этих троих должны отпасть. И на видео и на фото - одна и та же девушка. По крайней мере, ну очень похожа. А что до моей похожести на неё - так она весьма условна. И потом, что в этом подозрительного? Сейчас у многих девушек такие фигуры. Достаточно просто не жрать много, налегать на здоровую пищу и хотя бы изредка заниматься фитнесом.

И всё-таки меня потряхивает.

Для большей уверенности, сразу после того, как привожу волосы в порядок и делаю конский хвост, немного крашусь перед зеркалом. Немного - это тушь, чуть теней и карандаш. Никакого тональника, румян, блеска или тем более, губной помады. Перед бассейном я тушь не использовала. Она у меня в Питере не водостойкая и разводы после плавания меня бы точно не украсили. А теперь уже - пофиг: я так поняла, что и бассейн и бани для меня сегодня закончились.

Бросаю взгляд на настенные часы. Ещё минуты две вполне могу потусоваться здесь. Выходить побыстрее - я уж точно не стремлюсь. Ничего, подождёт.

Двумя пальцами увеличиваю присланную фотку. Внимательно рассматриваю фигуру девушки, акцентируя внимание на груди и плечах. Вроде всё в порядке.

Но мне всё равно волнительно и страшновато. Как перед экзаменом в универе, к которому вроде хорошо подготовилась, но знаешь, что препод - тот ещё придира и вредина. Только вот в данном случае, мне не незачёт поставят, если этот экзамен я не сдам. И я даже думать не хочу о том, что в таком случае произойдёт. Если бы был просто обман, они, скорее всего, выставили бы счёт и дискредитировали меня в глазах бизнес-сообщества, как некомпетентного специалиста. Но с учётом того, что я вынужденно слила Громову то, что они пытаются, используя грязные методы, уничтожить его компанию, а после ещё и действовала в согласии с ним уже против них - это...

В суд они на меня однозначно не подадут. Зато есть большая вероятность, что я действительно не уеду из Питера.

Боже, как же я вляпалась...

Трясти меня начинает ещё сильнее, и уговоры себя не трусить перестают помогать вообще.

Если всплывёт то, что теперь я работаю на Громова, они меня устранят. Это сто процентов.

И Илья меня защитить просто не сможет. Мы в Питере, он в Москве.

Я просто исчезну.

От ужаса у меня поджилки трястись начинают. Готовой к разговору с Джованни - этим матёрым итальянцем, я себя, несмотря на то, что теперь у меня есть "доказательство", совершенно не чувствую.

В очередной раз нервно взглянув на часы, понимаю, что выйти в коридор должна была уже минуту назад.

Понимаю также, что если я не буду сохранять хотя бы видимость самообладания, они на меня надавят. Станут угрожать, может быть, увезут куда-то. Я же целиком и полностью в их власти теперь.

Шутки шутками, но уже вот вообще не смешно.

В раздевалку заходит приятная брюнетка лет двадцати. Стрижка каре, большие карие глаза с длинными ресницами, полные губы. Направляется ко мне, и я понимаю, что она пришла не переодеться. Быстро убираю телефон в сумочку и сажусь на лавочку, чтобы сменить шлёпанцы на босоножки.

- Алина?

Поднимаю голову. надеюсь, в моих глазах не слишком заметен страх, который скользкой холодной змеёй ползает сейчас по моим спине и шее от копчика к затылку и обратно.

- Да...

- Владимир Подгорный, глава рекламного отдела, попросил вас поторопить.

- Да-да, - слабо улыбнувшись, быстро киваю я, - скажите ему, что я сейчас выйду.

- Хорошо, - она отвечает улыбкой, а в глазах - любопытство.

Пока она уходит, застёгиваю ремешки.

Встаю.

В раздевалку со стороны бассейна шумной толпой заходят сотрудницы с купальниках и шапочках. Смеются, болтают о своём. Проходят к шкафчикам.

Смотрю на свои руки. До локтей - множество мурашек. Ёжусь. Потираю ладонями плечи и, накинув сумочку на плечо, закрываю шкафчик. Небольшой спортивный рюкзак с влажными купальником, шапочкой, шлёпками и прежним бельём решаю оставить пока тут. Как минимум, будет повод вернуться сюда. Так мне спокойнее.

Чувствую, как сильно дрожат колени. Достаю из сумочки флакон духов и немного прыскаю на ямочки под ушами и на запястья. Ароматерапия. Мне всегда помогало.

Сейчас, правда, и это помогает не очень.

Вспоминаю слова Ильи: "ты теперь не одна".

Ладно. Хотя бы морально, психологически - это действительно так. Он меня не бросил в сложной ситуации, не запаниковал, не обозлился на меня.

Вот и мне надо собраться с силами, выйти и держаться уверенно и спокойно. Как Илья мне и сказал.

Набрав воздуха в грудь, медленно выдыхаю, и иду в сторону выхода в коридор фитнес-центра.

Владимир встречает меня хмурым, полным недовольства, взглядом, и постукиваением указательного пальца по наручным часам. Теперь он снова выглядит солидно: итальянский серый костюм в едва заметную белую полоску, белоснежную рубашку с расстёгнутым на верхнюю пуговицу воротником, серые мокасины. Надушен, прилизан, строг.

Больше всего в его внешности поражает то, что он одновременно и привлекателен и отталкивающ. Вроде красивый, статный мужчина, который следит за собой, занимается спортом и очень хорошо зарабатывает. Но одновременно с тем его повадки - какие-то паучиные. И взгляд миндалевидных глаз колюч даже тогда, когда он улыбается, сверкая винирами. От него за версту разит опасностью и хитрой подлостью. Не сомневаюсь, что свою крышесносную карьеру он сделал, идя по головам. И судя по перстню, часам, ткани сорочки - он очень, очень любит деньги. В сочетании: за деньги он и удавится и удавит. Причём, скорее второе.

- Вы меня, похоже, не поняли, Алина, - жёстко произносит он. - Я сказал, что Джованни ждёт вас до начала, собственно, корпоратива. И это значит, что мешкать не нужно, - он подаётся вперёд, сверлит меня взглядом тёмно-карих глаз. - Совсем не нужно.

- Владимир, - надеюсь, от моей ледяной улыбки ему стало неуютнее, чем мне сейчас. - Я и так иду вам навстречу. Очень скоро вам станет стыдно за эти инсинуации Александра, которым вы, судя по всему, охотно поддались.

- Увидим, - цедит он, и кивает в сторону выхода. - Джованни ждёт вас. Пойдёмте.

Идти в его присутствии мне дискомфортно до одури. Я будто под конвоем. В принципе, наверное, так и есть.

Мы минуем вестибюль, сворачиваем в тёмный, освещённый маленькими лампами на стенах, коридор и подходим к большим деревянным дверям, выкрашенным в тёмно-коричневый цвет, верхняя часть которых состоит из тёмного, толстого и матого стекла.

Владимир толкает их передо мной и, придерживая, пропускает вперёд.

Ресторан большой, вместительный, красиво и стильно оформленный. Тёмно-синие стены, ровные ряды уже сервированных столиков с бежевыми скатертями и сверкающими посудой и приборами, он настраивает на торжество.

Территория - буквой "П", где сцена, на которой возятся с микрофонами, колонками и проводами двое рабочих, располагается в правом углу буквы, а барная стойка - в левом. Ну, как барная - в основном в застеклённых и подсвеченных шкафчиках спортивные добавки, коктейли и питьевая вода. Однако один из сотрудников фитнес-центра, пока мы проходим мимо, приносит и ставит за стойку большой ящик с вином.

Сворачиваем, и я вижу Джованни. Он сидит за дальним столиком, в полумраке, как какой-то мафиозный босс. На столе горит несколько толстых белых свечей. Вальяжно устроившись на диване, он, завидев нас, подаётся вперёд и укладывает руки на стол. Скрещивает пальцы.

Чёрный костюм, чёрная рубашка, рубиновый галстук, часы из белого золота, сверкающие в свете свечей россыпью бриллиантов, он всем своим видом сообщает, кто здесь босс.

Аккуратно подстрижен, серьёзен, но во взгляде карих глаз то и дело проглядывает насмешка. Смотрит на меня в духе "Попалась, мышка?".

Привстав, широким жестом приглашает сесть напротив. Что я, оправив ладонями платье, и делаю. Владимир остаётся стоять за моей спиной и это дополнительно нервирует. За спиной Джованни - стена с картиной, где на чёрном фоне изображён в ночи оскалившийся тигр.

У меня и без этой обстановки и повисшего в воздухе напряжение нервы прыгали по пути сюда, а теперь я снова мандражирую так, что хочется выпить либо чего-нибудь алкогольного, либо банально валерьяночки.

- Рад вас видеть, Алина, - то ли улыбнувшись, то ли оскалившись, произносит он.

Оглядываюсь на Владимира. Нервирует. Стоит, сложив спереди руки, будто охранник.

- Что-то не так? - с плохо скрытой ехидцей в голосе интересуется Джованни.

Снова поворачиваюсь к нему. Снимаю с плеча сумочку и кладу на диванчик рядом с собой.

- Не могу сказать, что мне уютно от того, что Владимир стоит за спиной. Это, знаете ли, невежливо.

Джованни чуть поднимает руку и жестом даёт понять, что хотел бы, чтобы мы с ним остались наедине.

Судя по звуку удаляющих шагов, Владимир его хорошо понял. Становится чуть легче. Джованни, конечно, явно тот ещё лис, но хотя бы теперь без работающего на него паука пообщаемся.

- Теперь комфортнее? - насмешливо спрашивает "второй человек в компании".

- Да, намного, - улыбнувшись, отвечаю я.

- Алина... - он приглаживает ладонью короткие, с проседью волосы. - Сразу перейду к делу. Скоро начнётся очень приятная часть сегодняшней программы, и мне бы хотелось сразу расставить точки над "i".

Акцент настолько слабо заметен, что я в который раз думаю над тем, как он так хорошо научился говорить по-русски.

- То, что я недавно узнал от Владимира и Александра, - скрестив пальцы, и пристально глядя мне в глаза, - прямо вам скажу, меня очень огорчило. А я, знаете ли, Алина, очень не люблю огорчаться.

Мда-а... И повадки, как у мафиози. А был такой обаяшка поначалу...

- Вы, конечно, хорошо себе представляете, о чём идёт речь, не так ли?

Неожиданно включается музыка. Тихая, приятная, расслабляющая, но я едва не вздрагиваю.

На сукунду посмотрев за моё плечо, Джованни вновь вперивает в меня взгляд своих тёмных, карих глаз, в которых пляшут огоньки свечей.

- Да, - киваю я. - Вы о неприятном недоразумении, которое сынициировал Александр.

- Угу, - кивает Джованни, - об этом. Вопрос только в том, недоразумение ли это.

- То есть вы им поверили, так? - щурю глаза я.

- Ну... - слегка тряхнув головой, произносит он, - я привык доверять своим коллегам. Мы не первый год работаем вместе.

- Однако это ошибка.

Он чуть разводит руками над столом.

- Может и так, может и так. Но, признаться, если это окажется правдой, и вы, Алина, соответственно окажетесь работающим на Громова засланным казачком, то я просто вынужден буду... - он смотрит на меня так, что у меня холодок по спине пробегает, - принять меры.

- Как мне доказать вам обратное?

- Пускайте в ход всё, - говорит он. - Обаяние, красоту, очарование вашей улыбки - усмехается.

Не улыбаюсь.

- У меня есть кое-что посолиднее, - холодно говорю я. - Вопрос только в том, как вы все будете приносить мне извинения за этот инцидент.

- Даже так? - его тёмные брови взлетают вверх, а на лбу появляются несколько глубоких морщин.

Тянусь к сумочке и достаю оттуда смартфон. Включив экран и найдя в папке с файлами фотку Лилии на яхте, кладу смартфон на стол прямо перед Джованни. Киваю на изображение.

- Пожалуйста.

Джованни секунду внимательно смотрит на фотку, затем переводит взгляд на меня.

- Вы позволите?

- Да, - стараясь сделать это как можно безразличнее, коротко пожимаю плечами я.

Он протягивает к телефону руку с ухоженными пальцами и золотым кольцом на безымянном, берёт его и, выпрямившись, принимается изучать фотографию.

- Хм, - переводит взгляд на меня. - А почему вы раньше нам её не показывали?

- Потому что мне её только что прислали. Я сделала запрос после того, как Александр принялся обвинять в том, что на видео - я, а не она. Аппелируя к родинкам на плече. Которые у нас, так бывает, немного похожи.

- Угу... - он рассматривает фотографию, двумя пальцами увеличивает её участок с обнажённым плечом Лилии. - Угу...

Кладёт телефон на стол. Смотрит в глаза.

- Ну... В какой-то мере это меняет дело. Однако, Алина, у меня в связи с этим появился целый ряд... вопросов.

- Я вас внимательно слушаю.

- Первый такой, - негромко откашлявшись, он хмурится и снова смотрит на телефон, а затем снова мне в глаза. - Где гарантии, что фотография - не отфотошоплена? Согласитесь, это логично проистекающий из инцидента вопрос.

- Соглашусь, - киваю я. - Гарантией выступаю я, и мой информатор. Как вы понимаете, это неизвестная в Сети фотография. Так что это вопрос доверия.

- Угу... - снова мычит он, а затем вздохнув, смотрит на меня уже мягче. - Вопрос доверия - это хорошо. Только вот он и лежит в основе сложившейся ситуации. Доверие, прямо вам скажу, несколько подорвано.

- Я его не подрывала. Напротив, качественно сделала свою работу.

- Тоже верно, - качнув головой, отвечает он. - Больше вам скажу: на "Фотошоп" не похоже. Но я и не специалист.

- Могу перекинуть вам фотку, и вы покажете её специалистам. Они вам подтвердят, что на фотографии действительно Лилия Черняева...

Усмехнувшись, он перебивает меня:

- У меня нет сомнений в том, что на этой фотографии - не Алина Белова. У меня сомнения в том, что Алина Белова - на видео, которое она нам любезно предоставила.

Очень хочется взять что-нибудь в руки и повертеть, или мелко затрясти под столом ногой. Просто, чтобы хоть немного облегчить напряжение. Потому что я едва не дрожу. Но сдерживаюсь.

- Эти ваши сомнения основаны на словах Александра, который заявил, что у Лилии на плече, возможно, нет родинок, которые он увидел на моём плече. Так вот, - снова киваю на фотку, - как видите, есть. Более того, если посмотрите видео внимательно, то поймёте, все трое, что на видео - как раз её тело, а не моё. Включая плечо и расположение родинок на нём.

Чуть щурясь, он молча изучает меня взглядом.

- Могу я узнать, кто прислал вам эту фотографию?

- Нет, - качаю головой. - Я не выдаю своих информаторов, - нервно пожимаю плечами. - В ином случае в такой моей работе не будет особой необходимости.

- А вы, - удивляется он, и его брови вновь взлетают вверх, - уже не впервые этим занимаетесь?

- Был похожий заказ, - стараясь сохранять самообладание, отчаянно вру я. - Разумеется, заказчиков я не выдам. Это сугубо конфиденциальная информация.

Судя по его улыбке, которую он старается спрятать, то, что он услышал - ему понравилось. На то и был расчёт.

- Профессиональный подход, - одобряет он.

- Вы сказали, что у вас целый ряд вопросов, Джованни, - инициирую продолжение разговора я. - Я готова ответить на все. Потому что эти подозрения меня оскорбляют.

- Вас никто не хотел обидеть.

- Но при этом обидели.

Он чуть откашливается.

- Алина, поймите правильно, часть вашей работы - это очень и очень щекотливое дело. Мы постарались привлечь такого специалиста, с которым сможем работать и далее, если он проявит себя с лучшей стороны. О ваших работах - очень хорошие отзывы. И мы были уверены, что вы, на основе найденного компромата, способны создать действительно красивую, и очень убедительную, что важно, легенду, которая сможет досконально донести до клиентов компании Громова, насколько он - лжец, негодяй и двуличный человек. И насколько его компания уступает нашей и в вопросах качества продукции и в вопросах обслуживания клиентов. Всё-таки мы же все хотим, чтобы на российском рынке была хорошо представлена лучшая итальянская одежда и обувь, которая доступна тем не менее, широким слоям населения. Так ведь, Алина?

- Разумеется.

- Ну, вот. И вот тут, понимаете, есть загвоздка...

- Какая?

- Этот видеофайл, который вы нам прислали, нуждается в подтверждении. Чтобы люди поняли, что эта женщина - женщина известного российского футболиста, а Громов - отвратительный развратник, необходимо подтвердить то, что на видео - именно Лилия Черняева. Сразу после СМИ подхватят жареную новость.

- Ну, - говорю я, - это решается просто.

- И как же? - удивлённо и заинтересованно спрашивает он.

- Достаточно выгрузить на какой-нибудь популярный ресурс в Сети и видео и фотографию, затем увеличить плечо, поместить его в красный прямоугольник, и тем самым обратить наблюдательность Александра в свою пользу.

Он прищуренно смотрит на меня. Взгляд оценивающе-одобрительный.

- И вы готовы сделать такой... ммм....

- Вброс? - мягко улыбнувшись, подсказываю я.

- Ну.... - он хмурится и на мгновение смотрит в сторону, - это слишком грубое название для правды.

- Хорошо, - пожимаю плечами я. - Можно назвать это как-нибудь иначе. Но суть-то не поменяется. Да, я готова. Это же часть моей работы, не так ли?

Теперь в его взгляде появляется подозрение, а я снова испытываю страх. Не перегнула ли я палку?

- Джованни, - мягко говорю я. - Людям будет плевать, похожи ли родинки на наших с Лилией плечах. Они обо мне знать не будут. И для них эта фотография станет железобетонным подтверждением того, что на видео - именно Лилия.

- Резонно.

- Так что насчёт ваших вопросов? - игриво, чуть не насмешливо, интересуюсь я, хотя меня просто трясёт от волнения.

- Окей, - говорит он. - Вопросов осталось два. Остальные отпали.

Молча жду.

- Как скоро вы подготовите материал по сети магазинов Громова?

- Могу приступить уже завтра, - пожав плечами, говорю я.

- Хорошо, - кивает он.

И молчит.

- Второй? - интересуюсь я. - Или какой он уже по счёту?

- Эм... Последний вопрос такой, Алина, - он пристально смотрит мне в глаза, причём теперь иначе, очень по-мужски, и этим смущает меня. - Что вы делаете завтра вечером?

Опешиваю, но заставляю себя быстро собраться.

- Полагаю, работаю.

- Я имею в виду, что мы с вами можем вместе...

Смотрю ему в глаза.

- Джованни, вы очень привлекательный мужчина. Но... - киваю на его руку с золотым кольцом на безымянном пальце, - вы, к сожалению, женаты. А для меня проводить время вместе с женатыми мужчинами - табу.

Он усмехается.

- Всегда можно сделать исключение.

Беру со стола смартфон, и чуть привстаю.

- Я могу идти? Хотела бы перед торжественной частью нашего корпоратива, заглянуть в уборную.

- Да, конечно, - кивнув, хмуро отвечает он.

Закинув смартфон в сумочку, накидываю её на плечо и встаю. Смотрю Джованни в глаза.

- Я вам очень благодарна, - говорю я, - что вы не стали делать скоропалительных выводов и дали себе возможность разобраться в ситуации.

Усмехается.

- Надеюсь, инцидент исчерпан? - спрашиваю я.

Он запускает в волосы пальцы. Вздохнув, кивает.

- Да, пожалуй. В любом случае, вы правы. Для людей на видео будет именно Лилия Черняева.

Киваю и поворачиваюсь, чтобы уйти.

- Но... - слышу я его голос и, едва не вздрогнув, оборачиваюсь.

Холодок по спине.

-... если вы меня обманули, Алина.... - он прищуренно смотрит мне в глаза. - И выяснится, что вы - девочка Громова... И затеяли вместе с ним какую-то аферу...

Поднимаю ладони.

- Джованни, - укоризненно произношу я. - Я о Громове знать не знала до того, как прилетела к вам в Петербург. Познакомилась с ним, уже работая на вашу компанию. И я, простите, - "девочка сама по себе".

Он не находит, что мне на это ответить. Глядя в глаза, спустя секунду-две едва заметно кивает.

- Я пойду? - спрашиваю я.

- Идите. Увидимся на корпоративе.

В те часы, когда сотрудники компании были рассредоточены по двум этажам фитнес-центра, у меня не было понимания, что их, оказывается, собралось так много. Потому что ресторан, несмотря на немаленькие размеры, набит до отказа. Заняты абсолютно все столы, более того, официанты принесли ещё стульев и нескольким гостям пришлось даже подвинуться, чтобы за столами уместились все сотрудники компании.

Программа корпоратива вполне стандартна, если не брать в расчёт дороговизну услуг приглашённых артистов. Тосты, речи топ-менеджмента со сцены, приглашённые популярные певцы и певицы, известные ведущие в качестве конферансье, конкурсы с призами вроде айфонов последней модели и турпоездок на курорты Средиземноморья и Индонезии. В общем, настоящий праздник для сотрудников компании. Которые только недавно занимались фитнесом, плавали в бассейне, расслаблялись в джакузи и грелись в банях, а теперь бухают, как не в себя, танцуют, и шумно, наперебой, галдят. Даже несмотря на громкую музыку - слышно это многоголосье.

Алкоголь льётся рекой. Одних официантов - человек двадцать. Они так и носятся от столика к столику. Я сижу за столом вместе с сотрудниками и сотрудницами отдела рекламы. Руководство решило, что именно здесь - мне самое место. Логика в этом есть: Владимир - глава именно этого отдела. Однако он на этом корпоративе сидит за столом высшего руководства по правую руку от Джованни. Между нашими столиками - метров пятьдесят, и я туда особенно не смотрю.

В конкурсах, по понятным причинам, я не участвую. Во-первых, работаю на внештатных условиях, во-вторых, никого тут толком не знаю. Да и особенного желания знакомиться с кем-либо нет. В мыслях - только Илья и сложность ситуации, в которой я оказалась.

Хотя мужчина слева, тощенький и высокий голубоглазый блондин в бежевом костюме и с причёской, как у Кобейна, то и дело пытается то пригласить меня на танец, то зовёт попеть в караоке, которое тут организовано в отдельной, и по словам довольно просторной, комнате.

Вежливо отказываюсь. Потягивая красное полусухое, заедаю его сыром, и снова мыслями возвращаюсь к Илье. В компании с ним и вино было лучше и сыр вкуснее. Да и сама компания была намного, намного приятнее.

Ловлю себя на мысли, что то и дело с грустью раздумываю на тему того, кто же я для него теперь... И не понимаю... Девчонка, которой привозил в больницу цветы, с которой он перспал, двойной агент теперь, работающий по сути на него, которого можно трахать "для дела"?

И я сама себя не понимаю. Ведь, несмотря на то, что меня уже в самолёте будоражил сам факт его такого близкого присутствия рядом, он совсем недавно меня раздражал так, что я еле сдерживалась. А после конфликта в ресторане - и не сдерживалась вовсе.... А теперь только и делаю, что думаю о нём, вспоминаю его улыбку, его взгляды на меня, его прикосновения... И особенно время, что мы провели вместе обнажёнными в том номере...

- Подлить вам? - услужливо нагибается ко мне блондин.

От него пахнет алкоголем и очень сладким парфюмом, которым, он, наверное, облился, потому что пахнет ну очень сильно. Настолько, что невольно задерживаю дыхание.

- Нет, - чуть отпрянув, отвечаю я, и, благодарно улыбнувшись, показываю ему свой бокал. - У меня пока есть.

Он кивает, улыбается в ответ, и, выйдя из-за стола, уходит танцевать. Танцуют сейчас человек тридцать, звучит какой-то приятный медляк.

Всё освещение сейчас - только свечи на столах и цветомузыка. Красиво, особенно с учётом бегающих по ресторану лучей мини-прожекторов и искуственного дыма, который тихонько пускают в ноги танцующим.

Среди сотрудников компании довольно много заметно захмелевших людей, но ведут себя все в рамках приличия. Довольные, дружные, флиртующие и улыбающиеся люди. Это я здесь - заплатка другого цвета на большом однотонном полотне. Чужая.

Замираю. Потому что вижу направившегося в мою сторону Владимира. Он обходит толпу танцующих, и прямиком идёт к нашему столику. Видя, что он смотрит на меня, напрягаюсь и отворачиваюсь к увлечённо беседующим соседкам. Они заняты сплетнями, в которых я ничего толком не понимаю, потому что обсуждаются люди, о которых я не имею ни малейшего понятия.

- Алина, можно вас на минутку?

Поворачиваюсь.

Вижу глаза Владимира. Тёмные, пугающие, с мерцающими из-за огоньков свеч бликами.

И интонации в голосе такие, что я напрягаюсь только сильнее. Требовательно-угрожающие.

Нервно пожимаю плечами.

- Да, хорошо.

Быстро допиваю вино, встаю и выхожу из-за столика. Идём в сторону выхода. Владимир чуть впереди, я следом за ним. Он оглядывается на меня. Стараюсь не выдать возникшего беспокойства. Не понимаю, зачем я ему понадобилась, но чувство опасности и угрозы возникло у меня с той самой спекунды, как я поняла, что направляется он не просто к нашему столу, а именно ко мне.

Мы протискиваемся через толпу танцующих, потому что они во время медляка рассредоточились по залу, и вдруг он поворачивается ко мне, ладонями хватает за талию и пытается увлечь медленным танцем.

- Владимир! - нахмурившись, восклицаю я. - Что вы делаете?

- Танцую с вами, - хмуро глядя на меня, невозмутимо произносит он. - Это вообще-то корпоратив. К тому же нам лучше пообщаться именно здесь. Здесь нас не услышат.

Его близость меня напрягает.

- Поговорить о чём? - пытаюсь тихонько убрать его руки с талии, но он настойчив и силён.

- Успокойтесь, - холодно произносит он. - Не надо дёргаться. Мы просто танцуем.

- Несмотря на это, - горячо возражаю я, - я вроде как не обязана танцевать с любым, кто меня пригласит...

- Я - не любой, - цедит он. - И я вас не потанцевать позвал. Поговорить. Танец - просто приятный бонус.

Пожимаю плечами, но сопротивляться перестаю. Отвернувшись в сторону, тихонько переступаю с ноги на ногу. Чувство неловкости - ужасное просто. К тому же он явно не торопится говорить. Молча танцует со мной.

Наконец не выдерживаю.

- Так о чём вы хотели поговорить? - повернувшись к нему, требовательно спрашиваю я. - Мы с Джованни уже всё обсудили. И выяснили, что ваши с Александром подозрения - совершенно беспочвенны.

Он чуть подаётся вперёд, а я следом - отпрянываю назад. Но он притягивает меня к себе.

- О том, - отчётливо произносит он, - что, в отличие от Джованни, меня вам провести не удастся.

Очень трудно унять страх и волнение. Беспокойство всё нарастает.

- Я вас не понимаю, - помотав головой, говорю я.

- Понимаете, - он усмехается. - На видео - вы.

- Послушайте, Владимир... - очень стараюсь не провоцировать конфликт и даже не повышать голос, но останавливаюсь и мягко, вежливо стараюсь убрать его руки с моей талии. Безрезультатно. Он слишком силён и настойчив.

- Нет, - перебивает он, - лучше вы меня послушайте.

Заставляет меня двигаться. Вздохнув, снова покачиваюсь и переступаю с ноги на ногу. Тихонько кружимся.

- Вам, кстати, очень идёт это платье.

- Вы же не для этого меня позвали?

- Да, вы правы. Не буду ходить вокруг да около. Вы, Алина, очень сексуальная женщина, - его взгляд смущает больше, чем слова. - Очень. И я вас хочу, - пытаюсь вырваться, но он силой удерживает свои руки на моей талии. - Предвкушаю, как буду вас трахать, а вы вести себя так, как на видео, которое прислали нам в качестве компромата на Громова.

Снова холодок по коже... От того, что он произносит, я на какое-то время дар речи теряю просто..

- А так и будет, Алина. Хотите вы сейчас того или нет. Потому что отсюда вы уедете вместе со мной. В отель.

Резко останавливаюсь.

- Руки уберите от меня! - нахмурившись, восклицаю я.

- Тихо-тихо-тихо... - закачав головой, он угрожающе щурит глаза. - Вы ведь меня не дослушали. И, надо сказать, очень напрасно.

- Руки уберите, - холодно повторяю я. - И я вас дослушаю.

- Хорошо, - ухмыляется он, и убирает ладони с моей талии.

Тоже останавливается. Стоим друг напротив друга в толпе покачивающихся под приятную медленную музыку людей.

Он придвигается ближе ко мне, и помимо аромата его туалетной воды, явственно ощущаю лёгкий запах алкоголя.

- У меня есть подтверждение тому, что на видео - именно вы. О-о-очень убедительное подтверждение.

Едва заметная, пугающая ухмылка. И тёмный взгляд.

- Что? - насмешливо спрашивает он. - Стало интересно?

Схватив меня рукой за талию, приобнимает ею и притягивает к себе:

- А теперь слушай внимательно, киска, - интонации резко сменились на жёсткие, властно-угрожающие. - Считай, что тебе повезло. Потому что Джованни эти фотки я пока не показывал. Получил их буквально минут двадцать назад. Ты можешь говорить всё, что хочешь. Любую лапшу пытаться повесить на уши, но после того, как Джованни увидит эти фотографии, ему всё сразу станет понятно. И чем больше ты ему наврала во время этой вашей беседы тет-а-тет, тем сильнее попала. С того момента, как он их увидит, у тебя начнутся такие проблемы, что ты охренеешь. Поэтому не выёбывайся, улыбайся и просто танцуй.

Вот теперь мне реально страшно. Дышать трудно. Сердце бешено бьётся.

Сглатываю.

- Знаешь, - сверля меня взглядом, продолжает он, - ты понравилась мне ещё при первой встрече. Смотрел на твои губы, в твои глаза, на твои роскошные волосы, и думал о том, как классно было бы засадить тебе под хвостик. Тем более, что фигура у тебя - огонь. А после присланного тобой видео, точнее, после того, как я понял, что на видео - именно ты, и пересмотрел его, я захотел тебя так, что у меня сейчас аж яйца ноют, так я тебя хочу. И конечно, стоило бы тебя сдать. Но вот что я подумал... - сверкнув взглядом, он улыбается уголком рта. - В моём контракте ведь нет обязательств подобного рода. Джованни - мой непосредственный руководитель, но в таких вопросах принимает решения он всё-таки почти самостоятельно. Совещается только и исключительно с главой компании, который в основном живёт в Италии. Я не обязан показывать Джованни то, что на тебя накопал, после того, как Саша обратил моё внимание на родинки на твоём плече.

Притягивает меня сильнее и ближе к себе. Рядом с ухом, почти касаясь гладковыбритой щекой, вкрадчиво, почти шёпотом, произносит:

- Короче. Либо ты трахаешься со мной этой ночью, либо Джованни получит присланные мне фотки. И тогда тебе жопа, девочка. В этом можешь быть уверена.

Убирает руку и выпрямляется. В тёмных глазах торжествующий блеск.

Слабость ужасная... Растерянность... Страх...

- Выбирай, - жёстко глядя на меня, цедит Владимир. - Либо-либо. Ответ мне нужен прямо сейчас.

Все свои внутренние силы мобилизую на то, чтобы выдержать его взгляд.

- У вас нет никаких фотографий, - холодно произношу я.

- Есть, - качнув головой, усмехается он.

Вид - откровенно торжествующий. Всячески стараюсь унять панику. Получается плохо. О каких фотографиях, мать его, речь?! О каких?!!!

- Я не понимаю, о чём вы, - выдавливаю из себя я. - Извините, я бы хотела вернуться за свой столик.

Он насмешливо смотрит на меня.

- Вы, конечно, можете вернуться. Но сразу, как только вы сядете на стул, я пойду к Джованни, - он достаёт из кармана серый смартфон и показывает мне, - и покажу ему фотографии, где вы вместе с Громовым воркуете в ресторане известного отеля.

Не дышу. Просто вдохнуть не могу.

- Знаете, - продолжает он, - я, конечно, могу допустить мысль, что ваш очевидный флирт там, если не сказать больше, был нужен для дела. Но только вот, понимаете, если даже это и так, то возникает вопрос - а почему именно в ресторане отеля. И после того, как у меня этот вопрос возник, я не поленился и посмотрел интерьеры этого отеля. Ну очень... очень напоминает то, что я видел на видео, которое вы нам прислали.

В ужасе смотрю на него. Походу, всё. Мне хана.

Он ухмыляется.

- Потанцуем ещё?

На мгновение прикрываю глаза. Ужас, который я испытываю, словами не передать. Впечатление, будто вот-вот разверзнется плиточный пол ресторана и я провалюсь в тартарары.

- Спокойнее, Алина, - у самого уха произносит Владимир. - Я вас пока ещё не сдал. И цена моему молчанию - секс. Цените, я - честен и прям.

Он обнимает меня за талию и принимается двигаться в такт новой песне. Автоматически, переступаю ватными ногами, медленно кружась с ним в танце. Он реально паук... А я теперь - муха, запутавшаяся в его паутине...

- Если вы переживаете, что Громов приревнует вас, просто ничего ему не рассказывайте. Эта ночь останется между нами. Я бы мог взять с вас деньги за своё молчание, но я достаточно обеспечен, а по сравнению с вами, полагаю, так и вовсе богат. Зато ваше тело.... ммм.... оно заводит меня. Хотя ещё больше меня заводит ваша реакция на мои слова. Как приятно чувствовать свою власть над красивой женщиной, вы даже не представляете себе, Алина.

Он склоняется к моей шее, втягивает носом воздух и снова тихо говорит, почти шепчет, у уха.

- Ты так офигительно пахнешь... С ума меня сводишь и красотой и сексуальностью... Я бы прямо сейчас тебя трахнул, но здесь люди, а мнеи ещё надо уладить с Джованни пару вопросов. Твоё молчание говорит больше, чем тебе, возможно, кажется. Паника, да? - он усмехается. - Стараешься придумать что-то убедительное, не правда ли? Не трать силы, я всё знаю. Ты вместе с ним копаешь против нас, это очевидно. Ну так вот, эта игра ни к чему хорошему тебя не приведёт. Так что тормози, киска. А если хочешь, чтобы никто не узнал о том, что ты трахалась на камеру, чтобы потом всучить нам это в качестве компромата на Громова, потрахайся ещё. Только уже со мной.

- Я хочу выпить...

- Успеешь, - жёстко отвечает он. - Знаешь, я смотрел это видео и думал о том, что оно заводит меня сильнее порнухи. И знаешь почему?

Я ничего ему не отвечаю, но, похоже, мой ответ ему и не нужен.

- Потому что женщина на этом видео - трахается так, что у мёртвого встанет. Не припоминаю, чтобы когда-нибудь имел такую страстную девочку. Было охрененно узнать, что на видео - ты. Саша мне просто подарок сделал. Кстати, он не в курсе того, что знаю я. Имей это в виду. Пока что твою тайну знаю я один. И поэтому самое правильное, что ты сейчас можешь сделать, это просто сказать мне "да".

Молчу. У меня губы сводит и ноги подкашиваются...

- Одно лишь слово, - продолжает подбираться ко мне он по своей паутине, в которой я уже даже перестала трепыхаться, - и я ненадолго покину тебя. Джованни меня ждёт. Нам нужно обсудить бизнес, который не касается заказа тебе. Но если ты не скажешь мне "да", я расценю это, как ответ "нет". И в таком случае, наша беседа с Джованни будет длиться дольше, а твоё будущее будет предопределено. И оно будет не радужным. Вот в этом можешь даже не сомневаться. Мы подобные вопросы решаем очень... очень жёстко. Такие дела, киска. Такие дела.

- Я могу увидеть эти фотографии? - сглотнув, пытаюсь зацепиться хоть за что-то я. - Просто я не припоминаю флирт с Громовым. Возможно мы действительно были в ресторане какого-то отеля. Не помню, я общалась с ним несколько, мне нужно было понять, что это за человек. Но наше общение не заходило так далеко, как вы описываете.

Владимир усмехается, да так, что у меня затылок леденеет от страха. Кожа скукоживается будто. Волосы шевелятся.

- Алина, я понимаю, мы ещё мало знакомы, но ты зря считаешь, что мне можно впарить любую чушь. Это не так, уверяю тебя. Я бы не поверил тебе сейчас,, даже если бы у меня не было фотографии, где Громов целует тебя в щёку.

- Возможно, - нервно пожимаю плечами я. - Но это исключительно...

Он не даёт мне договорить.

- Не-е-е-ет... - обдаёт тёплым дыханием моё ухо он. - Он обнимает тебя рукой за талию. И знаешь, "за талию" - это с натяжкой. Я бы сказал, что его рука ближе к твоей офигительной заднице. Прямо представляю, как раздвину твою попку и увижу две дырочки. Которые по очереди буду трахать. Уже этой ночью. Ты любишь, когда тебя дерут в попку? Жёстко так, взяв за волосы. М?

- Владимир... - едва не задыхаюсь от ужаса и паники я.

- Можно "Володя". И на "ты".

Перед глазами всё плывёт...

- Мне дурно... - слабо произношу я.

Он усмехается.

- Одно слово - и я тебя отпущу. Ненадолго, но отпущу. Подождёшь меня за своим столом. Одно лишь слово, Алина. Скажи мне "да". Не испытывай судьбу.

В сложившемся положении выхода я просто не вижу. Меня снова загнали в угол. Просто припёрли к стене. То, что говорит Владимир означает только одно - это не блеф, фотки действительно есть. И я лихорадочно пытаюсь сообразить, насколько они компроментируют уже меня.

- Владимир, - умоляюще произношу я, - я действительно плохо себя чувствую... - прерывисто дышу. - Дайте мне возможность выйти на свежий воздух, и мы обязательно вернёмся к этому разговору. Обещаю вам...

- О, нет, - качнув головой, усмехается он. - Я не дам тебе позвонить Громову и посовещаться с ним, что делать в свете того, что я тебе рассказал. Ты ведь именно это хочешь сделать, не так ли?

- Нет, - качая головой, страстно заверяю я, - просто подышать...

Перед глазами всё плывёт. Вот-вот в обморок грохнусь от волнения и напряжения...

- Подышать ты сможешь вместе со мной. Для этого не обязательно прерывать нашу милую беседу.

Он хватает меня за руку, грубовато, властно, и выводит из зала. Мы то и дело едва не врезаемся в танцующие пары, в пробегающих мимо официантов с подносами, в просто праздно шатающихся участников корпоратива. Некоторые заинтересованно поглядывают на нас, видимо, в силу того, что Владимир здесь - один из больших начальников. А может и не поэтому... В любом случае я, влекомая им, то и дело пытаюсь вдохнуть.... Потому что мне душно, потому что я, будто выброшенная на берег рыба, отчаянно нуждаюсь сейчас в кислороде...

Спустя пару минут мы оказываемся в тихом дворике, куда выходим через задний вход.

Парочка припаркованных дорогих автомобилей, три чёрных уличных фонаря в готическом стиле, деревья, кусты и мостовая.

Убедившись, что здесь никого, Владимир схватив меня за плечи, припирает к стене здания уже в прямом смысле. Спину холодит камень. Между нашими с Владимиром лицами - всего ничего. Уперевшись ладонями в стену по обе стороны от меня, он заставляет меня вжаться в неё и спиной и затылком. Чувствую холод сзади и тепло разгорячённого тела впереди себя.

- Ты же прекрасно понимаешь, - взгляд тёмных глаз заставляет подчиняться его воле, - что деваться тебе некуда...

Нервно облизываю пересохшие губы. Панически пытаюсь понять, что же мне теперь делать...

- Я так тебя хочу... - глядя мне в глаза, хрипло произносит Владимир. - Плевать мне на Джованни... Я заполучу тебя. Ты очень скоро станешь моей...

Его лицо оказывается ещё ближе, и я отворачиваюсь.

На щеке чувствую тепло дыхания. Аромат парфюма, как и мужчина напротив, обволакивает меня властью...

Сглотнув, предпринимаю отчаянную попытку остановить это всё.

- Владимир... - едва не застонав от отчаяния, говорю я. - Между прочим, нас видели.... Пойдут слухи...

- Плевать мне на слухи, - жёстко отвечает он. - Я тебя хочу.

Заставляю себя повернуться к нему и, игнорируя близость его тёмных в ночи губ, посмотреть в чёрные сейчас глаза.

- Но я не хочу вас...

- Врёшь, - ухмылка змеится на его губах. - Врёшь... Ты уже готова отдаться мне... Просто пытаешься сохранить лицо...

Поднимаю перед собой ладони и, отпрянывая, как могу, вдавливаюсь макушкой в стену.

- Вы могли бы хоть чуть-чуть отодвинуться от меня? Мне неуютно так... Прошу вас, не давите на меня...

Его ладонь ложится на мою бедро, и я вздрагиваю, вызвав этим усмешку на его лице. Взгляд становится насмешливо-беспощадным.

Ладонь скользит к попе, обхватив ягодицу, легонько сжимает её.

- Пожалуйста, - выгнувшись дугой и прерывисто дыша, молю я. - Перестаньте....

- От тебя исходит такая невероятная сексуальность, что, - он усмехается, - даже если бы ты предложила мне денег, я бы всё равно не остановился.

Паника. Ужас...

- Владимир... - сглотнув и снова отвернувшись, прижавшись щекой к холодной стене, говорю я. - Вы нарушаете субординацию...

- О да, - усмехается он. - Нарушаю. Ещё как. Но если что, я только начал её нарушать...

Его рука сильнее сжимает мою попу. Властно, потребительски, по-хозяйски....

- Пожалуйста, уберите руку... - пытаюсь говорить строго, но получается жалко.

- Уберу, если скажешь мне "нет". Скажи "нет", я уйду, и вскоре Джованни увидит фотографии, на которых вы вместе с Громовым общаетесь в ресторане...

Поворачиваюсь к нему, смотрю в чёрные глаза. Всё плывёт, лицо в тени будто смазанное. Тёмные губы изогнуты в усмешке.

- Я просто делала свою работу... - выдыхаю я, заставляя себя положить ладони на его тёплую, мощную грудь.

Стараюсь отодвинуть его от себя, но он напирает только сильнее. Его губы уже рядом с моими. Снова отворачиваюсь - он просто вынуждает меня.

Но он подаётся вперёд.

Чувствую, на щеке тепло пего дыхание. Касание губ - будто удар током. Снова вздрагиваю. А он следом целует меня в уголок рта. Затем в шею... Несколько раз, обжигая этими лёгкими поцелуями...

О Боже мой...

Тепло его тела, властный напор, приятный аромат парфюма, настойчивая близость - всё это очень сложно игнорировать, как бы я к нему не относилась...

Но я пересиливаю себя, толкаю его в грудь и, быстро наклонившись, ныряю под его, упёртую в стену руку. Однако я не успеваю освободиться, потому что он тут же хватает меня за плечо и вновь припирает к стене. Теперь его губы прямо напротив моих. Между нашими лицами всего несколько сантиметров... Я даже сфокусироваться на нём не могу... Вынужденно закрываю глаза.

- Пожалуйста, перестаньте... - шепчу я.

- "Да" или "Нет"? - давит он. - Ответ - сейчас. Я и так еле сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прямо здесь. Поверь, это трудно. Ты вся трепещешь, а это возбуждает невероятно... У меня ткань на брюках натянулась так, что сейчас треснет... В трусах тесно. Хочу вставить в тебя член, погрузить поглубже, до самых яиц, чтобы насладиться твоей женственностью... Твоей страстностью... "ДА" или "НЕТ"?!

- Дайте мне время подумать! - взмаливаюсь я. - Пожалуйста... Я никуда не убегу, я обещаю, что не стану никому звонить...

- Тут не о чем думать, - жёстко возражает он. - Ты уже дала понять, что знаешь, о каких фотках я говорю. И всё, что пытаешься сейчас сделать - это оттянуть предстоящий секс. При том, что уже знаешь, что он будет. Знаешь.

- Дайте мне хотя бы несколько минут...

Нет никакой возможности придумать хоть какой-нибудь план... Он давит на меня своей близостью, позволяет себе касаться меня... Из-за этого напора мне всё труднее перестать паниковать, и найти хоть какой-нибудь аргумент, который позволит мне хотя бы взять передышку...

- От тебя пахнет духами и сексом... Охрененная смесь...

Настойчивые пальцы властно проникают под ткань платья, и, распахнув глаза, я вздрагиваю снова. К ужасу своему вижу, что ему это нравится. То, что я трепещу...

Ладонь скользит по бедру вверх, обжигая его...

Обеими руками схватив его запястье, все силы трачу на то, чтобы просто удержать его руку, которая пальцами уже приблизилась к стретчевой полоске чулков....

Но у меня не хватает сил противостоять ему... Вздрагиваю снова, потому что теперь пальцы его скользят уже по моему вспыхивающему обнажённому бедру...

Умоляюще смотрю в глаза. Но не вижу в них, тёмных, изучающих, глубоко посаженных, будто спрятанных в глубине лица, ни намёка на то, что он способен остановиться...

Безжалостно и властно он приближается тёплой ладонью к трусикам, за которыми вспыхивает всё теперь....

- Остановитесь, прошу вас...

Скользнув по моему бедру, он убирает руку. Снова уперев ладонь в стену, продолжает держать в ловушке.

Стараясь не коснуться его, поспешно оправляю платье. Щёки и уши не горят, пылают. Сердце учащённо бьётся в груди, колотится так, что в висках стучит.

- На видео - ты, - уверенно звучит его низкий, хрипловатый голос. - Твоя сексуальность - лучшее тому доказательство. Ты - сплошной секс, Алина. Тебе этого не скрыть. Столько трепетной, дрожащей страсти, столько подавляемого желания, что... - он усмехается. - Сомнений у меня не осталось вообще. Не с твоей чувственностью пытаться проворачивать такие аферы, Алина. Она выдаёт тебя с головой. Это тебе так, на будущее.

Тихо выдохнув, на мгновение прикрываю глаза. Вновь смотрю на него.

- Если "да"... - облизнув пересохшие губы, тихо спрашиваю я, - то что дальше?

Тёмные глаза чуть сужаются. Губы змеятся усмешкой.

- Ты хочешь гарантий?

Сглатываю.

- Я хочу понимать, что если пойду вам настречу, то вы... то позже вы не...

Он тихо смеётся.

- Боишься, что после того, как отдашься мне, я всё-таки покажу эти фотки Джованни?

- Да... - опустив взгляд, тихо признаюсь я. - Боюсь...

Он усмехается.

- А какая разница, что я тебе сейчас скажу? Ты ведь запуталась в собственной авантюре. Захлопнулась в мышеловке. Оказалась в ситуации, где каждый из нас, узнав правду, получит огромную власть над тобой. И до тех пор, пока буду ей обладать, а я буду обладать ею единолично, ты будешь моей.

В тихом ужасе смотрю на него. Дышать трудно, сердце бешено колотится в груди.

- Но кое-что гарантировать тебе я всё же могу, - продолжает он. - Если будешь трахаться со мной классно, выкладываясь по полной, будешь страстной и чувственной, такой, как на видео, то тогда я подумаю над тем, чтобы не выдавать тебя.

- Это не гарантии... - покачав головой, слабо возражаю я.

- Это всё, на что ты можешь рассчитывать. Что-то похожее на сказку о Шахерезаде. Только она рассказывала истории, чтобы выжить, а ты, Алина, будешь для этого трахаться. Со мной. И имей в виду: будешь бревном - секс засчитан не будет. Тебе нужно будет очень постараться, чтобы завтра у меня не возникло желания показать руководству компроментирующие тебя фотографии. Нужно будет выкладываться по полной программе. Отдаваться со всей возможной страстью. Позволять мне всё.

- Но я не хочу вас... - едва не застонав, снова шепчу я.

- Смешно, - усмехается он, - учитывая то, что ты вся трепещешь. То, как ты реагируешь на ласки, говорит о тебе намного больше, чем ты хочешь показать. Уверен, что, несмотря на сопротивление, ты уже порядком промокла. - он щурит глаза. - Я чувствую это. Желанием, которое ты изо всех сил пытаешься скрыть, от тебя просто пахнет. Ты, может, и хорошая актриса, Алина, но не сейчас, уверяю тебя. Так что не делай мне мозги. Я очень неплохо чувствую, когда женщина возбуждена.

Владимир придвигается ко мне, и я действительно трепещу. Но не от возбуждения, несмотря на то, что он - красивый и уверенный в себе мужчина. От ужаса.

Его ладонь ложится на мой лобок, и у меня сдают нервы.

Оттолкнув его, со всей дури бью коленом ему по яйцам.

- Твою, сссука, мать.... - рыча, он ничком валится на асфальт.

В ужасе подбегаю к двери, распахиваю её и мчусь к другому выходу.

Но в момент, когда я подбегаю ко входу в ресторан, куда заходят удивлённо смотрящие на меня сотрудники, оттуда выходит...

... Александр.

Распахнув глаза, на ходу торможу и едва не врезаюсь в него.

- Вы куда так мчитесь, Алина? - поймав меня за руку, весело спрашивает он.

Нервно оглядываюсь.

- Эммм... - с трудом подбирая слова, говорю я. - Просто я подумала, что...

- А давайте, - с весельем пьяного тамады, торжественно восклицает Александр, взяв меня и за вторую руку тоже, - мы с вами поедем на Невский!

- На Невский? - оторопев, спрашиваю я.

Он пьяно кивает. Совсем бухой, похоже...

- Алина! Вы же - маск-вич-ка! Вы же Питер-то настоящий и не видели наверняка!

Меня трясёт. Вот-вот откроется сзади дверь и в коридоре появится Владимир...

- Вы чего так дрожите? - пытаясь сфокусировать на мне взгляд, беспокоится Александр. - Вы замёрзли? У вас ручки дрожат...

Он - мой шанс сейчас. Единственный шанс.

- На Невский, говорите? - торопливо спрашиваю я.

Он кивает и улыбается.

- Точно! На Невский!

- И вы покажете мне город?

- А-ба-за-тель-на!

Хватаю его за руку.

- А мы можем поехать прямо сейчас?!

Он таращит глаза.

- Прямо сейчас?

Нервно оглядываюсь.

- Да, - снова повернувшись к нему, едва не молю я. - Да, прямо сейчас!

- Можем, - пьяно нахмурившись, сообщает он.

- Тогда пойдёмте! - тяну его за руку. - Пойдёмте! Я с удовольствием погуляю с вами по ночному Питеру!

- Ну, пойдёмте... - снова кивнув, он идёт за мной.

То и дело обеспокоенно поглядывая назад, почти тащу его к выходу с другой стороны здания.

Свернув за угол коридора, мы проходим мимо комнат для йоги, зала для единоборств, раздевалки, и выходим в фойе.

Только тут я отпускаю его руку.

Он тут же хлопает себя по карманам.

- Алина! - восклицает он. - Я же не взял свой портфель! И Джованни ничего не сказал... - он поднимает указательный палец и принимается им тихонько трясти: - А он будет сердиться...

- Не будет, - сглотнув, быстро заверяю его я. - Мы ему позвоним. И рюкзак ваш - никуда не денется. Здесь все свои.

Пару секунд он обдумывает мои слова.

Беспокойно смотрю на девушку за столом регистрации, за которой вся стена - множество шкафчиков с ключами. Она ловит мой взгляд.

- Вы что-то хотели? - мягко интересуется она.

- Нет-нет, - качаю головой и снова переключаюсь на Александра. - Ну так что, едем?

- Едем, - улыбнувшись, пьяно кивает он.

Поворачивается к девушке и говорит:

- Олечка, вызови нам, пожалуйста, такси.

- Хорошо, Александр Николаевич. Куда?

- На Невский. Буду показывать москвичке настоящий Питер...

- Эммм... А куда конкретно?

- Не, не на Невский...

Блин, ну не тормози ты! Владимир, наверное, уже в ресторане... И он в ярости, сто процентов...

- На Лиговский, Оль! - поворачивается ко мне. - Алина, вы хотите посмотреть Лиговский?

- Да, - торопливо отвечаю я. - Очень!

- Отлично, - он машет рукой, и говорит Ольге: - К музею хлеба, давай...

- Он не работает уже.

- Тогда... - он хмурится. - К концертному залу... к Октябрьскому...

Она кликает несколько раз по экрану и, водняв голову, смотрит на Александра.

- Тоже не работает.

Да что ж такое-то! Нервы натянуты до предела... Господи, только бы Владимир в поисках меня не пришёл сюда...

- Плевать, - машет рукой Александр. - Там ресторан классный есть, - он поднимает руку, задирает манжет и смотрит на часы. - Он работает...

- Хорошо, сейчас вызову.

- Алиночка, - повернувшись ко мне, Александр гладит меня по плечу. - Пртф... Пртфель я всё-таки заберу...

Нет! Нет! Если он вернётся в ресторан, он обязательно столкнётся там с Владимиром. И тогда мне - крышка.

- Это вовсе не обязательно... - молю я. - Поедемте сейчас!

- Спокойно, - расфокусированный взгляд Александра останавливается на моём носу. - Это недолго. Он в раздевалке.

- В раздевалке? - изумляюсь я.

- Да, - пьяно кивает Александр. - В шкафчике...

Ох... Чувствую некоторое облегчение...

- Только быстро, ладно? Я вас здесь подожду.

Александр неопределённо машет рукой.

- Две минуточки прям и я вернусь... Как раз подъедет такси...

В который раз беспокойно взглянув на выход из фойе в коридор, поспешно говорю Александру:

- Я вас на улице подожду.

- Хорошо, - снова кивает он, и, качнувшись, решительно направляется в другой коридор, к мужской раздевалке у бассейна.

Как только он скрывается за поворотом, сбегаю вниз и промчавшись по коридорчику, поднимаюсь по лестнице вверх. Оказываюсь у дверей женской раздевалки.

Войдя, бегу к своему шкафчику. Дрожащими пальцами торопливо открываю дверцу и вынимаю с полки сумку со своими вещами. Устремляюсь назад.

На стойке регистрации отдаю Ольге ключи, прощаюсь, и едва не столкнувшись с выходившей, судя по всему покурить, парочкой, выбегаю на улицу. Отойдя от дверей влево, прижимаюсь спиной к стене.

Сердце в груди колотится, как ненормальное.

Александр, весело помахивая портфелем, появляется в дверях спустя буквально пару минут. Которые мне, тем не менее, кажутся вечностью. Впечатление, что за это время я поседела как минимум на пару-другую волос.

- Али-и-ина! - раскинув руки, вопит этот поддатый крендель.

Сдержанно улыбаюсь. Намного точнее: выдавливаю из себя улыбку, но, отчаянно надеюсь, что это так не выглядит.

Пока что Александр мне нужен, это точно. Моё исчезновение без него воспринялось бы, как однозначный побег. С ним же - как желание уединиться двум понравившимся друг другу людям. Он - топ-менеджер компании, и это моя маленькая индульгенция. Если Владимир не устроит бучу и не сдаст меня Джованни, всё будет нормально.

И у меня, несмотря на учащённое биение сердца, мандраж и панику, есть некоторая уверенность, что Владимир меня всё-таки сдавать Джованни не будет. Почему? Всё просто. Он - не идиот. Как только он расскажет Джованни о фотках, где запечатлены мы с Ильёй, он сразу же лишится возможности давить на меня. А он меня хочет, это уже очевидно. Пока он меня хочет и пока у него есть надежда, что он меня заполучит, сдавать меня Джованни он торопиться не будет. Попсихует, нажрётся, подцепит какую-нибудь сотрудницу на корпоративе, но не сдаст. Я в этом почти уверена.

В чём я не уверена, так это в том, что он сейчас не рыщет по зданию фитнес-клуба в посиках меня. А значит - валить отсюда надо как можно скорее.

- Александр, а я вас уже заждалась, - пытаюсь ворковать я, когда он, спустившись по лестнице, подходит ко мне.

Он прикладывает руку к груди и пьяно кланяется.

- Саша. Только так, Алина. Только так. Никаких "Александров"! С этой минуты я официально объявляю вам, что у нас начинается исключительно романтическая прогулка!

Придурок пьяный... Ладно, я тебя потерплю. Романтик ты наш...

Он выставляет в сторону локоть, и я осторожно берусь за него. Теперь мы похожи на пару. ЧуднО, некомфортно, но что делать...

- А где машина? - повертев головой, пучит глаза он.

- Пока не приехала, - облизнув губы и оглянувшись на вход, говорю я. - Но мы можем подождать её на автостоянке.

Александр, хмурясь, вскидывает руку, и, удерживая на весу портфель, задирает лацкан торчащей из-под пиджака сорочки. Смотрит на наручные часы. Смотрит дольше, чем это требуется. Пьян. Чувствую, как его слегка пошатывает. Уложить бы его спать и сбежать... Только вот как и где?

- Уже пора вообще-то... - бормочет он.

Поворачивается ко мне. Судя по рассеяному вгляду, он совсем окосел.

- Можем... - кадык подпрыгивает вверх. - Можем... вернуться и подождать там. Там тепло...

- Тут тоже не холодно, - быстро отвечаю я, и тяну его к автостоянке.

- Холодно-не холодно... - бубнит он себе под нос. - Ну и ладно...

Вдали появляется машина. Ярко светят фары, и я пока не могу разобрать - такси это, или нет. О, притормаживает и поворачивает на территорию фитнес-клуба. Прекрасно. Такси. Вопрос, наше ли.

Ольга, после того, как вызвала нам машину, назвала номер, и теперь я, прищурившись, вглядываюсь в белую полосочку въезжающего на разлинованную площадь белого такси.

- Наше! - восклицаю я, и, взяв Александра за руку, добавляю: - Пойдёмте скорее! Мне просто не терпится посмотреть с вами Лиговский проспект, Александр!

- Алина... - бормочет он. - Чего вы так торопитесь-то... Лиговский никуда не убежит...

Я действительно тороплюсь. Стараясь слишком часто не оборачиваться на двери фитнес-клуба, чувствую, что ещё немного и я реально психану и просто сбегу... Куда-нибудь, лишь бы подальше от этого корпоратива, где глава рекламного отдела Владимир Подгорный вывел меня на чистую воду, и, пользуясь компроментирующей уже меня информацией, пытается затащить меня же - в постель.

Как только мы подходим к машине, я сразу же, открыв дверь, ныряю назад. Спустя несколько секунд следом за мной втискивается Александр. Закрывает дверь.

- Драсьте, - произносит себе под нос он.

Водитель строго смотрит на нас из зеркала заднего вида.

- Посильнее закройте, - не отвечая на приветствие, низким голосом требует он.

Сердце бешено колотится в груди. Сквозь стекло бокового окошка смотрю на вход фитнес-центра. Впечатление, что там вот-вот появится разъярённый Владимир.

Александр, ёрзая на сиденье, поворачивается к двери, открывает её и закрывает.

- Ещё раз, пожалуйста, - просит водитель.

Да твою мать, пьяный придурок, закрой наконец нормально дверь!!!

Александр вновь отворяет дверь и хлопает уже сильнее.

Водитель, взглянув на панель, где погас фонарик, кивает, и автомобиль наконец-то трогается с места.

Меня трясёт. Трясёт так, что я даже говорить не могу.

- Лиговский, шесть. Правильно?

- Да, всё верно, - кивнув, торопливо отвечаю я.

Машина выезжает на дорогу, а я опасливо смотрю на двери фитнес-клуба. Никого.

Такси разгоняется, и спустя пару десятков секунд сворачивает за угол дома, а затем развивает ещё большую скорость.

- Пристегнитесь, пожалуйста, - взглянув на нас в зеркало, хмуро произносит водитель.

Пристёгиваемся. Я - торопливо, Александр, возясь и посвистывая носом.

И только я немножечко успокаиваюсь, как у Александра принимается звонить телефон. Повторяющаяся настойчивая трель заставляет нервничать. Впиваюсь пальцами в ткань сиденья.

- Ща, ща... - бормочет Александр, залезая рукой во внутренний карман пиджака. - Чё ты орёшь-то... Ща...

Сглотнув, нервно отворачиваюсь к окошку. Трясёт меня так, что если Александр увидит - вопросов не избежать.

- Алло... - слышу я его поддатый голос.

Не выдержав, поворачиваюсь.

- Да... - глядя вперёд, пьяно отвечает Александр.

Хмурится. У меня поджилки трясутся из-за нервного накала... Едва дышу...

- Ну, видел... - хмурится Александр, и затем несколько секунд слушает. - Что? Мы уехали, - он поворачивается ко мне и заговорщицки подмигивает. - Да, уехали тусить... - и, показывая указательным пальцем на телефон у уха, шепчет мне: - Во-ло-дя.

Мгновенно меня снова охватывает ужас. Я будто леденею разом.

Распахнув глаза, оттаиваю, и отчаянно замотав головой, принимаюсь торопливо шепчать: "Не говорите ему, куда мы едем!".

Но Александр, только пьяно-дурашливо подмигивает мне. После чего хмурит светлые брови и, кивая, важно выпячивает нижнюю губу. Слушает доносящийся и до меня мужской и явно очень недовольный голос из трубки.

- В смысле "помог сбежать"? - удивляется Александр - Мы вообще-то просто поехали тусить, я ж тебе сказал. Не баись, ни в какую Москву она не собирает... Володя, я же сказал, она со мной. Чё ты орёшь-то на меня?- он опускает телефон к коленям, и взглянув на меня, показывает на него пальцем. А затем стучит им же себе по лбу, явно демонстрируя, с какими истеричными идиотами ему приходится общаться.

Пользуясь моментом, быстро придвигаюсь к Александру, насколько позволяет ремень безопасности. Обхватив рукой мужскую шею, притягиваю Александра к себе и горячо шепчу ему в ухо:

- Саша, не говорите Владимиру, куда мы едем! Иначе он приедет и испортит нам всю прогулку!

Мужской голос из трубки тем временем надрывается так, что, наверное, слышит даже водитель. Отодвинувшись и взглянув на него, тем не менее, вижу что ведёт машину он крайне равнодушно.

- Слушай, ты задрал орать, - вскипает Александр. - Ты меня слышишь вообще? Она со мной! Всё, давай. Созвонимся потом, - пару секунд молча слушает, а я, напряжённо замерев, смотрю на него. - И что? А мы решили не оставаться до конца, да. Имеем право. Торжественная часть прошла. Всё, Володь, отвали. Ты пьян. Всё, пока.

Он отключается и, убрав телефон в карман, насмешливо смотрит на меня.

- Вы чего напугались-то так? Он просто глаз на вас положил, вот и всё, - усмехается. - Ревнует, похоже.

А я сижу сама не своя. Слабость ужасная. Едва сознание не потеряла, когда поняла, что звонит Владимир, и что Александр может сказать ему, куда мы едем. В том, что Владимир ломанулся бы вслед за нами, я даже не сомневаюсь.

Отходняк жуткий. Меня прям мелко трясёт от ещё не отпустившего страха. И лоб холодным потом покрылся.

Владимир же как будто протрезвел немного, услышав разъярённый голос коллеги.

Теперь он склоняется ко мне, и из-за того, что машина поворачивает, едва на меня не падает. Выпрямившись, ухмыляется и, приложив руку к груди, торжественно произносит:

- Алина, пользуясь случаем, хочу принести вам свои извинения. Джованни мне всё объяснил. Что на видео не вы, а затем, после моего кивка, добавляет уже тише: - И, вот если по правде, я одновременно и рад и огорчён.

- Почему? - разомкнув пересохшие губы, тихо спрашиваю я.

- Потому что на этом видео уж очень красивая женщина... Но! - вскинув брови, он поднимает указательный палец, - вы - красивее. Намно-о-ого.

Мда. Рука-лицо, как говорится. Я даже не знаю, что ему на это ответить. Единственное, чего я сейчас хочу - это выпить чего-нибудь для успокоения нервов. А затем смотаться от этого пьяного дурака в гостиницу.

Тем временем он берёт меня обеими ладонями за руку и подносит её к губам. Заискивающе смотрит в глаза.

- Вы меня прощаете, Алина?

Принимается нацеловывать мои пальцы. Мне аж противно от этого пьяного соблазнения.

Но руку я высвобождаю очень аккуратно, тактично, чтобы его не обидеть.

- Прощаю, Саша. Я вас прощаю. Всё, достаточно. Ну, правда, Саша, достаточно...

Машина между тем несётся по ночным улицам Петербурга. Редкие прохожие на тротуарах ходят в основном парами и группами. Автомобилей немного, но чем дольше мы едем, тем больше их появляется. Светя фарами, они с шумом проносятся мимо.

- Вы не будете против, если я музыку включу? - взглянув на нас в зеркало заднего вида, спрашивает водитель.

Александр смотрит на меня.

- Я не против, - тихо говорю я.

- Мы не против! - восклицает Александр. - Включайте! Только какую-нибудь красивенькую!

Отвернувшись к окошку, сначала закатываю, а потом ненадолго прикрываю глаза. Мне однозначно надо поскорее избавиться от него. Долго я его пьяного терпеть не смогу. Нервы у меня уже на пределе.

Ничего особенного в Лиговском проспекте, на который мы выходим из остановившегося такси, я при всём желании не нахожу. Улица, как улица. Осматриваясь по сторонам, недоумеваю: почему именно сюда пригласил меня Александр? Есть же Невский, Большая и Малая Конюшенные, набережные, Исакиевский Собор, Спас на Крови, Чёрная Речка, да мало ли мест в Петербурге интересных и классных?!

- Вот это - настоящий Петербург, - окинув рукой улицу, словно читая мои мысли, произносит Александр. - Не туристический. Я вообще скажу так, Алина. Если хотите увидеть реальный Питер - позаходите во внутренние дворы. Можно даже в центре. Увидите, насколько он не похож на Москву. У нас дворики - как островки, окружённые домами. А не вот это вот всё, ваше московское. У нас - парадные, а не... - он морщится, - "подъе-е-езды". Можно подумать, что вы все сплошь подъезжаете к дверям.

Пропускаю эти его слова мимо ушей. Ещё не хватало ссориться на такие темы. Классно, если он любит свой город. Хреново, что противопоставляет его Москве. Но мне в принципе не столь важно, что он думает о них обоих. Мне бы сейчас выпить чего-нибудь и смотаться в гостиницу. Гид в виде Александра - мне точно не нужен. Пьяный, приставучий и надоедливый, он меня вообще раздражает тем больше, чем больше я его знаю. И особенно раздражает то, что он слишком нарочито корчит из себя джентльмена.

- Мы с вами сейчас пойдём в один из лучших, по моему мнению, ресторанов, - торжественно говорит Александр. - Он круглосуточный, если что. Должен работать.

Чувствую себя пьянчугой. Потому что если я сейчас не выпью ещё чего-нибудь горячительного, я однозначно психану. А этого делать никак нельзя. Александр, по сути, один из моих нанимателей.

Как и все коренные питерцы, Александр говорит СЛИШКОМ медленно. И бесит уже только этим. Пока он произносит два слова, я бы сказала уже пять, не меньше. И во время этих пауз между словами, я успеваю десять раз отвлечься от того, что он говорит, и сосредоточиться на своих мыслях. И это раздражает. Как и то, что он поддат, как-то неестественно галантен, и вдобавок приторен.

Плюс ко всему он постоянно облизывает губы. Вроде бы ничего страшного, но в исполнении мужчины меня это реально подбешивает. Однако я постоянно отдаю себе отчёт в том, что он по сути спас меня от приставаний Владимира.

О том, как мне вести себя завтра, когда я должга приехать в их офис, мне даже думать не хочется. Единственная надежда на то, что Владимир не решится лишиться своего главного козыря. А ещё я очень надеюсь на то, что в Питер прилетит Илья, и мне будет, как минимум, психологически легче.

Александр снова выставляет локоть и берусь за него так, будто трогаю жабу, но при этом всячески стараюсь оставаться тактичной. Энергии на это уходит - пуд и тележка.

Ресторан оказывается в паре минут ходьбы, и очень скоро мы занимаем один из столиков. Народу в помещении - несколько человек и, похоже, все пьяные. Если честно, ресторан скорее напоминает кабак, но сейчас мне плевать. Единственное, чего я жду, так это ту бутылку вина с непонятным названием, которую, между прочим, заказал Александр.

- Вы там в Москве поди и не пробовали настоящей ресторанной культуры, - трындит он, а я очень стараюсь не морщиться. - Вот гляньте на стены. Видите, как они оформлены?

Они исписаны фломастерами, разрисованы краской и производят впечатление подростковой тусовки в подвале, но я молчу.

- Это эстетика города, которая создаёт особую атмосферу клубной жизни ночного Питера.

Смотрю Александру в глаза и понимаю, что он меня уже откровенно бесит. Единственное, чего я сейчас хочу - сбежать. Но при этом никак не могу мысленно найти хоть сколько-нибудь убедительный повод.

Встаю.

- Я ненадолго, - не глядя на него, выдыхаю я. - Скоро вернусь.

Взяв сумочку, ухожу. Слышу, как играет музыка из динамиков, спрашиваю официанта, где здесь туалет, и после - следую указаниям. Спустя несколько секунд распахиваю деревянные, похожие на салунные, дверцы, и оказываюсь в туалете с мокрым полом. Подойдя к зеркалу, смотрю себе в глаза.

Что за пиздец теперь происходит в моей жизни? Нахрена я вообще взялась за этот заказ?! И как мне выпутаться из этой жопы?!

Запускаю пальцы в волосы, а затем включаю холодную воду и умываюсь, освежая лицо.

Вытершись бумагой из автомата, достаю из сумочки телефон и некоторое время раздумываю на тему того, можно ли прямо сейчас позвонить Илье. Первый час ночи, может он уже спит. Но учитывая то, что у меня не только личный интерес, решаюсь всё же его набрать.

Он отвечает практически сразу, после пары гудков.

- Да, Алин.

- Привет... - услышав его голос, чувствую, что таю просто. - Прости, что звоню так поздно...

- Всё нормально. У тебя всё хорошо?

- Нет, - горько усмехнувшись, произношу я. - У меня всё хреново. Причём, настолько хреново, что я даже не знаю, с чего начать.

Потихоньку выкладываю ему всё. Вплоть до приезда в ресторан с Александром.

Несколько секунд он молчит, а я трясусь в ожидании того, что он скажет.

- "Девочка Громова", значит? - усмехнувшись, произносит он. - Ты знаешь, а мне нравится. Звучит.

- Илья, мне не до шуток...

- А я и не шучу, - серьёзно говорит он. - Я прилечу утром. Постарайся продержаться, ладно? Наседают на тебя так, как я даже не ожидал. Ну, в принципе, это понятно, ты - красивая, сексуальная женщина. Но всё равно, такого напора с их стороны я не ждал.

- Что мне сейчас-то делать?

- Тебе нравится Александр? - неожиданно спрашивает он.

- Ты издеваешься?

- Нет. Я серьёзно спрашиваю.

- Нет, не нравится. Более того, он меня бесит.

- Почему?

Вздыхаю.

- Я не знаю, как это объяснить. Это, как липучка. И весь фальшивый. И пьяный.

- Судя по голосу, ты тоже не трезвая.

- Это упрёк? - напрягаюсь я.

Он усмехается.

- Не наезжай. Я бы тебя сейчас забрал оттуда, но по понятным причинам, не могу пока. Ладно, действуем так. Ты сейчас возвращаешься за столик к Александру. Чуть флиртуешь, если нужно, и ищешь момент, чтобы смотаться. Его опьянение тебе на руку. Он набухается и ты сможешь вызвать такси и свалить. Завтра он многого даже помнить не будет. Владимир завтра даже не пикнет в твою сторону, тут можешь не сомневаться. Он тебя хочет и сильно, и ни за что не сольёт Джованни то, что узнал. Я подумаю над тем, что мы можем сделать тут, чтобы его компромат потерял силу. Ты, главное, держись.

- Илья, я...

- Малышка, я знаю, что тебе тяжело. Правда. Понимаю, как ты перенервничала. Но ты пойми главное: сейчас никак нельзя сдавать позиции. Главный там - Джованни. Его ты убедила, умничка. А насчёт Владимира не беспокойся. Я этот вопрос решу.

- Как? - не понимаю я.

- Неважно. Сказал - решу, значит - решу. Приводи нервы в порядок и езжай спать.

- Хорошо тебе говорить... - бурчу я. - Ты не тут. И тебя не одолевает мужик, который считает Питер - лучшим городом мира, а Москву - говном.

Он усмехается.

- Среди питерцев много таких. Им обидно, что столица теперь другая. Не воспринимай это на свой счёт.

- Я не воспринимаю. Более того, сам по себе Питер мне нравится, но...

- Это всё неважно, - перебивает меня Илья. - Важно то, что тебе надо отдохнуть и привести нервы в порядок. Ты переволновалась и это очень чувствуется. А тебе завтра надо быть в форме.

- А ты точно прилетишь? - с надеждой спрашиваю я.

- Точно. Даже не сомнневайся. Я тебя в такой ситуации одну не оставлю.

- Спасибо.

- Перестань, - усмехается он. - В конце концов, теперь ты работаешь на меня.

- И это единственное, что тебя волнует? - обижаюсь я.

- Нет. Не единственное. Я вообще... соскучился. Но сейчас важно думать о другом. Алинк, ты ввязалась в войну. И находишься прямо на фронте. Возьми себя в руки. И не мешай моё отношение к тебе с тем, на что ты подвязалась.

- Я не могу...

- Можешь, - твёрдо заявляет он. - Ты - сильная, храбрая и умная девочка. Ты - "девочка Громова". Ясно?

- Ясно, - невольно улыбаюсь я.

- Вот и не вешай нос. Я завтра прилечу и если какой-нибудь Владимир попытается что-то тебе сделать - ему пиздец. Можешь мне верить.

- Верю, - тихо говорю я, представляя его суровую внешность и жёсткий нрав.

- Ну вот и славно. Всё, Алинка, беги. Ничего не бойся. Мысленно я рядом, а завтра - буду рядом уже в реале. Выше нос, девочка.

- Спасибо... Мне это было очень нужно услышать...

- Я часа два спать ещё не буду. Возникнет эксцесс - звони. Решим, что делать.

- Хорошо.

- И это... Александр - безобиден. Он - типичный питерский интеллигент. Расслабься. Ничего плохого он тебе не сделает.

- Я это понимаю, но...

- Без "но". Ты - на задании. Держи себя в руках.

- Ладно...

- И знаешь что?

- М?

- Я весь день думал о том, как мы провели время в гостинице... Классная ты... - и добавляет. - Знаешь, это может прозвучать странно, но я пиздец, как скучаю. Только о тебе и думаю.

- Нет, - говорю я, - не странно. Я тоже по тебе соскучилась...

Несколько секунд мы молчим.

- Ладно, - говорю я. - Я пойду.

- Иди, малышка. И ничего не бойся. Я за тебя порву просто. Вот верь мне. Порву.

После разговора с Ильёй мне становится немного легче, и возвращаюсь я уже более расслабленной и спокойной. По крайней мере, сердце уже не колотится так сильно, как недавно в здании фитнес-клуба и на автостоянке, да и дрожать я перестала.

Усаживаюсь за столик, и вижу, что Александр пристально на меня смотрит. Взгляд по прежнему немного расфокусирован, но заметно, что за то время пока мы ехали и пока он ждал меня здесь, он немного протрезвел.

- Что? - стараясь скрыть беспокойство, спрашиваю я.

- Ничего, - улыбается он. - Просто вы мне нравитесь, Алина.

Взаимностью я, к сожалению, ответить не могу, поэтому просто, улыбнувшись, киваю. Теперь я чувствую себя неловко. Потому что по сути использовала его в своих целях, чтобы затем поскорее отвязаться. С другой стороны - не я это начала.

- Что вы будете пить?

- Бокал красного вина, если можно.

- Прекрасно! - он так бурно реагирует, будто я в игре "Как стать миллионером" правильно ответила на какой-то сложный вопрос. - Тогда сейчас мы его и закажем! И ещё чего-нибудь покушать.

"Покушать"... Господи, ну что же ты за собрание раздражающих меня в мужчинах факторов, Саша... Кушают - дети. Взрослые люди - едят!

- Салатик "Оливье"?

- Нет, спасибо, - качаю головой я. - Лучше чего-нибудь попроще. Какие-нибудь брускеты или сырную нарезку.

- Может лучше виноград?

- Отлично, - торопливо одобряю я. - Просто превосходно.

Он такой довольный, будто я наконец-то оценила ему внешность, ум и заодно ещё - профессиональные навыки.

А я чувствую себя просто по-идиотски.

Пока он что-то трындит о работе в обувной компании, о том, как поднимался, делал карьеру и завоёвывал репутацию на рынке труда, я стараюсь предположить, как Владимир поведёт себя завтра. Точнее, уже сегодня. Очевидно мне только то, что в присутствии Джованни он будет только сурово поглядывать на меня, но даже не заикнётся о том, что произошло у задних дверей фитнес-центра. Но он меня выловит, это точно. В бизнес-центре я никуда от него не денусь. И нужно что-то придумать до того, как прилетит Илья.

- Молодой человек, - подняв руку, и дождавшись официанта, говорит Александр. - Мне ещё водочки, будьте так любезны. "Финляндии", пожалуйста.

- Бутылку?

Александр прищуривается и несколько секунд смотрит на официанта так, будто тот его обидел.

- Зачем же? - наконец произносит он. - Две рюмочки.

- Вам и девушке? - официант на секунду взглянув на меня, снова поворачивается к Александру.

Тот, вздохнув, закатывает глаза.

- Девушке - вина. А обе рюмочки - мне.

- Понял вас. Хорошо. Ещё что-нибудь?

- Ну, закусочку ещё какую-нибудь... Мясное что-нибудь, но не горячее.

- Рулетики, нарезку?

- А давайте и то и то! - махнув рукой, улыбается Александр. - Как говорится: гулять, так гулять.

Как только официант уходит, мой визави тут же переключается на меня.

- На чём мы остановились, Алина?... Ах, да! На том, почему одежда от кутюр не подходит рядовым горожанкам. Дело в том, что...

Он осекается, а я видя его взгляд за мою спину, нервно оборачиваюсь.

И едва не задыхаюсь, похолодев от ужаса.

Потому что в сторону нашего столика стремительной походкой идёт Владимир. И судя по взгляду и нахмуренным бровям, он в тихой ярости. При этом на губах, как только он ловит мой взгляд, появляется торжествующая улыбка.

- Как ты нас нашёл?! - привставая, удивляется Александр.

- Неважно.

- И всё-таки, Володь?

- Узнал адрес, на который вам вызвали машину, - плюхаясь рядом со мной, произносит Владимир.

Поворачивается вместе со стулом ко мне. Тревожный скрип деревянных ножек по полу.

Смотрит так, что я, съёжившись, едва дышу. Александр снова усаживается на своём место и только разводит руками.

- Алина, можно вас на минуточку? - сверля меня взглядом, холодно произносит Владимир. - Срочно нужно обсудить план нашей совместной работы на завтра.

- Да подождёт эта работа... - вклинивается Александр.

- Нет, не подождёт! - повернувшись к нему, неожиданно рявкает на него Владимир.

Я даже вздрагиваю.

- Ты чего, Володь... - теряется Александр. - Белены, что ли, объелся?

- У нас с Алиной, - мельком взглянув на меня, уже тише произносит Владимир, - очень важный разговор.

Александр пожимает плечами.

- Ну... Если важный...

Владимир вновь сверлит меня взглядом. А я даже смотреть в глаза ему не могу. Ничего, кроме ужаса и дикой паники я сейчас не испытываю.

- Ну так что, Алина? - вкрадчиво произносит он. - Или вы предпочитаете обсудить всё это здесь?

Торопливо возникающие идеи нервно бракую одну за другой.

Позвонить Илье?! Очевидно, что не смогу. Да и смогла бы - дальше что?! Как бы он мог сейчас мне помочь?! Да никак!!!

Сбежать?! Куда?! Как?! Он же поймает меня с лёгкостью кота, охотящегося за мышью!

На Александра рассчитывать не приходится - он не поможет. Кто тут по-мужски главный - понятно даже без слов.

Блин!!!! Да блин!!!

- Владимир, - голос предательски дрожит настолько сильно, что мне даже стыдно становится из-за того, что очень заметно, что я растеряна и напугана. - А... а мы можем перенести этот разговор... на завтра?

Умоляюще смотрю на него.

Ухмыльнувшись, он медленно качает головой.

- Нет.

Нервно пожав плечами, обречённо встаю. Владимир поднимается следом, тяжело, грузно, будто уставший медведь. Александр поддато-растерянно переводит взгляд с меня на Владимира.

- Ребят, может посидим?

Владимир, взглянув на него, кивает.

- Посиди, Саш. Посиди.

Типа разрешил.

Нервно оглядываюсь по сторонам. Поворачиваюсь к Владимиру, но в глаза ему не смотрю.

- Где вы хотите поговорить? - робко спрашиваю я.

- У меня в машине.

- Вы сели за руль? - взглянув на него, изумляюсь я. - Пьяным?

Он усмехается.

- Мой водитель - трезв. Я, кстати, тоже не настолько пьян, как вы думаете, Алина. И память у меня ещё - очень хорошая.

Голос его звучит холодно и угрожающе. Учитывая то, что он в упор смотрит на меня, отвожу взгляд в сторону. Ноги мелко, противно дрожат. Я будто зашла в клетку с хищником и поняла, что у меня ничего против него нет. В то время, как он голоден. Очень, очень голоден. И зол.

- Ребят, - снова растерянно подаёт голос Александр, - у вас что, тайны какие-то?

- Угу, - отвечает Владимир. - Тайны. Мадридского двора, - а затем бросает уже мне: - Сумку возьми свою.

Возразить не осмеливаюсь. Надеюсь, что Александр удивится и хотя бы что-то скажет по поводу того, зачем брать сумку, если мы только отойти обсудить что-то, но он молчит. Видимо, Владимира, он побаивается.

Мы отходим от столика как раз тогда, когда к нему спешит официант с подносом в руках.

Как только мы проходим несколько метров, Владимир тут же хватает меня за локоть и чуть прижимает к себе. Прямо на ходу.

- Думала сбежать от меня? - склонившись ко мне, тихо рычит он. - Напрасно. Я думал, ты умнее.

Ведёт меня прямо к выходу. Со стороны, наверное, впечатление, будто муж забирает из кабака блудливую и пьяную жену. Сердце прыгает из стороны в сторону, поджилки трясутся неимоверно. Понимаю только одно: я ничего не могу сделать. Вообще ничего...

Выходим на улицу, причём он сначала типа галантно придерживает дверь, а затем едва не выталкивает меня во двор.

- Понежнее можно? - оборачиваюсь я.

Пытаюсь казаться сердитой и независимой, но, пожалуй, это скорее смешно. И я это осознаю.

- Нельзя, - ледяным тоном отвечает он.

Тащит меня к машине, припаркованной неподалёку. У неё тут же включаются фары.

- Владимир, вы ведёте себя... - дрожащим голосом начинаю я.

Но он перебивает:

- Рот закрой, и делай, что говорю. Если хочешь, чтобы завтра тебя не нашли с пулей в башке за ту игру, которую ты ведёшь.

- Вы мне угрожаете? - вспыхиваю я.

- Да, блядь, я тебе угрожаю. Ещё ты мне по яйцам бить будешь... Совсем охуела, сука.

Ноги от ужаса подкашиваются.

- Иди быстрее! - подгоняет он меня, и, крепко держа за локоть, толкает вперёд. - Хотел с тобой по-хорошему, но по-хорошему ты, походу, не понимаешь.

А вокруг только оранжево-чёрная Питерская ночь, уличные фонари, тихий шелест ветра в кронах и звуки наших шагов...

Людей в этом переулке вообще нет...

Боже, как же страшно...

- Владимир, пожалуйста, я вас умоляю...

- Заткнись. Ты меня ударила, и ударила сильно.

- Простите меня, - отчаянно восклицаю я, пытаюсь обернуться к нему, но он, удерживая рукой, не позволяет. - Я просто среагировала...

- Мне плевать, на что ты там среагировала. Ты распустила руки, теперь руки распущу я.

- Но вы первый начали!

- Я тебе больно не делал! - рявкает он и толкает меня к автомобилю.

Распахивает заднюю дверь и едва не впихивает меня в салон. Сразу же садится рядом и захлопнув дверь, приказывает водителю:

- Всё, Женя, поехали.

Тот оглядывается. Вид интеллигентный. В очках, в костюме с белоснежной рубашкой. Ему лет тридцать пять-сорок.

- А куда мы сейчас? - спрашивает он, мазнув по мне взглядом.

- В сауну, - холодно отвечает Владимир.

- А конкретней?

- В любую, блядь, - рявкает Владимир, - хорошую! - а потом уже мягче и тише добавляет: - Давай в ту, в которую на прошлой неделе меня возил.

Водитель молча кивает, торопливо заводит машину и та, под бешеный стук моего сердца, взревев мотором, срывается с места.

За эту кошмарную поездку я успеваю столько всего передумать...

Даже детские годы вспоминаются... Страшно так, что я уже даже говорить не могу. Об одном жалею: что Илья не здесь. Почему то мне кажется, что он бы меня защитил...

Всю дорогу Владимир сидит рядом, будто истукан. Играя желваками, смотрит вперёд. Ничего не говорит. На меня не смотрит. Злой, как собака. Я прям кожей ощущаю то, как он напряжён. И это пугает... Ужасно пугает. В свете того, что он мне наговорил, я вообще не понимаю, чего от него ждать...

Машина промчавшись по какому-то слабоосвещённому переулку, заворачивает за дом и, притормозив, останавливается у обочины.

- Выходим, - холодно командует Владимир.

Я знаю, что он пил на этом корпоративе, но в отличие от Александра пьяным он не выглядит. И это тоже пугает меня. В голову лезут пугающие мысли, одна страшнее другой.

Понимаю, что я не могу встать и выйти из машины. Я даже пошевелиться не могу толком. Потому что страх тело сковывает, будто цепью какой-то...

- Ты меня слышала.

Тихонько облизываю губы. Прикрываю глаза.

- Ты меня вывести из себя хочешь?!

Сглатываю.

- Нет... - почти шепчу.

- Тогда выходи!

- Я... не хочу с вами в сауну.

Взяв меня за плечо, он разворачивает меня к себе, заставляет посмотреть на него.

- Я не спрашиваю, чего ты хочешь.

- Владимир, - пытаюсь призвать к его рассудку я, - вы завтра жалеть будете очень о том, что делаете сейчас. Отпустите меня, пожалуйста.

Он приближает лицо к моему. И теперь я вновь чувствую запах алкоголя. Он смешивается с резковатым запахом туалетной воды Владимира.

- Ты мне угрожаешь?

Взгляд злой, выдержать его трудно.

- Нет... - опустив глаза, говорю я. - Я просто понимаю, что вы - не такой...

- Не "какой"?

- Не станете меня насиловать...

И тут, совершенно для меня неожиданно, у него взгляд как-то яснеет. Он будто в себя приходит. И видно, что принимается метаться мысленно. Это на лице отражается. Да и смотрит он теперь не пристально мне в глаза, а и в сторону тоже.

Откинувшись на сиденье, он чуть наклоняется и запускает пальцы в волосы.

- Бля...

Поворачивается ко мне.

- Слушай, прости. Я... перепил. На меня находит иногда, бывает. Разозлился ещё, когда ты по яйцам мне саданула. Я больше напугать тебя хотел, чем что-то сделать такое... Поверь мне.

Прикрыв на мгновение глаза, сглатываю. Слабость по телу разливается страшная просто.

- Вам удалось... - тихо говорю я.

Он касается пальцами моего плеча, и я вздрагиваю. Не специально, само собой как-то.

Он примирительно поднимает ладонь.

- Слушай, Алин... Забудь. Ну, правда. Прости меня, я погорячился. У меня темперамент бешеный, я реально психанул. Нравишься ты мне. Понимаешь?

А у меня мурашки между лопатками бегают... Колкие, неприятные, леденящие. Отходняк, наверное. И плакать что-то очень захотелось. Держусь прям, чтобы слезу не пустить.

- Прости меня, ладно?

Глядя перед собой, тихонько киваю. Говорить трудно очень, но я заставляю себя:

- Можно я... домой поеду?

- Слушай, - он придвигается ко мне и я, замерев, будто превращаюсь в статую. Напряжение ужасное. - Давай забудем, а? Смотри, мы с тобой теперь как бы в одной лодке. Я же тоже косячу, что не сообщаю Джованни, о том, что в этой порнухе снималась именно ты, и у меня есть доказательства тому. Давай так: поедим, выпьем ещё немного, в баньке попаримся, расслабимся, забудем обиды. Я - то, что ты мне по яйцам врезала, ты - то, что я тебя напугал немного. И просто... пообщаемся, поговорим о работе, обсудим проекты, рекламу, то, сё, пятое, десятое. В общем, простим друг друга и поедем дальше. Да?

Мне страшно сказать ему "Нет". Всё, что я поняла о нём за время, что его знаю, он от своего не отступится. Не мытьём, так катаньем. Надо просто... Надо дождаться Илью... Илья прилетит завтра, он обещал.

Заставляю себя посмотреть Владимиру в глаза.

- Да, давайте забудем эти... инциденты... Только... Я очень устала. Правда, устала, Владимир. Спать очень хочется... Давайте в другой раз? Мы завтра на работе увидимся...

Сглатываю. В горле сухо, как в пустыне. Язык к нёбу прилипает.

Он отворачивается. Смотрит на водителя. Тот делает вид, что он - сам по себе. Может, так оно и лучше. Наверное, ему не привыкать.

Владимир снова поворачивается ко мне. Видно, что внутри него - борьба. И меня пугает это. Но и обнадёживает. Как-то одновременно... в зависимости от исхода...

Дышать трудно. И слабость ужасная просто...

- Ладно, - говорит Владимир. - Поехали тогда ко мне. Поспишь у меня, завтра на работу оттуда вместе поедем. Всё равно завтра к двум часам только.

Понятное дело, я отказываюсь. Он напирает ещё какое-то время, но уже не так, как раньше. Возможно, действительно проснулась совесть, а может захотел спать, но в любом случае он наконец уступает мне. Уступает, взяв с меня обещание, что завтра я с ним пообедаю, когда подойдёт время ланча.

Обедать с ним я не хочу, но приходится согласиться, потому что только на таких условиях он готов меня отпустить. И после того, как вынуждает меня принять его предложение, он даже милостиво предлагает отвезти меня к отелю. Молча киваю. Его это устраивает.

Всю дорогу до отеля он пытается изобразить из себя галантного кавалера и интересного собеседника. Видимо, решил, что такая тактика больше поспособствует затаскиванию меня в постель. Однако меня от него теперь просто воротит. Впечатление, что он не вполне адекватен. Как сотрудник, насколько я знаю, он довольно крутой. Но как человек он мне уже просто отвратителен.

И поэтому эта долгая поездка к отелю меня просто выматывает. Тем более, из-за того, что перенервничала и устала, я очень хочу просто лечь спать.

По пути Владимир приказывает водителю остановиться у круглосуточного цветочного магазинчика, и выйдя, вскоре возвращается с большим букетом розовых роз, упакованным в шуршащий прозрачный целлофан. Плюхнувшись рядом, он протягивает букет мне с такой улыбкой и таким взглядом, будто я изъёрзалась тут вся от нетерпения в ожидании этих цветов. Как-то по-барски, что ли. Мерзкий он. Не внешне. Внешне он из тех мужчин, которые женщинам обычно нравятся. Атлетичный, стильный, серьёзный, степенный - эдакая современная версия Ипполита из фильма "С лёгким паром!". Но вот его нрав - это что-то неописуемое. Какой-то отталкивающий, нахрапистый, самоуверенный и эгоцентричный. Тяжёлый человек, даже если представить, что он дружит с головой, хотя после всего случившегося, и особенно той перемены в его отношении ко мне, которую я пронаблюдала, я не вполне в этом уверена. И при мысли, что мне нужно будет и дальше с ним работать, мне становится тошно. То, что он будет и дальше меня шантажировать и принуждать к сексу - очевидно. Стараюсь об этом вообще не думать. Устала просто.

Натянув вежливую улыбку, сдержанно благодарю и принимаю цветы. Кладу их на колени и они мне всю дорогу будто ноги жгут. Прям пошевелить ими не могу, так напряжена из-за присутствия Владимира рядом и из-за того, что я вынуждена ехать к отелю с его цветами.

Из машины он выходит вместе со мной и я напрягаюсь ещё больше. Но он, слава Богу, не настаивает на том, чтобы подняться в мой номер вместе. Просто провожает к дверям подъезда и встав напротив, смотрит в глаза. Поскольку я не могу ответить тем же, он берёт меня за подбородок двумя пальцами и говорит:

- Алина, хочу расставить точки над "i". Сейчас я пошёл тебе навстречу. Понимаю, что напугал и всё такое, ну да ладно, за это я уже извинился. Я хочу другое сказать. Не думай, что ты - самая хитрая лиса в этом лесу, окей?

- Я так и не думаю... - делаю маленький шаг назад, чтобы он просто убрал руку.

Он убирает. Но сверлит меня тяжёлым взглядом.

- Я это к чему, - цедит он. - Трахаться ты со мной будешь всё равно. Так или иначе. Радуйся, что ты - красивая. Иначе у Джованни уже лежал бы на столе компромат на тебя. Афера, которую ты замутила, уж не знаю с Громовым вместе или сама придумала, это - очень опасная игра. И секс - лёгкая расплата, поверь мне. Поэтому не строй из себя избирательную целку, не советую. Завтра мы с тобой пообедаем вместе, а после работы поедем ко мне. Ты всё поняла?

Молчу. Глядя ему в глаза, не могу выдавать из себя ни слова. Чувствую себя в его присутствии просто отвратительно. А со стороны, наверное, мы смотримся влюблённой парочкой. Из-за того, что стоим у дверей в отель, а я держу в руках букет цветов. И от мысли об этом мне становится совсем противно.

Выхода в сложившейся ситуации я просто не вижу. Вся надежда на Илью.

- Мне надо идти, - потупившись, тихо говорю я.

- Иди, - милостиво разрешает он.

Подходит ко мне и я замираю. Он целует меня в щёку и мне стоит неимоверных усилий не дёрнуться и не вздрогнуть.

- И вот ещё что, - цедит он. - Позвонишь Громову - пеняй на себя.

Резко разворачивается и стремительно спустившись по лестнице, быстрым шагом делового человека идёт к машине.

Вхожу в фойе отеля и медленно выдыхаю. На меня сразу накатывает ужасная слабость, аж ноги подкашиваются. В каком-то полусне поднимаюсь на свой этаж и вхожу в номер. Разувшись, первым делом избавляюсь от цветов. С каким-то ожесточением запихиваю их в мусорную корзину и приминаю сверху ногой.

И только тогда мне становится немного легче. Но всё равно я чувствую этот запах его парфюма, и поэтому быстро сняв с себя одежду, лезу в душ. Минут двадцать, наверное, стою под тёплыми струями, тщательно смывая с себя его прикосновенияч и запах.

Вытеревшись и надев халат, иду в номер. Вроде и сонная, но спать не хочется. Скорее, я просто чувствую себя безумно уставшей.

Взяв телефон и упав с ним на кровать, вижу пропущенный звонок. От Ильи!

Зайдя в Телеграм, вижу, что он онлайн.

Перевернувшись на живот, после секундного раздумья торопливо печатаю сообщение:

"Я могу тебе сейчас позвонить?"

Ответа не приходится долго ждать. Илья набирает меня сам.

- Алло, - выдыхаю рядом с трубкой я.

- Алло. Где ты?

- Уже в отеле... - чувствую, что хочется плакать, поэтому слова даются с трудом.

- Ты чем-то огорчена?

- Да... Наверное... Я не знаю, как это назвать... Я испугалась очень...

- Испугалась? - доносится до меня его обеспокоенный голос. - Испугалась чего?

И я рассказываю ему всё то, что случилось за этот вечер. В том числе про угрозы Владимира.

Некоторое время он молчит. Напряжённо думает о чём-то. Я прямо чувствую это.

- Значит так, слушай меня внимательно, - наконец произносит он. - Я прилечу утром. Скинь мне адрес отеля. И номер своих апартаментов.

- Хорошо...

- Как скоро они хотят запустить в СМИ компромат на меня?

- Ты про видео?

- Про всё.

- Я не могу сказать точно... Но, насколько я понимаю, они уже завтра собирались начать эту кампанию.

Молчит. Меня это задевает. Я ему всё рассказала, а опасается он, похоже, только того, что дело не выгорит.

- Это всё, что тебя волнует? - тихо, стараясь не наезжать, спрашиваю я.

- Нет.

- Ты меня используешь, я понимаю, но...

- Это они тебя используют.

На пару секунд убираю телефон в сторону и медленно выдыхаю.

- Илья, - снова прижав его к уху, почти шепчу я, - я испугалась, понимаешь?

- Понимаю. Тебе надо продержаться. Хотя бы до утра. При этом одно могу сказать точно: завтра они компромат не запустят.

- Почему ты так думаешь? - напрягаюсь я.

- Потому что Владимир будет всячески оттягивать этот момент. Если они запустят это, он потеряет над тобой власть.

- Это я понимаю...

- Нет, не понимаешь. Этот мудак убил свою бывшую жену.

Впечатление, будто мне за шиворот ушат ледяной воды вылили. Я прям холодею вся.

- Ч..что? - сглотнув, выдыхаю я.

Очень надеюсь, что ослышалась, но осознаю, что нет...

- Я это час назад узнал. Как мне сказали, он отмазался. Не могу утверждать точно, но насколько понимаю, он очень опасный для тебя человек. Если бы я знал это раньше, я ни за что не втянул бы теббя в эту игру наоборот. Тебе никак нельзя ехать с ним в отель. Нет, не потому, что он что-то там сделает с тобой, а потому, что он не удовлетворится одним разом. Как мужчина могу тебе сказать, что ему понравится, даже если ты не будешь такой, как со мной. Тем более, что он явно кайфует от того, что ты его боишься.

Нервно облизываю губы.

- И... что мне теперь делать?

- В свете новых обстоятельств? Тебя надо вытаскивать оттуда.

- Но... у меня с ними контракт подписан...

- Я тут голову сломал, пока думал о том, как вырулить так, чтобы сохранить твою карьеру. Вариантов у меня нет. Они по-любому устроят кипеш, если я тебя просто заберу. Этот мудила тут же предоставит Джованни всё, что нарыл. И они запустят другую компанию. Выставят тебя моим агентом, посланным к ним для того, чтобы опорочить их честное имя. Повернут ситуацию наоборот. По мне это практически не ударит. Но вот тебя они опозорят и уничтожат, как специалиста. Потому что ты будешь в центре событий, где как не поворачивай, ты - участница кампании по опорочиванию честного имени. И при таком раскладе о дальнейшей карьере сторителлера можешь забыть.

Это хорошо, что я лежу. Потому что если бы стояла, у меня ноги бы подкосились...

- Поэтому просто забрать я тебя не могу, - продолжает Илья. - Надо сделать так, чтобы компанию, которую они с тобой обсуждали, они запустили. Запустили в СМИ компромат на меня, понимаешь? Тогда я их уничтожу, а ты сохранишь карьеру.

- Меня больше интересует сейчас моя жизнь! - отчаянно восклицаю я.

- Алина, я понимаю, что ты напугана. Но пока ты не переспала с Владимиром, твоей жизни ничего не угрожает.

- Я не собираюсь с ним спать!

- Так, успокойся, - жёстко произносит он. - Не повышай на меня голос. Вообще-то, если ты забыла, это ты приняла их предложение завалить мой бизнес. А я занимаюсь сейчас в том числе и твоими интересами.

- Интересами? Да если бы не ты, я бы никогда не оказалась в такой ситуации!

- Угу. Ты бы оказалась в полиции. А затем в тюрьме. Поэтому ещё раз: успокойся и не ори на меня. Криком ты делу не поможешь.

- И что ты мне предлагаешь тогда? - голос предательски дрожит.

- Значит, смотри. Утром я прилечу в Питер. Мы с тобой детально обсудим план действий. Спать я не буду и что-нибудь придумаю. Нужно сделать так, чтобы Джованни ты поторопила. Нужен повод для того, чтобы запустить компромат на меня как можно скорее. Есть у меня одна идея, и она может вопрос этот решить. Сейчас, по телефону, говорить не буду. Скажу завтра, когда встретимся. Во сколько тебе надо будет приехать в офис?

- К двенадцати... - сглотнув, хрипло говорю я.

- Поставь себе будильник часов на десять утра. Чтобы ты могла меня встретить, как только я приеду. Не была сонной. Подъеду к отелю, отзвонюсь.

- Ладно...

- Извини, что напугал. Но считаю, что тебе нужно было всё это узнать.

- А если они завтра не запустят компромат в СМИ?

- Без "если". Надо сделать так, чтобы запустили.

- Блин, я триста раз уже пожалела, что вообще ввязалась в это! - отчаянно восклицаю я.

- Я не буду говорить "раньше надо было думать", потому что это ничего никому не даст. Хоть и правда. Сейчас надо сосредоточиться на том, чтобы Владимир не смог помешать запуску компромата.

По звуку чиркнувшей зажигалки и последующему шумному выдоху слышу, что он закурил.

- Ещё раз, - произносит он, - я уверен в том, что ты такая - не одна. Что есть ещё люди, которые под меня копают в поисках компромата на компанию или конкретно меня. Такие решения не принимаются с кондачка. Они тебя подключили, потому что посчитали, что смогут тобой вертеть, а ты, как я понимаю, достаточно профессиональна, чтобы сделать то, что они хотят. Вопрос в том, что раз они на это решились, значит - готовы рисковать. В этом-то и жопа. Потому что если Владимир предоставит фотки, им придётся не просто сворачиваться, им придётся отзывать нанятых людей. И если инфорция выплывет, это ударит по их компании. Акции обрушатся, они будут терпеть убытки. А на кону - огромные деньги. Владимир очень рискует сейчас, когда из-за того, что тебя захотел, не сообщает Джованни о подставе. А это значит только одно.

- Что? - еле спрашиваю я.

- То, что он тебя хочет так, что сперма из ушей льётся. И это единственное, в чём я его понимаю.

Последние слова пропускаю мимо ушей. Мне сейчас точно не до мыслей о сексе. Тем более с Владимиром!

- Я надеюсь, ты не предлагаешь мне с ним переспать? - меня уже трясёт просто.

- Девочка, тебе надо поспать, - спокойно произносит он. - А то ты уже бредишь. Я тебя не отдам никому. Ты может не понимаешь, но я сейчас куда больше озабочен тем, как вытащить из этой жопы тебя, чем своей карьерой. Просто хочу сделать так, чтобы они получили по заслугам, а ты при этом не пострадала. Но если Владимир сообщит Джованни, что ты работаешь теперь на меня...

- Не продолжай, я поняла!

- Короче. Ложись спать. Постарайся заснуть. Утром я буду уже в твоём отеле. Только скинь мне адрес. Обязательно.

- Хорошо...

- Алин, - говорит он. - Ты знаешь, я предпочёл бы, чтобы мы познакомились при других обстоятельствах.

- У тебя был такой шанс. Но тогда ты просто уехал.

- Я не просто уехал. Я помог тебе и твоей подруге.

- А после этого уехал!

- Странная претензия, Алин. Я в тот момент вообще не думал о том, чтобы... Короче. Понимаю, что страшно. Но ничего не бойся. Я тебя в обиду не дам.

Молчу.

- Ты мне веришь?

Молчу. На мгновение прикрываю глаза. Слёзы катятся по щекам.

Он вздыхает.

- Ладно. Доброй ночи. Выспись. Жду от тебя адрес.

- Я тебе верю... - шёпотом произношу я.

- Умничка, - нежно говорит он. - Правильно делаешь.

Несмотря на то, что будильников для надёжности я поставила целых пять, я просыпаю. Потому что, проворочавшись всю ночь, заснуть смогла только с рассветом. И все эти будильники названивали понапрасну.

Открыв глаза, я спросонья медленно осознаю, что в дверь кто-то долбится. И, похоже, это - мужик. Потому что этот грохот производится явно мужским кулаком по двери. Запаниковав, я, как последняя трусиха, прячусь под одеяло, но уже спустя мгновение вспоминаю, что утром в отель должен был приехать Илья.

Идти к двери всё равно страшно. Тем более, что я в одной футболке. Она длинная, мягкая, и я использую её, как ночнушку.

Бум-бум-бум! Бум-бум-бум! Этот грохот сводит меня с ума...

Завернувшись в одеяло, осторожно, на дрожащих ногах выхожу в коридор номера и остановившись в паре метров от двери, тихонько спрашиваю:

- Кто там?

- Это я, Алина, - доносится до меня требовательный голос Ильи, - открой.

Слабость страшная... У меня аж ноги подкашиваются...

Трясущимися пальцами поворачиваю ключ. Сердце в груди бешено стучит.

Илья врывается в номер и тут же закрывает за собой дверь. Скинув туфли, стремительно проходит мимо меня в комнату, затем выходит и, не глядя на меня, открывает дверь в ванную. Убеждается, что и там никого нет, и встаёт передо мной.

- Ты что... - облизнув губы, растерянно спрашиваю я, - думал, что у меня тут кто-то ночевал?

Он внимательно, пристально даже, смотрит мне в глаза.

Выглядит так, что с ума сойти можно. Красивый невероятно. Несмотря на бессонную ночь, он мог бы прямо сейчас поехать в студию и отсняться для какого-нибудь модного журнала. Аккуратная стильная стрижка, чуть взъерошенные волосы, офигенская просто щетина, синий приталенный пиджак, бежевая водолазка, тёмно-синие джинсы - даже если бы он обладал обычной мужской внешностью, он бы сводил женщин с ума. А он - красавец. Самый настоящий.

И взгляд этот... Обескураживает просто... Но в нём будто огоньки пылают...

- Ты точно не спала с ним? - чуть хрипло спрашивает Илья.

- С кем? - спросонья я даже не понимаю толком о чём он вообще.

- Не валяй дурочку... - красивые светло-карие глаза сужаются. - Ты прекрасно знаешь, о ком я. Или были ещё варианты?

- Да ты обалдел совсем? - вспыхиваю я. - Ты в чём меня подозреваешь вообще?

Прислонившись спиной к стене, он медленно выдыхает, ныряет пятернёй в волосы, и на пару секунд прикрывает глаза.

- Ты не поверишь... - взглянув на меня, он качает головой. - Думал, от ревности с ума сойду. Весь полёт места себе не находил. А потом всю дорогу сюда.

- От ревности? - опешив, переспрашиваю я.

- Да, - тихо усмехнувшись, отвечает он. - Пиздец, тыщу лет никого не ревновал. Я ведь в принципе не ревнивый. А тут накрутил себя, завёлся просто пиздец, а когда ты дверь не открывала, то прям вскипел будто. Прости меня. Не прав, признаю.

Тряхнув головой, он проходит мимо меня в ванную, и оставив дверь открытой, включает воду и, взяв мыло, быстро моет руки. Закончив, берёт с металлической вешалки полотенце и, глядя на меня в проёме, вытирает их.

Выйдя в коридор, встаёт передо мной.

- Илья, - обескураженно развожу руками, - как ты мог такое вообще подумать?

- Учитывая моё отношение к тебе и сложившуюся ситуацию? - усмехается он. - Добавь вчерашний напор Владимира и то, что я знаю тебя ещё очень немного. И ты поймёшь - как.

- Ну ты и дурак... - качая головой, тихо говорю я.

- Я?

Вижу, что взглядом он прямо пожирает мою, выступающую под тканью, грудь. Смущаюсь, но почему-то приятно...

- Да, - выдыхаю я: - Ты...

Илья, взглянув мне в глаза, делает ко мне шаг, другой, а затев схватив за запястья, прижимает меня к стене. Спустя мгновение, впивается губами в мои. Горячий жадный язык проникает между ними, и будто ловит затрепетавший мой. Возбуждение, будто бешеная лавина, накрывает меня с головой...

Отпустив мои руки и взяв за талию, Илья поднимает меня в воздух, и без труда несёт в комнату.

- Что ты делаешь? - глядя на него сверху, выдыхаю я.

Он аккуратно бросает меня спиной на ещё тёплую кровать. Встав напротив, смотрит так, что только от одного этого взгляда можно промокнуть...

- Хочу тебя пиздец как... - глядя мне в глаза и качая головой, медленно произносит он. - Охренеть, какая же ты соблазнительная...

Он срывает с себя пиджак и отбрасывает в сторону.

- Илья, я... - сглотнув, пытаюсь остановить его я.

Взглядом невольно опускаюсь туда, где топорщится вставший член. Брюки просто оттопырены им.

-... я ещё не умывалась... - облизнув губы, договариваю я.

- Плевать, - хрипло произносит Илья. - Ты охереть какая вкусная, даже сонная. Уверен, что и там - ты просто, как персик. Сладкая и сочная.

О Боже... От его взгляда и слов я и вправда чувствую тёплые волны между ног, чуть прикрытых футболкой.

- Раздвинь ноги, - щуря глаза, хрипло произносит Илья. - Хочу увидеть.

После секундного замешательства, будто загипнотизированная его взглядом, тихонько, плавно, развожу бёдра в стороны.

- Охуеть... - глядя туда, выдыхает Илья.

Медленно качает головой.

- Охуеть можно... - сглотнув так, что прыгает кадык, тихо повторяет он.

Хватается за водолазку, и я невольно любуюсь тем, как под бежевой тканью, напрягаются его мощные бицепсы. Стянув её с себя, стоит передо мной в одних брюках. Красивый до умопомрачения, ладный, рельефный торс. Матовая кожа. Тёмные волоски меж грудными плитами, красивый, чётко очерчённый пресс.

Снова смотрю Илье в глаза. Вижу, как сильно он меня хочет. Чувствую это кожей. Всем телом чувствую. Впечатление, что его желание заполнило, наэлектризовало воздух этой комнаты.

- Какая классная... - медленно покачав головой, выдыхает Илья.

Он просто пожирает её взглядом. Да так, что я чувствую, как она отзывается сочащейся из-за приятной пульсации влагой.

Облизываю пересохшие губы. Впервые вижу, чтобы мужчина так безумно хотел меня. Впервые осознаю себя настолько желанной, что становится даже немного страшновато.

Всё так же продолжая смотреть на мою киску, Илья тянется руками к ширинке, и медленно расстёгивает её. Скидывает брюки, затем снимает чёрные, с серой полоской, трусы. Торчащий член будто выпрыгивает из них. Большой, мощный, упругий, с выступающими венками и крупной, розовой головкой, на кончике которой поблескивает маленькая капелька, одним своим видом он завораживает меня...

Голый и мощный, как Терминатор в исполнении Шварценеггера, Илья подходит к кровати вплотную. Повадки хищника, настоящего самца, который одновременно борется с нетерпением и предвкушает, как возьмёт свою самку, гипнотизируют.

- Сядь на край...

Прерывисто дыша от возбуждения, делаю, как он приказал. Мощный, прекрасный член, торчащий вверх, оказывается на уровне моего лица. В каких-то двадцати сантиметрах от моих приоткрытых от возбуждения губ.

- Намочи... - низкий хриплый голос до одури возбуждает меня, просто сводит с ума.

Коснувшись пальцами киски, чувствую, что она мокрая. Взглянув вверх, смотрю Илье в глаза. Поднимаю ладонь и показываю блестящие от влаги пальцы.

- Нет нужды... - едва слышно признаюсь я. - Я уже... промокла... Соскучилась по тебе...

Говорить трудно. От возбуждения пересыхает в горле, и хочется сглатывать после каждого слова.

- У меня от твоей щёлочки - глядя в глаза, тихо произносит Илья, - просто башню сносит... Самая красивая щёлочка, которую я вообще когда-либо видел...

- "Щёлочка"... - дрожа от возбуждения, выдыхаю я. - Мне нравится... Скажи так ещё...

- Щёлочка... Дырочка мокрая... Упругая, сочная.. Спрятавшаяся среди припухших розовых губок, похожих на лепестки... Влюбился в эту красоту ещё в прошлый раз...

У меня щёки пылают от его взгляда и слов.

Илья, продолжая смотреть мне в глаза, медленно склоняется надо мной. Прерывиста дыша, опираюсь на пальцы и клонюсь спиной к кровати. А он всё приближается ко мне.

Падаю на спину.

Уперев руки по обе стороны от меня, Илья склоняется ко мне.

Вздрагиваю от приятно обжигающего поцелуя шеи. От нового... Ещё раз... Ещё...

Спускается ниже... Целует грудь прямо через ткань футболки... Захватывает губами торчащий сосок, чуть оттягивает на себя... Еле дышу... Приятно безумно...

Лежу на спине и чувствую, что потекла уже всерьёз... Что между ног откровенно мокро.... А Илья теперь сжимает губами другой сосок, и снова легонько оттягивает его на себя... Обнажённая, едва прикрытая задравшейся футболкой, киска отзывается приятным пульсирующим теплом...

Илья приподнимается надо мной. Тону просто в его взгляде.

- Я... - сглотнув, шепчу я. - Кончу сейчас...

- Кончишь, милая, - чуть улыбается он. - Кончишь. И не раз...

Он переносит вес тела на одну руку, другую уводит назад. Пальцы ложатся на мою киску, и она тут же вспыхивает ярким удовольствием. Вдрогнув, невольно изгибаюсь дугой. Глаза закрываются сами собой, я просто таю от этой лёгкой, но чувственной и безумно приятной ласки...

- Аааах... - уперевшись макушкой в кровать, тихо выдыхаю куда-то в потолок я.

- Да... - сквозь кайф, который дарят мне чуткие пальцы, слышу я низкий, чуть хриплый и безумно приятный голос. - Да, моя страстная девочка... Да...

То, что он делает пальцами - непередаваемо... Я выгибаюсь дугой, мечусь на кровати, задыхаюсь собственным наслаждением...

И меня дико возбуждает то, что ему это нравится, то, что он наблюдает за мной, то, что моё удовольствие - приносит удовольствие ему...

Я теряю всякий стыд. Шепчу грубые и нежные пошлости, потому что, возбуждена до предела и мыслю сейчас только сексом с ним... Его пальцы сводят меня с ума, заставляют терять ощущение реального мира... Я превращаюсь в сплошное наслаждение и, будто в забытьи, вцепляюсь в его плечи и тяну к себе...

- Трахни меня, выеби... Выеби, поимей... Я так соскучилась по тебе... Войди в меня... Не пальцами, прошу... Они обалденные, но я хочу почувствовать в себе твой член... Твой красивый, шикарный, сногсшибательный член, которым так сладко трахал меня в Москве... Хочу снова... Хочу ещё... Пожалуйста... войди в меня... Пожалуйста...

Мои настойчивые просьбы переходят в мольбу, потому что я чувствую, что новый оргазм накрывает меня с головой... А я так хочу кончить, ощущая в себе его член, сжимая его влагалищем, лаская им в благодарность за наслаждение, которое он дарит мне...

И он входит в меня. Неторопливо, смакуя это погружение... Киска тихонько хлюпает, встречая крупную головку влагой, которой просто сочится...

- Тёплая, - слышу я его довольный шёпот, - мокрая... У-у-у.... Охрененная дырочка... Да, сожми так ещё...

С удовольствием, милый. Дрожа от предвкушения скорого оргазма, сжимаю погрузившися наполовину член, и наслаждаюсь яркостью безумно приятных ощущений, потому что член, несмотря на это, медленно проникает глубже...

- А-а-ах...рененно... - выгнувшись дугой, сладко выдыхаю я.

Я не в силах смотреть на Илью, хотя и хочу... Глаза от удовольствия закрываются сами собой.

- Какая же ты классная... - будто издалека и одновременно с тем совсем рядом доносится до меня низкий, бархатный голос. - Как же мне нравится тебя трахать...

Он двигается во мне неспешно. Погружает член до упора, замирает, и только затем чуть выходит, рождая новое хлюпанье моей балдеющей от удовольствия киски. Она будто вспыхивает тепло и сладко, отчего всё моё тело поёт негой, и кружит голову так, что я почти теряю связь с реальностью...

Удовольствие становится нестерпимым и я инстинктивно пытаюсь высвободиться, но Илья, подняв мои ноги, крепко держит меня за щиколотки и только ускоряет и ускоряет темп...

- Подожди... - сглотнув, выдыхаю я. - Подожди, я.... ааааххх..... аааАААААаАААААххххх...

Взрыв чувственных эмоций. Оргазм грохочет во мне, мощными волнами сотрясает всё моё тело. Между ног такая нега, что я больше не противлюсь ей, а напротив - двумя руками сжав попу, тяну его на себя...

Чувствую, как под пальцами сокращаются сильные и упругие ягодицы...

Он продолжает трахать меня во время моего оргазма и я едва не захлёбываюсь криком, потому что оргазм этот становится таким сильным, что я даже пугаюсь его мощи...Отпустив попу Ильи, вновь начинаю вырываться, но Илья крепко держа и поднимая выше мои ноги, заставляет меня только подаваться киской навстречу бешено трахающему меня члену...

Я срываю голос, потому что только криком могу выразить весь тот невыразимый словами кайф, который накрывает меня с головой. Он безбашенный, бешеный, неудержимый, невероятный, просто потрясающий....

Бьюсь в этом охватившем меня оргазме, содрогаясь всем телом, наслаждаясь его полнотой и мощью и яркостью и понимаю, что близка к любви...

Я не могу воспринимать такой уровень наслаждения иначе...

Я полюбила это...

Оргазм тихонько слабеет и я чувствую, как мне становится обидно и горько, что я не могу его удержать... Что он будто растворяется во мне... даря по прежнему очень приятные, но всё слабеющие всплески дикого удовольствия.

Хочу ещё...

- Ещё... - хрипло выдыхаю я, и чувствую, что першит в горле. Часто и прерывисто дыша, с трудом сглатываю. Пересохшими губами, повторяю вновь: - Ещё...

- Голодная... - слышу я милый слуху бархатный голос.

- Да... - выдыхаю я.

- Ненасытная...

- Да... - выдыхаю я снова.

- Охренительная...

- Ещё... - мой голос дрожит. - Пожалуйста... Я хочу снова... Это невероятно... Это так классно, Илья... Я хочу опять... Хочу ещё...

Но он замирает во мне.

- Не останавливайся...

- Дай мне чуть времени, и я продолжу... - слышу я его шёпот. - Если не остановлюсь сейчас, я тоже кончу...

Распахиваю глаза и смотрю в его. Взгляд его полон нежности и страсти.

- Кончи... - одними губами шепчу я. - Кончи в меня... Прошу...

До выхода осталось меньше тридцати минут, а мы по прежнему лежим в кровати, на смятой простыне, прижавшись головами друг к другу.

- Мне нужно накраситься... - глядя в потолок, грустно говорю я. - А я не хочу... Я бы осталась так с тобой на весь день тут, в номере... На кровати...

- Будут ещё такие дни, - тихо отзывается Илья. - Сейчас надо думать о другом.

Он садится на кровати и поворачивается ко мне. Пальцами касается моих волос. Нежно-нежно так проводит подушечками по виску. Млею от его ласки.

- Красивая ты, - говорит он.

- Спасибо... - глядя ему в глаза, шепчу я.

Вздохнув, он спрыгивает с постели, идёт к столу, и принимается на ходу, поднимать одежду. Быстро одевается.

- Время, Алин, - обернувшись ко мне, бросает он.

А я любуюсь тем, как он сложен. Мышцами, переливающимися под кожей едва ли ни при каждом движении, широкими плечами, подтянутой задницей, мощными бёдрами.

Так не хочется никуда ехать...

Буквально заставляю себя встать и влиться в этот, заданный Ильёй, темп. И чтобы он не смущал меня, быстро иду в ванную.

Спустя десять минут, выхожу наспех накрашенная, в одном белье. Илья сидит в развёрнутом к окну кресле. Поглаживая щетинистый подбородок пальцами, смотрит вдаль. Он уже одет, собран, и производит впечатление сжатой пружины.

То и дело поглядывая на него, принимаюсь одеваться.

Мой телефон взрывается громким переливом звонка и принимается ёрзать на письменном столе.

- Так и знал, - - не поворачиваясь, произносит Илья.

Не понимаю, о чём он. Беру трубку и...

Звонит Владимир.

- Это Владимир... - в волнении говорю Илье я. - Ответить?

Он оборачивается.

- Он за тобой приехал. Спешит сообщить, что ждёт у входа.

Испуганно смотрю в на него.

- Почему ты так думаешь?

Илья пожимает плечами.

- Ответь на звонок и убедись в этом сама. Можешь не отвечать, но тогда он поднимется сюда и я его отпизжу. А это навредит нам всем.

- Так мне ответить? - растерянно поглядывая то на телефон, то на Громова, спрашиваю я.

Он усмехается:

- Да, я же сказал.

Опасливо беру трубку.

- Да, Владимир, слушаю вас.

- Доброе утро, Алина.

- Доброе.

- Я тут решил за тобой заехать, чтобы мы все успели к совещанию вовремя.

- К какому совещанию? - не понимаю я.

- Ты не читала рассылку в рабочем чате?

- Оу... - вздыхаю. - Наверное, не увидела сообщения...

- Можешь посмотреть. Джованни, главы отделов и ты. Будем обсуждать запуск ребрендинга. Касаемо компании Громова, разумеется, всё в плане конфиденциальности остаётся по прежнему. Это мы уже обсудим, когда останемся вчетвером. И в связи с этим, у меня к тебе очень жёсткий и вполне конкретный разговор. Вот в машине и поговорим. Спускайся.

- Да, - сглотнув, отвечаю я. - Хорошо...

- Я - в машине перед входом. Машина та же. Давай быстрее.

Он отключается.

Положив телефон на стол, обречённо смотрю на Илью.

- Убедилась? - усмехается он.

- Да... Ты говорил про то, что у тебя есть план...

- Есть, - улыбнувшись, кивает он. - И пока что всё идёт, как надо.

- Владимир сказал, что у него ко мне... - в горле пересохло и я снова сглатываю, - какой-то жёсткий разговор.

- Он будет давить. Так что морально приготовься к этому. Будет склонять к сексу уже сегодня.

- И что мне делать? - распахнув глаза, испуганно спрашиваю я.

- Соглашайся, - усмехнувшись, отвечает Илья.

- Ты... - едва не задыхаюсь, - шутишь, надеюсь?...

Он качает головой и встаёт.

- Вовсе нет. Не переживай. Секса не будет.

Владимир стоит у машины. Одет в коричневый костюм и такого же цвета жилетку. Сорочка - светло-оранжевая, галстук - тёмно-коричневый. Коричневые туфли из крокодила - с острыми, чуть приподнятыми кверху носами. Руки в карманах, взгляд надменный и недоверчивый.

- Привет, - подойдя, тихо говорю я.

Я - в лёгком летнем платье. Оно светло-салатовое, в горошек и в пол. Погода отличная. Солнечная, тёплая. На небе ни облачка. Это платье - единственное, что у меня есть в Питере под такую погоду. И я очень рада тому, что оно совершенно не вульгарно. По сути - добротный такой русский сарафан. Только известной немецкой фирмы и приталенный. На голых, скрытых платьем ногах - нюдовые босоножки на танкетке. Через плечо - светло-бежевая сумочка. Макияж - ровно тот, который успела сделать.

- Привет, - кивает Владимир и распахивает передо мной заднюю дверь вчерашнего, уже хорошо мне знакомого, чёрного "Мерседеса" класса E.

С Ильёй мы вышли из номера вместе. Но он, вместо того, чтобы спуститься вместе со мной, остался на этаже. Интересно, он сейчас смотрит на меня сверху?

Сажусь в машину. За мной следом - усаживается Владимир. Захлопывает дверь.

Водитель сегодня - другой. Вихрастый блондин лет двадцати пяти. Суровый, хмурый и молчаливый. До нас ему будто бы дела нет. Ну и хорошо. Так даже легче.

"Мерседес" трогается с места и вскоре выезжает на дорогу.

- Как спала? - повернувшись ко мне, спрашивает Владимир.

Он холоден, напряжён и это очень чувствуется. И, понятное дело, меня из-за этого колотит только сильнее.

- Хорошо, спасибо, - стараясь не смотреть на него, отвечаю я.

- Важность предстоящих переговоров понимаешь? - сразу переходит к делу он.

- Да, конечно, - отвечаю я.

- Буду прям. От того, как ты будешь себя вести - зависит твоя дальнейшая судьба. Подчёркиваю: не карьера. Судьба.

Бросаю на него взгляд.

- Вы меня снова пугаете, Владимир.

- Нет, - он усмехается. - Просто говорю, как есть. Это - большая игра, и ставки в ней высоки. Покрывая тебя, я рискую.

Услышав это, бросаю осторожный взгляд на затылок водителя.

- Расслабься, - реагирует Владимир. - Это - мой водитель, личный. Не корпоративный. Говорить можем откровенно.

Пожав плечами, ничего не отвечаю ему.

Сердце в груди принимается колотиться чаще. Не нравится мне всё это.

- Обрисую тебе дальнейший план действий. На общей встрече, ты придерживаешься ровно той полтики, которую мы обсуждали с Джованни и Александром. Проект готов, ты - умница, в общем, просто утвердим и всё. Но вот дальше, когда все свалят и мы останемся вчетвером, вопрос встанет несколько иначе.

Сжимаю пальцы в кулаки. Ногти впиваются в кожу.

- Есть всего два варианта, - продолжает Владимир. - Первый. Ты встаёшь в позу и строишь из себя московскую целку. Иными словами, говоришь мне, что я - не в твоём вкусе и по-всякому пытаешься, как вчера, отмазаться от секса со мной. Тогда сразу после общих переговоров, я прямо за столом, сдаю тебя Джованни. А он сегодня зол, можешь мне верить. Выкладываю фотографии, которые нарыли мои помощники. После этого - тебе пиздец, можешь верить. Джованни, узнав, что ты с Громовым решила провернуть аферу с подставным видео, вызовет СБ, и из офиса ты даже не выйдешь. Тебя оттуда выведут, - он сверлит меня взглядом. - И дальнейшая твоя судьба - будет очень печальна. Ты подпадёшь под статью о промышленном шпионаже и тебе выставят такие условия, при которых ты согласишься на всё, лишь бы остаться живой. А условия эти - будет настолько жёсткими, насколько это вообще возможно. Не хочу тебя пугать, но есть вероятность, что ты в принципе просто пропадёшь без вести. Ты хорошо понимаешь то, что я сказал?

- Да, - сглотнув, отвечаю я. - Хорошо понимаю...

- Умница. Второй вариант такой. Ты прямо сейчас обещаешь, что отдашься мне уже сегодня. На переговорах ведёшь себя, как лапочка, в соответствии с моими указаниями. Подтверждаешь то, что материал по Громову - готов, и в случае чего ты доказательно подтвердишь достоверность предоставленных тобой материалов. Тогда Джованни созвонится с главным и даст добро на запуск кампании по дискредитации компании-конкурента. С того момента ты будешь под круглосуточным надзором, потому что будешь являться основным поставщиком важной для фирмы информации. Которая ни в коем случае не должна никуда утечь до окончания кампании. Разумеется, ни о каком твоём выезде из Питера говорить не приходится. Здесь я подам идею, что ты сможешь проживать со мной, находясь под моим контролем. Разумеется, я выскажу это иначе, чуть мягче. Уверен, что Джованни пойдёт мне навстречу. Это банально лишит его лишнего геморроя на тему твоей персоны. Он будет знать, что ты - наша. При таком раскладе, твоё корпоративное жильё здесь обнулят, а мне выделят дополнительное финансирование для того, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Жить ты при этом станешь со мной. А это значит, что, начиная с сегодняшнего вечера, я трахаю тебя, когда хочу. И так, как хочу. А ты ведёшь себя, как умничка. Как послушная девочка. Если расклад будет таким, я увезу тебя с работы сразу после окончания рабочего дня. И, если ты вдруг чего не поняла, повторюсь: этот вариант возможен только в том случае, если я тебя ни на этих переговорах, ни позже - не солью.

Он берёт меня пальцами за подбородок и заставляет посмотреть на себя.

- Других раскладов - нет. Теперь я слушаю тебя. Хочу узнать, насколько ты мне лояльна, и стоит ли рисковать своей карьерой ради твоей такой заманчивой пиздёнки. Смотри мне в глаза, сучка пронырливая, и говори. Какой вариант выбираешь.

Снова мне страшно. И даже не из-за того, что Владимир говорит. Я это уже слышала, и морально была к этому готова. Больше всего меня пугает его ледяной, злой взгляд. Впечатление, что я его бешу своей несговорчивостью, и он еле сдерживается, чтобы не броситься на меня с кулаками.

- А разве у меня... - едва не давлюсь собственными словами, - есть варианты?

Коленки трясутся. Не могу я больше... Не могу больше просто...

Владимир усмехается, и отпускает мой подбородок.

- Соображаешь, сучка. Вариантов у тебя - ноль. Я бы выебал тебя прямо здесь, но, боюсь мы не успеем, а я войду во вкус. А мне всё же надо быть в форме на этом совещании.

Обняв себя руками, опускаю голову. Говорить не могу, у меня губы дрожат. Я и так едва справляюсь с собой, потому что глаза от подступающих слёз уже щипет почти.

- Напрасно ты так расстроилась, - чуть мягче, но как-то всё равно по-хамски произносит Владимир. - Учитывая то, как ты еблась с Громовым на видео, секс со мной тебе понравится. Люблю потрахаться, когда девочка красивая и громкая. Я тебя свяжу сначала, а потом поимею. Сначала в ротик. Потом в попку.

- Хватит... - тихо выдавливаю из себя. - Пожалуйста...

- Ну, если тебе этого хватит, то тогда в попку и кончу. А если нет, то продолжим. Пиздёнку твою натру за ночь так, что ты от трусиков своих кончать будешь на следующий день. "Виагры" жахну, чтобы вот прям несколько часов, не переставая. В попку тебе нравится?

Видя, что никак не реагирую, он резко хватает меня за волосы и заставляет запрокинуть голову.

- Ты чего, сучка, решила снова в игры поиграть? Так да или нет? Я ответа-то твоего не услышал, зато вижу, что нос воротишь. Ты решила сбежать, дура?

С трудом сглатываю: кожа на горле натянута.

- Не сбежишь ты от меня никуда.

Отшвыривает меня в сторону. Стукаюсь плечом об окно и невольно кривлюсь: больно.

- Поняла, да, что я не шучу? - рявкает Владимир: - Не слышу, блять!

- Поняла... - проглотив ком в горле, заставляю себя выдавить я.

- Хорошо, если поняла. Потому что если не поняла и попробуешь что-нибудь отчебучить, я тебя сначала высеку скакалкой, и только потом уже выебу. У меня дома скакалка есть, она без ручек. Раньше были деревянные такие. Остался один шнурок. Удобно. Можно и руки связать и выпороть девочку, если ведёт себя, как дрянь неблагодарная. Вот как ты вчера. Я всю дорогу жалел, что тебя отпустил. Думал: блять, ну нахрена расчувствовался? Хитрая же сука. А ну как сбежит? И выставил охранника у отеля. Он в машине сидел и смотрел, выйдешь ты или нет. Всю ночь так дежурил. Так что ты молодец, что не сглупила. Потому что иначе я бы сейчас с тобой по-другому разговаривал.

Поворачиваюсь к нему и сложив руки в умоляющем жесте, прикладываю пальцы к губам.

- Владимир, пожалуйста... Вы пугаете меня...

Он откидывается на сиденье и вздыхает.

- Я это специально делаю. Чтобы ты поняла, что врать мне не нужно. И что в сексе я предпочитаю доминировать, - ухмыляется. - Впрочем, не только в сексе. Ты теперь, Алина - моя любовница. Пока внештатная. Но будешь хорошо ебстись, возьму в штат, - хохочет.

Меня просто трясёт от ужаса, мерзости и безнадёги. Не понимаю, что мне делать теперь... Какой там план у Ильи?! Какой тут вообще может быть план?! Да лучше б я не ответила на этот звонок этого упыря, он поднялся бы в номер и получил бы от Ильи по морде!!! Сволочь обнаглевшая... Шантажист вонючий, садист, ублюдок, скотина!

Чувствую, что завожусь, что сейчас не выдержу и всё испорчу. Что матом его покрою, урода. До боли сжимаю пальцы в кулаки. Ногти в кожу впиваются, но мне сейчас от этого только легче становится.

- Что? - Владимир перегибается ко мне и заглядывает в глаза. - Не нравится? А нехер было пытаться нас кинуть, сучка.

Слёзы капают на чёрный коврик под ногами. Одна за другой, кап, кап.

- Ладно, - милостиво произносит Владимир, - успокаивайся. Не хнычь. Повода нет. Будешь себя хорошо вести, я тебя сечь не стану. Только ладошкой по жопе твоей аппетитной похлопаю и всё. Но это тебе понравится, уверен.

Ублюдок вонючий... Я тебя знать почти не знаю, но уже ненавижу...

- В общем, - говорит он, чтобы закрыть тему: ты согласна, так? Не слышу!

- Да... -сквозь слёзы, одними губами шепчу я.

- Ну всё тогда. Значит договорились. Пока говорил с тобой, даже возбудился, блин. Надо это, перенастроиться.

Кряхтя, лезет за смартфоном, достаёт его из кармана брюк и прнимается читать сообщения. Вижу это украдкой, сквозь пелену слёз.

Владимир суюёт мне в руку целлофановую упаковку бумажных салфеток.

- В порядок себя приведи. Совещание скоро. Сидит, носом шмыгает.

Наклоняется вперёд и значительно громче спрашивает водителя:

- Чё там, сколько ехать ещё?

- Три-четыре минуты, - не поворачивая головы, отзывается водитель. - Если пробок не будет.

- Ты сделай так, чтоб не было! - приказывает Владимир. - И ещё. Ты ничего не слышал, понял?

- Разумеется. Я вообще о своём думал.

- Вот и молодец. Рули давай.

Всё совещание меня трясёт, будто алкоголичку. Пальцы дрожат настолько, что во время презентации, когда я, изо всех сил стараясь ради собственного выживания, управляю проектором, экран на белом полотне дрожит мелкой дрожью.

- Вы что так волнуетесь, Алина? - хмурится Джованни. - Что-то не так?

- Нет-нет, - облизнув дрожащие губы, поспешно отвечаю я. - Всё так. Всё хорошо. Не выспалась просто.

И мельком вижу в темноте блестящие глаза Владимира. Сидит, откинувшись на стуле, жуёт жвачку. Руки скрещены на груди. Строит из себя босса. Сука, ублюдок вонючий... Джованни же смотрит только на меня и на экран.

Эта презентация даётся мне с большим трудом. Пару раз от волнения, страха и нервного напряжения, у меня даже в глазах темнеет и я чуть сознание не теряю. То и дело пью воду, и подливаю себе снова.

Когда совещание заканчивается, ребрендинг утверждается и подписываются документы, все, кроме нас четверых, расходятся.

- Линочка, - подзывает секретаршу Джованни, - сделай нам кофе, пожалуйста.

Подойдя, синеглазая блондинка с конским хвостом, склоняется к шефу.

- Сюда принести?

- Да, - кивает Джованни. - Чтобы мы время на кофе-брейк не тратили. У нас есть ряд нерешённых вопроссов. И вот ещё что...

- Да-да?

- Не пускайте к нам, пожалуйста, никого. Даже если у кого-то возникнут запоздалые вопросы по прошедшему совещанию.

- Поняла вас. А если позвонят, что ответить?

- Так и скажите: пока ещё на совещании. Как только закончит, вам перезвонит.

- Хорошо, - кивает она, - поняла вас. Кофе сейчас принесу.

Она уходит.

- Владимир, - Джованни поворачивается к Подгорному. - Мне было неудобно делать вам замечание во время презентации, поэтому я скажу сейчас.

- Слушаю вас, - хмурится он.

- Вот ещё раз я увижу, как вы жуёте жвачку во время демонстрации слайдов и последующего обсуждения, я вас серьёзно оштрафую. Вам всё понятно?

- Да, извините, - конфузится Владимир.

С Джованни они ведёт себя совсем не так, как со мной. Понимает, что зависит от его решений. Сволочь двуличная, показал бы начальнику свою настоящую натуру.

Джованни поворачивается ко мне.

- Вы чего такая бледная, Алина? На вас лица нет. Может сделаем перерыв?

- Нет, - замотав головой, поспешно отвечаю я, - не нужно. Я в порядке. Просто устала и не выспалась.

- Ну, смотрите, как знаете. Если вы в порядке, то сразу после того, как Лина принесёт кофе, можем начать.

Снова учащённо бьётся сердце. Устала я от этих стрессов... Но если сделаем паузу, я вообще не смогу с ними общаться. Я и так из последних сил натягиваю на себя улыбку, хотя мне хочется выть и рыдать в голос.

- Да, - сглотнув, киваю я. - Хорошо.

Спустя несколько минут, когда секретарша Джованни выходит из переговорной и плотно закрывает за собой дверь, в чём Джованни дополнительно убеждается, повернувшись в кресле, переговоры вновь становятся конспиративными.

- Александр, обрисуйте мне ситуацию, как она есть, - мягко требует Джованни. - Насколько я понимаю, у вас для запуска видео и фотографий в Сеть всё готово.

- Да, - взглянув на меня, кивает Александр. - Десять сайтов, все известные. Все вбросы с анонимных профилей через VPN. Комментаторы поднимут эти материалы в течение получаса максимум.

- Насчёт Ютуба что?

- Как и договаривались. Заблюренные видео, громкие заголовки. Два видео, оба выведем в топы в течение часа, максимум двух. Также готовы журналисты трёх изданий, которые выложат на сайт мнения об обслуживании в сети Громова, и которые создадут ажиотаж в прессе, в том числе бумажной. В завтрашних выпусках всё будет. Мнения, разумеется, негативные. Также мы сегодня готовы выложить съёмку скрытой камерой из Питерского магазина его сети. Сняли специально так, что впечатление свинарника и хамоватых продавцов.

- Это вы как сделали? - улыбается Джованни.

- Насвинячили сами, - смеётся Александр, а насчёт продавцов - там просто записи не с начала, и отрывками. Одного довели до психов, так он нашего подставного клиента обматерил. Причём мат трёхэтажный, могу показать, у меня в телефоне файл этот есть.

- Не нужно, - усмехается Джованни. - Верю.

Он поворачивается ко мне.

- Ну что ж, Алина, дело за малым. Вы подтверждаете, что на видео и фотографиях, которые вы нам предоставили, именно девушка друга Громова?

В горле сухо. Ответить не могу. Поэтому просто киваю.

- Уверены? Подумайте хорошо, Алина. Потому что после запуска этой компании обратного хода не будет. И я очень надеюсь, что Александр действительно был неправ насчёт всей этой схожести этой девушки и вас. Подтверждаете?

Обречённо киваю вновь.

- Да... - с трудом разомкнув губы, хрипло говорю я. - Подтверждаю.

Боковым зрением вижу паскудную улыбку Владимира...

- Прекрасно, - откинувшись на стуле, потирает руки Джованни.

Снова поворачивается к Александру.

- Саша, скажите, а можем мы эту новость про девушку футболиста закинуть в новости Яндекса?

- В Яндекс-дзен получится. У нас четыре блогера ждут команды.

- А в новости?

- Я думаю завтра утром уже будет.

- Вы думаете или уверены?

Александр разводит руками.

- Гарантировать не могу. В новосятх повестка дня сегодня насыщенная. Но конкретно в Питерском Яндексе будет сто процентов.

- Прекрасно! Меравиглиозаментэ, я бы даже сказал!

Он очень доволен, это видно. А меня просто тошнит от этих пауков в банке. И от себя самой...

- Ну что ж, - произносит Джованни, - тогда дело за малым.

Сопя носом, он берёт со стола телефон, нажимает несколько кнопок и включает громкую связь.

- Буон помериджо, Паоло. Вивавочче ативато.

- Си, Джованни, - раздаётся из трубки хриплый низкий голос пожилого человека. - Соно феличе ди сэнтирти.

- Сиамо пронти пер инициари. Тутто чо ди куй ай бизоньо эля туа аппровационе.

- Меравиоглиозо. Инициарэ.

Сказав это, главный отключает связь.

Джованни, расплывшись в улыбке, разводит руки в стороны.

- Как я и сказал. Меравиглиозаментэ!

Он допивает эскпрессо, поднимается со стула и, внимательно посмотрев на меня, говорит:

- Как только акции компании Громова пойдут вниз, считайте, что вы - хорошо заработали. Но! - он поднимает кверху пухленький, волосатый палец. - Если информация о нашей совместной работе станет кому-либо известна, деньги вам не помогут.

Он выразительно смотрит мне в глаза, отчего у меня холодеет промеж лопаток.

- Джованни, - подаёт голос Владимир.

- Да, слушаю тебя.

- Возникла идея, - он немного мнётся, но старается выглядеть уверенно. - В рамках развития нашего дальнейшего сотрудничества с Алиной и большей уверенности в данном проекте, предлагаю поселить нашего сторителлера рядом со мной.

Бровь Джованни взлетает вверх.

- Не понял. Зачем?

- Дело в том, что для большей оперативности будет лучше, если мы сможем контачить с ней не онлайн, в реал лайф. Это позволить сократить временные издержки, к тому же дополнительный контроль в таком щекотливом деле нам не помешает. Алина - опытный сторителлер, но наш проект - для неё в новинку. Я смогу курировать её действия не прибегая к звонкам и перепискам. Двадцать четыре на семь.

Джованни смотрит на него с усмешкой. Затем переводит взгляд на меня. У меня кровь от щёк отливает от ужаса происходящего. Он снова смотрит на Владимира.

- Хорошо. Однако если личные отношения будут мешать работе, Владимир, пеняйте на себя.

- Никоим образом не помешают! Уверяю вас!

Джованни, будто потеряв интерес к разговору, расслабленно машет кистью.

- В таком случае, - глотнув кофе, он поднимается с кресла. - можем начинать. Завтра всех вас я буду ждать в своём кабинете ровно в девять утра. Без опозданий, пожалуйста, - он обводит нас взглядом. - Это всех касается. Всё, идите.

Мы встаём, прощаемся и втроём выходим из переговорной.

Как только вы оказываемся в коридоре, Владимир поворачивается к Александру.

- Всё, Саш, на связи.

Он протягивает ему руку.

Александр, хмурясь пожимает её.

- А вы что, остаётесь здесь?

- Мы перекусим в ресторане внизу. Иди, Саш. Нам с Алиной нужно будет кое-что перед запуском кампании.

- Эмм... Я нужен?

- Нет, Саш, спасибо. Мы справимся. В любом случае, на связи.

- Да, конечно.

Он уходит к лифтам, в то время как Владимир, взяв меня под локоть, ведёт к окну.

Останавливается, вынудив остановиться и меня. Смотрит в глаза.

- Ну что ж, дело сделано. Теперь либо ты шёлковая и ведёшь себя со мной, как подобает, либо Джованни до запуска кампании узнает о том, что ты записала переданное нам видео вместе с Громовым. Что произойдёт в таком случае, я думаю, ты понимаешь.

- Да, понимаю... - опустив глаза, тихо говорю я.

- Надеюсь на твою благодарность. Согласись, я мог слить тебя во время этой конференции. И ты бы оттуда, - он показывает большим пальцем за спину, - просто не вышла.

Чувствую во рту привкус крови. Накусала губу.

- Всё, поехали, - жёстко произносит Владимир. - Машина ждёт внизу.

- В ресторан? - сглотнув, с надеждой смотрю на него.

Усмехнувшись, Владимир качает головой, и обняв меня рукой за талию, подтягивает к себе.

- Нет, Алина. Не в ресторан. В отель. Хочу насладиться тобой неторопливо, без суеты.

В лифте Владимир нажимает кнопку минус первого этажа. Увидев мой взгляд, усмехается.

- Непохоже, Алина, что ты возбуждена. Непохоже, что предвкушаешь страстный, горячий секс.

Очень стараюсь не поддаваться панике. Верить в план, о котором говорил Илья. Но, если честно, это безумно сложно. Меня трясёт, и единственное, чего я сейчас хочу - сбежать. При этом с ужасом осознаю, что сбежать никуда не смогу. Этот ублюдок всё-таки сцапал меня.

Лифт просто ползёт вниз. Просто ползёт...

Владимир берёт меня пальцами за подбородок. Заставляет поднять голову и посмотреть ему в глаза.

- А я - возбуждён, - ухмыльнувшись, сообщает он. - И предвкушаю.

Легонько, но грубо отталкивает меня. Выдохнув, смотрю в сторону, затем под ноги. Губы трясутся. Сердце колотится, просто как бешеное.... Уверена, мой попутчик это слышит. Уверена, ему это нравится. Сволочь...

Звяканье колокольчика. Двери лифта открываются и Владимир, взяв меня за плечо, выталкивает меня вперёд. Выходит следом за мной.

- Я буду трахать тебя так, - прижав меня к себе, тихо говорит он, почти шепчет, пока мы идём мимо рядов машин на подземной парковке, - что ты очень захочешь ещё. Ты узнаешь, как классно может быть, когда мужчина берёт тебя жёстко, когда он одновременно трахает тебя во все дырочки.

Он цепко держит меня за плечо. Оно приподнято из-за того, что он давит и напирает. Он ведёт меня вперёд так, будто арестовавший и схвативший преступника полицейский. Но при этом Владимир уже аж дрожит от возбуждения, и это очень чувствуется. И очень пугает. У меня холодок по коже проносится от его слов, интонаций, и того, как его цепкие, жёсткие пальцы, будто клешнями впиваются в моё плечо.

Ноги от ужаса ватные, я едва ступаю. Спотыкаюсь, и он злится и раздражённо подталкивает меня вперёд. Сердце колотится, как бешеное просто. Ничего кроме паники, я уже не чувствую. Разве что слабость в подкашивающихся ногах... И я не знаю, что делать, я не знаю, что делать... Я не справлюсь с ним, он слишком силён, не сбегу, на этот раз он наготове, он держит меня так, чтобы я даже рыпнуться не могла. И наслаждается, сволочь, тем, что я его боюсь... Кайфует просто от этого, ублюдок...

Есть в нём что-то маньячное, что-то ненормальное, что-то психопатическое, гадкое, отталкивающее, мерзкое... Что-то такое, от чего бежать хочется со всех ног, от чего душу заполняет ужасом, хотя вроде бы он говорит о приятном... Я не верю ему, я боюсь его, я...

Помогите мне... Кто-нибудь...

Вокруг никого. Подземная парковка пуста. Не удивительно. До вечернего часа пик ещё час. Все в офисах. Мы закончили раньше. Тут только автомобили. Разноцветные автомобили с потухшими фарами, стоящие у серых, цементных стен.

- Машина там, - кивает он вперёд и вправо, - за этой красной тачкой. Шевелись.

Сжав плечо, хватает второй рукой, резко разворачивает к себе, и встряхивает меня:

- Ты что, блядь, такая нерадостная, а?! - лицо искажено злобой, глаза сверкают в сумраке подземной парковки. - Ты хочешь мне настрой сбить, сучка? Улыбайся, блядь! Я собираюсь наконец-то взять своё. Обещанное тобой. Я так долго этого ждал. Ночь, блядь, не спал, предвкушал, как буду иметь тебя... Так что не порти мне кайф...

- Владимир... - губы дрожат, я сама не своя от страха, - м... м.... мож...может вы отпустите меня, а? Пож...алуйста... йй...йя.. оч...чень хочу домой...

Он замирает. Глаза превращаются в опасные узкие щёлочки.

- Что? - тихо спрашивает он. - Что ты сейчас сказала, сука?

Левой рукой он хватает меня за платье, прямо на груди, и приподнимает вверх, отчего оно впивается тканью мне в подмышки, а другой замахивается, чтобы ударить по лицу....

Зажмуриваюсь.

Внезапно раздаётся какой-то шум, Владимир вдруг резко отпускает меня, и я инстинктивно вжав голову в плечи, подаюсь назад и распахиваю глаза.

На шее у Владимира сильная рука Илья. Резко развернув болтнувшегося Владимира к себе, Илья со всей дури бьёт его кулаком по роже. Звук - отвратительный. Хлюпающе-хлёстко-звонкий.

Брызжет кровь из носа Владимира. Бледное лицо внизу вмиг окрашивается красным.

- Что за...

Новый удар. Ещё один.

Всё молча.

Я настолько ошеломлена, что будто застыла.

А тем временем, Илья, держа Владимира за шкирку, продолжает свободной рукой, избивать его. И лицо там уже ну всё в крови... Какой ужас...

- Илья!!! - рвёт криком меня. - Илья, остановись!

- Бля..ть....бл... ты... что.... - хрипит, пускает кровавые слюни Владимир. - От...пусти...

Он уже просто висит, не извивается.

- Не, - качнув головой, зло усмехается стоящий ко мне спиной Илья. - Я хочу насладиться тобой неторопливо. Без суеты.

Новый удар! Хруст, хлюпанье, вскрик!

Подбегаю к Илье, хватаю его за руку, тяну на себя.

- Остановись, Илюш, ты убьёшь его!!!

Илья поворачивается ко мне. Его лицо в мелких каплях крови.

- Он тебя лапал? - спрашивает он.

- Нет-нет-нет! - вцепившись в его плечо, торопливо восклицаю я. - Не лапал! Не лапал, честно! Илья, отпусти его!

Илья поворачивает голову к окровавленному Владимиру и медленно разжимает вытянутую руку. Тяжёлым кулём Владимир падает на согнутые ноги, а потом ничком на тёмно-серый бетонный пол. Лицом проезжает по нему, оставляя бурую полосу. Тихо мычит...

Илья вдруг будто приходит в себя. Быстро обняв меня левой рукой, прижимает к себе. Ткнувшись губами, целует волосы. Обняв его двумя руками за талию, вжимаюсь в него. Нервно дрожу.

- Прости, малышка, - слышу я его тихий голос. - Прости меня.

Рядом с нами слышится шорох и стон. Повернувшись к Владимиру, вижу, что он пытается подняться. Илья подходит к нему, хватает за шкирку и, встряхнув, усаживает на задницу. Застонав, Владимир падает назад, прислоняется спиной к стене, и, стукнувшись макушкой о бетон, запрокидывает голову вверх.

Нос и губы его разбиты, из уголка рта стекает на подбородок кровь. Закрывает глаза, вздыхает, открывает глаза вновь и, усмехнувшись, смотрит на Илью.

- Жучок, да?... - хрипло цедит он.

Илья опускается перед ним на корточки. Чуть наклонив голову вбок, смотрит Владимиру в глаза.

- Ты думал, гадёныш, за неё вступиться некому?

Владимир, сплюнув в сторону, снова усмехается.

- Думал, тебе на неё похуй...

- Нет, - качнув головой, жёстко отвечает Илья. - Мне не похуй.

- Вижу...

Несколько секунд они молчат. На подземной парковке воцаряется тишина. Только слышно, как дышит Владимир, чуть посвистывая окровавленным носом.

- Где хоть жучок-то? - горько усмехнувшись, поднимает на Илью глаза он. - Скажи... Интересно...

- На одежде.

И тут я замечаю, что выражение лица Владимира меняется. Глядя куда-то за спину Илье, он как-то вдруг будто теряется. Весь его то ли напускной, то ли настоящий гонор пропадает в одно мгновение.

Обернувшись туда, куда он смотрит, я к своему удивлению вижу неспешно идущего к нам его водителя. Того самого немногословного вихрастого блондина с суровым взглядом. При этом меньше всего эта походка производит впечатление походки подчинённого, спещащего на помощь начальнику.

Илья тоже оборачивается на него. Кивает на Владимира.

- Олег, притащи воды какой-нибудь. Умыть надо этого пидораса.

Тот кивает.

- Сделаю.

Владимир тихо и горько усмехается.

- Ах ты, ссука... - глядя на своего подчинённого, тихо, но злобно бормочет он.

Водитель Олег только окидывает его полным презрения прищуренным взглядом, а затем направляется обратно к машине.

- Предатель... - застонав, произносит Владимир. - Сука, кругом одни предатели... Никому нельзя верить...

Он с ненавистью смотрит Олегу в спину, а потом переводит взгляд на меня. Мне становится не по себе, и я отворачиваюсь.

- Так он на тебя работал, значит...

- На меня, на меня, - слышу я голос Ильи. - В глаза мне смотри, говно похотливое.

Снова поворачиваюсь к ним. Илья по прежнему сидит перед Владимиром на корточках. Запястья на коленях. Поза вроде бы расслабленная, но чувство такое, что если что - Илья отреагирует моментально. Он, несмотря на негромкий голос и в целом спокойные интонации, производит впечатление сжатой пружины.

- Значит, слушай сюда, Володя, - говорит он. - И слушай очень внимательно. Это в твоих интересах. Я тебя, пидора, не похоронил здесь сейчас только по одной причине. Ты мне ещё понадобишься. Так что считай, что тебе повезло. Станешь сотрудничать со мной - я тебя только посажу. За прежние грехи. Не станешь - похороню. Выбор делай прямо сейчас.

Окровавленное лицо Владимира - страшное, злое. А прищуренный взгляд - полон ненависти. Но он молчит. Только чуть ухмыляется одними губами.

- Ты знаешь, - тихо продолжает Илья, которого этот взгляд, похоже, совершенно не смущает, - мне было бы на многое похуй, если бы ты на мою женщину не полез. Но ты полез. И с того момента, как ты это сделал - ты себе приговор подписал. Учитывая то, что я сегодня слышал в наушнике, ты пока что очень легко отделался. Но, как ты уже понял, мы не закончили.

- Бить будешь снова, да? - усмехнувшись, едва ли не шепчет Владимир.

- Нет, если пойдёшь навстречу - не буду.

- Чего ты хочешь?

- Объясню. Как только Олег принесёт воду, ты умываешься, сморкаешь сопли, приводишь себя в порядок. После этого мы вчетвером едем на лифте наверх. Охране на этаже кивнёшь, чтобы они кнопку нажали, и мы вошли все четверо. Если понадобится, скажешь что мы с тобой. Скажешь правдоподобно. Карточку покажешь свою. В общем, проведёшь нас к Джованни. Не скажешь и не покажешь - я тебе кадык вырву нахуй. Из-под земли тебя достану, если понадобится. У меня на тебя столько всего, что ты ещё не раз пожалеешь, что принял участие в том дерьме, в котором вы меня закопать собирались. В общем, я тебя, пидора, предупредил. Ты меня хорошо понял?

- Да... - понуро глядя на бетон под ногами, хрипло отвечает он.

- Молодец, - Илья швыряет ему пластиковую бутылку с водой. - Тогда ждём Олега.

- С моим лицом нас не пустят...

- Пустят. Алин, - Илья поворачивается ко мне, - у тебя косметичка с собой?

Взгляд ободряюще-весёлый. Голос тоже.

- Да... - коротко пожав плечами, отвечаю я, и хватаюсь за сумочку.

- Отлично. Доставай.

- Хорошо... - растерянно киваю я.

Достав косметичку, протягиваю ему.

Илья качает головой.

- Мне она не нужна. Тональный крем есть?

- Есть, - снова киваю я.

- Вот дай мне только его.

Нахожу маленький пластиковый тюбик и кладу на протянутую ладонь. Илья, взяв его и зажав между пальцами, показывает его Владимиру.

- Поднимай жопу. Как умоешься, будешь вот этим делом гримироваться. Так, чтобы комар носа не подточил. Бокового зеркала тебе хватит. Вставай.

Двери лифта открываются и мы, уже пропущенные охраной, выходим на этаже. Вчетвером направляемся в сторону двери, откуда недавно вышли вдвоём с Владимиром. Теперь он идёт впереди, я сзади, а между нами - Илья и Олег - плечом к плечу. И за их широкими спинами мне, несмотря на всю нервозность ситуации, относительно спокойно.

Подходим к двери. За ней - фойе, секретарская, несколько кабинетов, включая кабинет Джованни, и просторная переговорная. Зайти просто так - нельзя. Либо нужен спецпропуск, либо дверь должен открыть кто-то изнутри.

- Карточку прикладывай, - кивнув на панель, жёстко приказывает Илья Владимиру. - И поживее.

Тот, вздохнув, делает то, что ему приказали.

Маленькая круглая лампочка в белой панели сменяет цвет с белого на зелёный. Дверь, тихо пискнув, приоткрывается. Илья, толкнув, распахивает её и входит внутрь первым. Следом за ним, уткнув небольшой чёрный пистолет в поясницу Владимиру, идёт Олег. А я... двигаюсь последней.

И последней замечаю то, что происходит в секретарской.

А происходит то, отчего я - буквально выпадаю в осадок.

Заместитель генерального директора Джованни Риччи, второй человек в компании, прикрыв глаза, вальяжно сидит в просторном, кожаном и выкрашенным в зелёный, кресле со спущенными штанами.

Головка его небольшого полового члена скрыта щёчками и волнистыми локонами миловидной секретарши, которая, подмахивая головой, эти щёчки то и дело втягивает, старательно делая минет своему начальнику. Влажное основание члена то и дело мелькает между пухленькими губками секретарши и чёрной кудрявой порослью под круглым волосатым животом. Пуговицы сорочки расстёгнуты и живот выглядит наполовину сдутым футбольным мячом.

Причмокивая, постанывая и теребя себя за соски обнажённой, вывалившейся из бюстгальтера-балконета груди, секретарша настолько увлечена процессом, что не замечает нас даже тогда, когда я закрываю за собой дверь в секретарскую. Что до Джованни, так он с закрытыми глазами полулёжа в кресле, всецело сосредоточен на собственном удовольствии.

Илья вежливо и коротко покашливает, давая понять, что эта сладкая парочка теперь в секретарской не одна, и они оба, чуть ли не синхронно вздрогнув, резко оборачиваются на нас. Глаза у обоих - будто блюдца. Непонимание, оторопь и паника - вот что читается на их лицах. Они перепуганы - это видно.

- Девушка, - обращается к секретарше Илья, - вы досасывайте спокойно, мы подождём. Джованни, у меня к вам разговор важный. Прям вот отлагательств не терпит.

Джованни, вскочив, принимается спешно и нервно натягивать на себя трусы вместе с брюками, и, запутавшись в них, едва не падает на паркетный пол. Резное итальянское кресло, которое он толкает, стараясь удержать равновесие, проскрипев ножками по паркету, отъезжает назад.

- Что вам надо?! - искренне возмущается Джованни. - Владимир! Что происходит?! Кто эти люди и почему они здесь?! Почему ты привёл их сюда?! Почему не согласовал...

Илья не даёт ему договорить.

- Кто я такой, - перебивает он, - ты прекрасно знаешь. Клоунаду выключи эту дешёвую. Иначе я тебя сейчас выключу.

Захлопав глазами, Джованни разом умолкает и растерянно опускается в кресло. Очевидно, что он пытается сообразить, как ему себя лучше всего вести сейчас. И совершенно при этом не понимает, чему ему от Ильи ждать.

- Линочка, - повернувшись к секретарше, быстро говорит он, - ты иди. Сделай нам кофе.

Линочка смотрит на Илью так, что у меня возникает неожиданное, но острое желание врезать ей хорошего леща, и потому я, покрутив указательным пальцем в воздухе, говорю:

- Линочка, послушай начальника. Топай отсюда, пока живая.

Илья, повернувшись ко мне удивлённо и оценивающе смотрит на меня, и затем ухмыляется.

Наверное, краснею. Потупившись, стою и жду дальнейшего развития событий.

Линочка сваливает, и я уже немножко довольна тем, как они развиваются. Хотя, признаться, всё равно очень волнуюсь.

Илья садится за стол прямо напротив Джованни. Мы втроём остаёмся стоять поодаль.

Джованни заметно нервничает. То и дело то оглядывается на свой кабинет, то смотрит на входную дверь. Смотреть в глаза Илье ему явно очень некомфортно.

- Так ты вспомнил, кто я такой? - спрашивает его Илья. - Или мне тебе напомнить?

- Вспомнил...

- Ну, видишь, какой молодец, - чуть улыбнувшись, холодно произносит Илья. - В таком случае, слушай меня очень внимательно. Если будешь слушать внимательно, то есть вероятность, что Линочка спустя полчасика, а может и меньше - дососёт твою невзрачную маленькую пиписку. А вот если будешь слушать невнимательно... - Илья наклоняет голову вбок и насмешливо смотрит на Джованни. - ...то досасывать свою пиписку будешь сам. Всё понял?

Джованни ничего ему на это не отвечает. Угрюмо смотрит Ильев в глаза, переводит взгляд на Владимира, скользит по мне, снова исподлобья смотрит на Илью.

- Ты меня понял или нет? - с нажимом в голосе, угрожающе спрашивает Илья.

- Понял... Что тебе надо?

- Не торопись, - усмехнувшись, заявляет Илья. - Чуть позже я тебе популярно объясню, что мне надо. Но для начала, чтобы ты лучше ориентировался в сложившейся ситуации, введу тебя в курс дела.

Джованни, сглотнув, молча кивает. Боже, как изменилось его поведение! Он чувствует себя не в своей тарелке и понимает, что дело пахнет жареным. И как ни старается напустить на себя безразличный вид, нервничает очень заметно.

- У меня есть всё об этой вашей попытке обрушить акции моей компании, - произносит Илья своим низким, спокойным, уверенным голосом. - Вообще всё. Он задумки до реализации планов. Понимаю, что вы ещё не приступили к активной фазе, но, внимательно меня выслушав, думаю, ты сам поймёшь, что в этом уже просто нет необходимости. На каждого из вас троих, включая тебя, разумеется, у меня собран мощный компромат. Ваш гендиректор, как минимум, вас уволит. Но у меня есть все основания полагать, что ощутив тот урон, который вы принесли его компании, он этим не ограничится. Я ведь правильно понимаю, что идея была твоей?

Джованни молча опускает глаза.

Илья усмехается.

- Ну так вот. Идея, может и была неплохой, но как понимаешь, эта акция провалилась. Есть несколько вариантов. Представим себе первый: ты запускаешь кампанию с липовым компроматом на меня. В таком случае, я предоставлю все необходимые документы, включая аудио и видео записи, которые очень чётко дадут понять любому заинтересованному лицу, что вы попытались ввести людей в заблуждение, оклеветали меня, известного футболиста и его невесту. Плюс ко всему станет очень хорошо понятно и то, как вы действовали на рынке и ранее. Соответственно, будут назначены проверки. Вы их не выдержите, это я тебе уже прямо сейчас могу сказать. Ну, например, потому, что я в курсе, откуда вы брали часть материалов, по какой цене закупали, причём тут демпинг, и как вы опрокинули целый ряд своих же собственных сотрудников с зарплатой. У меня есть информация о трёх увольнениях без расчёта в обход законодательства, о шантаже топ-менеджера Васильева, который был уволен со своей должности в январе этого года и о том, где в действительности шьётся часть вашей продукции.

Джованни смотрит на Илью такими шарами, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Понимаю, что смех сейчас совершенно неуместен, что он во многом нервный, но важный и представтельный Джованни с такой ошарашенной физиономией действительно производит очень комичное впечатление. И всё же беру себя в руки и, закусив губу. сохраняю самообладание и серьёзный вид.

- Ты, - невозмутимо продолжает Илья, - совершенно напрасно решил, что ребрендинг полностью поможет вам решить ряд подобных проблем. В какой-то мере, безусловно вы бы избавились от возможных репутационных рисков, но в целом - для того, чтобы вернуть ту часть рынка, которую вы потеряли, вам необходимо было заняться не только ребрендингом, а реструктуризацией всей компании, включая люстрацию топ-менеджмента, в котором, например, до сих пор находится вот этот вот хер с горы, - Илья, не глядя на Владимира, кивает в его сторону. - Тот самый, который, судя по всему - убил свою жену. Понимаю, почему ты его не уволил. Учитывая тот объём финансов, который вы, не декларируя, делили между собой. Но это было очень глупо. Ещё глупее было задаваться с таким бэкграундом идеей об обрушении компании-конкурента. Моей. У нас, в отличие от вас - весь объём продукции - итальянского качества. И качество сервиса - на уровень выше. Попытавшись провернуть идею с созданием отвратительной репутации для моей компании, причём в том числе с помощью шантажа нанятого вами внештатного сторителлера, ты бы себя - просто грохнул. Теперь вопрос. Хочешь ли ты выбраться из этой задницы с минимально возможными для себя потерями? Да-нет.

- Да... - снова сглотнув, хрипло отвечает Джованни.

- Ну, вот видишь, - холодно, но довольно отвечает Илья. - Уже начинаешь соображать. В таком случае, слушай внимательно. Я скажу один раз.

- Слушаю...

- Первое. Ты уже на сегодняшний вечер организовываешь для меня и владельца вашей компании конфиденциальные видеопереговоры те-а-тет. Можешь ему рассказать о причинах такого предложения. Но, думаю, он тебя по головке за это не погладит. Поэтому, тут смотри сам. Мне важно, чтобы мы с ним обсудили дальнейшее поглощение моей компанией вашей.

- Что? - коротко и тихо вырывается у вконец опешевшего Джованни.

- То, что слышал, - щуря глаза, произносит Илья. - Речь, разумеется, идёт исключительно о российском сегменте. Все ваши магазины здесь, исключая левое производство копий - это мне не нужно, - вы мне продадите по сниженной цене. Вернее, за бесценок. За ту стоимость, которая была актуальна четыре года назад. Без учёта инфляции.

- Это невозможно... - качает головой Джованни.

- Это не тебе решать, - сухо отвечает Илья. - Когда я поговорю с твоим руководителем, он очень скоро поймёт, что это - лучший для него выход из сложившегося положения. В ином случае он вообще тут всё потеряет. Прибавь к этому огромное количество судебнных издержек, аресты имущества, простой производства и либо массовые увольнения сотрудников, либо выплату им зарплат без их фактической работы на вашу компанию. И у меня есть все основании полагать, что Паоло предпочтёт выбрать компромиссный вариант.

- Но... меня же тогда всё равно уволят...

- Конечно, - усмехается Илья. - Однако ты сможешь начать заново, а не сядешь. Может, в другом бизнесе, с учётом, так сказать проделанной работы над ошибками, может в аналогичном и уже самостоятельно, это уже как сам решишь. Я думаю, что ты вообще уже можешь выйти на пенсию. Более скромную, чем рассчитывал, но всё же - какую-никакую. Но опять же, только в том случае, если сообразишь, что я не блефую.

Джованни снова сглатывает и, на этот раз ничего не отвечает Илье.

- Думаю, что ты сообразил. Но это не всё. Вот этого кадра, - он снова не глядя на Владимира, коротко кивает в его сторону, - я отдам сегодня полиции. Ему будет что с ней обсудить на базе тех материалов, которые по ошибке были вами заморожены. Полагаю, что есть все основани возобновить расследование. Он очень уж борщил, согласись. Хоть ты и не обо всём в курсе. Кстати, он тебя предал. Просто, чтоб ты знал. Он в курсе того, что видеозапись - не то, что ты о ней думаешь. Но выбрав свои шкурные похотливые интересы, он, как ты знаешь, одобрил вашу попытку запустить компанию по созданию искусственного на меня компромата.

Джованни чуть ли не с ненавистью смотрит на Владимира. Взглянув на Владимира, вижу, что тот не выдерживает взгляд начальника и, глядя в сторону, стоит, ссутулившись, с опущенной головой. Лицо его, особенно нос, порядком опухло от ударов Ильи, и даже тональник теперь очень плохо помогает замаскировать следы этого избиения.

- Умение выбирать нужных людей в напарники - одно из самых важных условий для создания надёжного бизнеса, Джованни. А ты подонка в напарники взял. И очень сильно просчитался. Он ведь левые деньги делал в обход тебя. Нет-нет, - тут же поправляет он, - я не про то, где он с тобой делился. А про то нелегальное производство, о котором ты пока не знаешь. К тому же у него есть несколько человек в компании, которые предоставляли вам липовый баланс. Этот твой глава рекламного отдела - та ещё мразь. Ты чуть попозже поймёшь, что мразь он - и в отношении тебя тоже.

Исподлобья взглянув на Илью, Джованни запускает пальцы в волосы.

- Второе, - продолжает тем временем Илья, - все копии видеозаписи с сексом в отеле должны быть уничтожены. Если хоть какая-то всплывёт, я подам на тебя в суд. Сам понимаешь, тебе это вообще ни к чему. Особенно сейчас.

- Я могу отвечать только за себя...

- Нет, - качает головой Илья. - Ты - их руководитель, поэтому отвечаешь за все записи. Включая те, которые находятся у Александра и этой, - он снова кивает в сторону Владимира, - мрази. Поэтому сделай всё, чтобы на них не осталось и намёка. Появятся в Сети - пеняй на себя, любитель жёлтой прессы.

- Я понял, - затравленно кивает Джованни. - Сделаю.

- Третье. Алину прикажи рассчитать прямо сегодня. Если до окончания завтрашнего рабочего дня ваша бухгалтерия с этим не справится, я приеду сюда уже с репортёрами и полицией. Поэтому постарайтесь. Задним числом, ещё как - мне плевать. Важно, чтобы официально она была защищена от любых неустоек с вашей стороны, и тому подобного.

- Хорошо.

- Отлично, - щуря глаза отвечает Илья, и встаёт. - В таком случае, не мешаем тебе больше наслаждаться вечерним минетом. Если конечно для тебя он до сих пор актуален. Встречу назначь на десять вечера. Насколько я знаю в Италии - другой часовой пояс и Паоло будет удобно обсудить со мной продажу мне российского сегмента вашей компании по бросовым ценам. Счастливо оставаться.

Он поворачивается к Олегу, который крепко держит испуганного и растерянного Владимира за локоть.

- Бери его и пойдёмте. Тут нечего больше делать.

Когда мы спускаемся в лифте на минус первый этаж, Илья даёт краткое и жёсткое указание Олегу отвезти Владимира в отделение полиции. Владимир на это никак не реагирует. Он понур, напуган и растерян. Удивительно, как он, столкнувшись с другим мужчиной, куда сильнее его духом и физически, превратился едва ли не тряпочку. Безвольный, слабый, он производит теперь очень жалкое впечатление. Но вспоминая то, как он общался со мной, жалости к нему я не испытываю. А о неизвестной мне женщине, которой не повезло стать его женой, предпочитаю и вовсе не думать. Если то, что говорил Илья - правда, то Владимир, действительно, просто подонок. А сомневаться в словах Ильи у меня нет никакого резона. До сих пор не было ни разу, чтобы он меня обманул. По крайней мере, я не припоминаю ни одного подобного эпизода.

Олег кивает и уводит Владимира в свою машину. Илья же кивнув в сторону, говорит мне, что отвезёт меня в другой отель. В котором я буду в большей безопасности.

Пока мы идём к его машине, я то и дело поглядываю на него. И никак не могу понять, почему он совсем не выглядит довольным. Казалось бы, он одержал победу. Но он хмур, взгляд его тяжёл, и он явно предпочитает молчать.

Мы садимся в чёрную машину представительского класса, большую и сильную, как и её владелец. Илья поворотом ключа молча заводит двигатель, а затем плавно выезжает с подземной парковки в хмурый Питерский вечер.

Уже довольно темно, но видно, что небо в тучах. Пасмурная погода очень органично сочетается с настроением Ильи, и я предпочитаю помалкивать. Тишину нарушает он сам.

- Скажи мне, Алин, - негромко, но довольно чётко произносит он, - ты хочешь выйти замуж, стать матерью?

- Что? - поворачиваюсь к нему.

Вопрос неожиданный настолько, что я даже теряюсь.

- Я спросил: хочешь ли ты стать матерью?

- Да, конечно! - искренне восклицаю я. - Я очень давно хочу детей!

Он молча кивает. Глядя вперёд, хмуро ведёт машину.

- А почему ты спросил? - заинтригованная и обеспокоенная, интересуюсь я.

- Просто. Хотел узнать, какие у тебя жизненные приоритеты.

Пожимаю плечами.

- Ты знаешь, я делала карьеру, и целиком и полностью была сосредоточена на ней. Я как-то особенно не задумывалась о чём-то таком, что позволило бы мне более полно ответить на твой вопрос. Банально: моя личная жизнь не позволяла мне особенно мечтать на такие темы. Ты скажи мне, пожалуйста, а то я беспокоюсь: у тебя всё хорошо?

- У меня всё просто заебись, - холодно и как-то эмоционально обецвеченно отвечает он.

Смотрит вперёд, держит обе руки на руле.

- Ты уверен в этом? - сомневаюсь я.

Молчит.

- Значит, смотри, - спустя пару минут наконец произносит он. - Ты не в безопасности, я тебе говорю об этом прямо. До тех пор, пока я не решу вопрос с главой их компании, ты - единственный свидетель того, что они собирались провернуть. И, очевидно, что Джованни, придя в себя, даст целый ряд распоряжений, часть из которых может коснуться и тебя. Я сейчас не про расчёт. Он очень многим рискует, очень многое может потерять, и поэтому сделает всё, чтобы по максимуму подать сложившуюся ситуацию иначе. И ты ему - очень мешаешь. Пугаться не надо, - взглянув на меня, добавляет он. - Я сделаю всё, чтобы с тобой было всё в порядке. Но ты должна понимать, что ставки - очень высоки, и этим нашим разговором с ним всё исчерпано не будет. Поэтому я хочу, чтобы ты уехала в Москву и некоторое время побыла под охраной моих сбшников. Это лучшее, что я могу предложить.

- А ты? - сглотнув, тихо спрашиваю я.

- А я пока останусь здесь. Мне нужно решить целый ряд вопросов. И моё присутствие здесь для этого необходимо.

- Почему ты такой холодный? - робко спрашиваю я.

Он снова бросает на меня взгляд. Нежный, тёплый, но откровенно не сочетающийся с тем, что он играет желваками.

- Устал. Не бери в голову.

- Илья?

- Да?

- Что с тобой происходит? Я же вижу, что тебе плохо...

- Мне - нормально, - холодно отрезает он. - Я просто устал. Мало спал. Ты о себе думай.

Его ответ ранит меня. Возможно он и хотел сказать это мягче, но получилось довольно жёстко. Даже обидно.

- Ты... - облизнув губы, говорю я, - злишься на меня за что-то?

- Нет. Мне не за что на тебя злиться.

- Может из-за того, что я работала на них?

- Ты не была в курсе ситуации. Ты вообще много не знала и не знаешь. И ни к чему тебе это знать, Алина. Важно, чтобы ты и дальше могла твёрдо стоять на ногах. Я постараюсь приложить все усилия для этого. Но сейчас самое важное для тебя - твоя безопасность.

- Я поняла тебя... - глядя перед собой, тихо отвечаю я.

- Умница. Прямо в отель я тебя не отвезу. Высажу на Кутузовском, неподалёку от Московского вокзала. Возьмёшь такси и поедешь по указанному адресу. Там переночуешь.

- Ты приедешь ко мне? - взглянув на него, еле слышно спрашиваю я.

Видя красный свет светофора, он останавливает машину и поворачивается ко мне.

- А ты хочешь?

- Конечно...

- Тогда приеду.

Закусываю губу. Тревожно, беспокойно. И, во-многом потому, что никак не могу его понять. Утром он был очень тёплым, нежным со мной. А теперь холоден и держится так, будто я едва ли не мешаю ему.

- Я... хотела бы сделать для тебя ужин... Но...

- Не нужно, - качнув головой, отвечает он. - Поедим в ресторане.

- Хорошо... Как скажешь...

Некоторое время мы молчим. Выехав на Невский, Илья прибавляет скорость. Машина несётся по проспекту мимо множества ярких фонарей, мимо красивых зданий прошлых веков, мимо людей, заполнивших тротуары. Тихо урчит мотор.

Спустя пару мгновений на лобовом стекле появляется морось. Илья невозмутимо включает дворники и стекло на какое-то время вновь становится сухим и чистым. Но мелких капель всё больше. Дворники снова тихонько и размеренно трут лобовое стекло.

Илья сидит ровно, сжав губы так, что они превратились в тонкую тёмную полоску. Желваки на его скулах то и дело вздуваются и оседают. Он напряжён, и я очень чувствую это.

- Я могу как-то тебе помочь? - коснувшись его плеча, робко спрашиваю я.

Быстрый взгляд. Потухший какой-то, хмурый.

- Нет.

Закусываю губу. И больше не пристаю к нему.

Обидно мне очень, даже горько. Никак не могу понять, почему он так отдалился от меня. Казалось бы, ведь всё наладилось. Я уверена в том, что он справится с ними. Уверена в том, что он их всех - победит. Он - сильный, уверенный в себе. Он - настоящий мужчина. Я это чувствую, знаю, вижу. Но почему он стал так холоден со мной? Почему?...

Он останавливает машину. Отстёгивает ремень и внимательно смотрит на меня.

- Не грузись, - коротко говорит он. - Всё в порядке. И будет всё в порядке. Тебе не о чем волноваться. Главное, чтобы ты делала, как я говорю.

- Хорошо, - тихо отвечаю я.

- Номер я тебе снял. Как у тебя с деньгами?

- Есть.

- На билет до Москвы хватит?

- Да.

- Хорошо. Будет нужно ещё, пиши или звони. Перекину, вообще без вопросов. Мне нужно сделать несколько дел, и поэтому я приеду не раньше полуночи. Наберу тебя перед тем, как выехать. Если очень устала, ложись спать. Увидимся завтра.

- Я тебя дождусь, - тихо говорю я.

- Хорошо, - кивает он, и улыбается одними глазами.

Коснувшись моей щеки, легонько проводит по ней кончиками пальцев. От этой скупой, но безумно нежной ласки, я едва сдерживаюсь, чтобы не расплакаться.

- Всё будет хорошо, - глядя мне в глаза, произносит Илья. - И спасибо тебе, Алин.

- За что? - шепчу я.

Он мягко улыбается. Впервые за вечер.

- За то, что появилась в моей жизни. Хорошая ты девочка. Очень.

Отель просто шикарный. Видимо, один из лучших в Петербурге. И, судя по обилию охраны внизу, я понимаю, почему Илья снял мне номер именно в нём. Охранников тут просто полно. Впечатление, что это не отель, а какой-то особо охраняемый важный объект.

Номер на четвёртом этаже большой, просторный, трёхкомнатный, с двумя санузлами и очень милым полукруглым балкончиком, на котором стоит стол и четыре стула. Ночь тёплая и поэтому жду я Илью в основном здесь. Дождик прошёл, ночь тёплая, а теперь ещё и безветренная. Пахнет озоном и листвой деревьев из парка напротив. Видно широкую улицу вдали. Её названия я не знаю, но судя по размерам - она тянется далеко - она петербуржцам хорошо известна. Судя по тому, сколько я проехала в такси, это по прежнему центр города. Вдали, за парком, видна тёмная полоса Невы. На набережной светятся крохотные, сливающиеся в единую цепь, огоньки уличных фонарей.

Здесь красиво и очень уютно. Но на душе у меня не спокойно. Поведение Ильи мне непонятно, и я терзаюсь разными мыслями, гоня от себя паранойю. Что только не лезет в голову! Но я понимаю, что лучше мне обо всём поговорить с ним, чем терзаться догадками. И очень стараюсь переключиться.

То и дело мне вспоминаются Владимир и Джованни, и разительная перемена, которая с ними случилась, когда рядом со мной оказался Илья. Видно было, что они боятся. Как минимум, опасаются. Он один сделал так, что я перестала видеть в них акул бизнеса и вообще сильных и страшных людей. По сравнению с ним, Джованни выглядел беспомощным растерянным клерком, которого поймали на краже, а Владимир - и вовсе производил настолько жалкое впечатление, что я диву давалась тому, как сильно боялась его накануне и сегодня в машине. Да, он старался совладать с собой и держаться молодцом, но у него попросту не получилось. После того, как Илья побил его, он и вовсе превратился в какого потерянного молчаливого слюнтяя. Вот так. Это тебе не с женщинами воевать, козлина.

Ещё я много думаю о том, как мне теперь выстраивать вновь карьеру. Вернуться к своим маленьким проектам? Или поискать себя в чём-нибудь другом, тоже связанным с написанием текстов? Может податься в рекламщики? Почему нет? Теперь сторителлерство не выглядело для меня пропуском в мечту, в ту самую жизнь, которой я так настойчиво добивалась. Этот проект очень омрачил саму суть моей работы. Не найми они меня для дискредитации компании Ильи, я выложилась бы по полной, чтобы создать такую легенду, узнав о которой покупатели просто бежали бы к ним. И никогда не узнала бы о том, что по сути - это во многом компания лживых подлецов, ведущих бизнес откровенно грязными способами. А может таковыми в ней являются только эти двое - Джованни и Владимир? Александр, при всей своей душности всё же подонком явно не является... Или он - такой же, просто слабее? Насчёт Паоло я и вовсе ничего не могу сказать, кроме того, что он был в курсе проекта Джованни. Неизвестно, как тот его ему подал.

Нет, я вовсе не питала иллюзий, что большой бизнес - это всегда чистенько и опрятно. Но после того, что озвучил Илья в офисе Джованни, мне стало просто противно. Эти люди явно не гнушались ничем, и всё, что их интересовало - это желание оболгать конкурента, движимое безумной жаждой наживы. А между тем корпоратив был вполне себе рядовым. Обычная компания. Не знай я того, чем живёт верхушка её управленцев, я бы считала её вполне нормальной.

Опустошённость какая-то. Наверное, я тоже просто устала. И вообще, несмотря на то, что здесь красиво и уютно, мне хочется домой, в Москву. Если бы не Илья и не зависимость от расчёта с компанией, в которой я до сих пор числюсь внештатным сотрудником, я бы, наверное, купила билет на самолёт или поезд и улетела или уехала уже сегодня.

Мне стыдно за то, что я согласилась им помогать. И я рада тому, что смогла разобраться в том, на чьей стороне мне следует быть. "Девочка Громова"... Это определение Владимира тепло отзывается во мне, несмотря на мою неприязнь к этому человеку. "Девочка Громова"... Хотела бы я ей стать по-настоящему. Но только вот, учитывая отношение Ильи ко мне, совсем не факт, что так произойдёт. Судя по всему, он закоренелый холостяк и его вопросы касались того, насколько я изменю его жизнь, если мы всерьёз станем встречаться. Судя по всему, впускать меня в свою жизнь всерьёз он не хочет. Отсюда и дистанция. Отсюда и холод.

Ну, что ж, я могу его понять. Изначально я вообще работала против него. И опять мне стыдно. Если бы он не вывел меня на чистую воду, я никогда бы и не узнала. какого хорошего человека могла опорочить. Хоть в загашнике и были воспоминания о том, как он выручил мою подругу там, у клуба. Как он помог мне.

Что ни воспоминаю о нём, всё говорит о том, что он вёл себя, как порядочный человек и настоящий мужчина. А я могла... помочь обрушить его бизнес, который он выстраивал годами. Горько от этого. Хорошо, что я перестала в этом участвовать. Хорошо, что смогла ему помочь. Правда, если уж совсем честно, моей воли и моих решений в этом, было по минимуму.

Тёплый ночной ветер приятно освежает щёки. И запах листвы заставляет меня вдохнуть это воздух поглубже. Чуть пахнет речкой. Сыро здесь, в Петербурге, но я могу понять, почему этот город так нравится людям. Он очень красивый. И какой-то особенный, наверное.

Однако я всё равно хочу домой. В Москву. В свою квартиру. Где всё мне хорошо знакомо и понятно. И где я смогу спрятаться со смартфоном под одеяло и пережить этот кризис в профессии.

Странно, но мне больше не страшно. А может и не странно. Илья производит собой впечатление такой уверенной в себе силы, что страху просто нет места. Пока он рядом, я и здесь в безопасности. Хорошо, что он приедет сегодня. Надеюсь, не передумает. Я очень его жду.

Он приезжает поздно, в первом часу ночи. Хмуро кивнув, разувается, пока я закрываю дверь, и проходит в номер. Вижу, что он вымотался. Брови сведены к переносице, взгляд уставший.

- Голодная? - опустившись в кресло, спрашивает он.

- Нет, не очень, - говорю я. - Но с удовольствием поужинаю с тобой, если рестораны ещё работают.

- Работают, - кивает он. - Только прежде чем пойдём, хочу с тобой поговорить. Здесь.

Осторожно сажусь на краешек массивного дивана, обтянутого дорогой, приятной на ощупь, тканью.

- Хорошо...

Беспокойно мне что-то. Взгляд Ильи хмур, мрачен даже. Он переживает из-за чего-то, я это вижу. Только вот понять не могу из-за чего.

Вздохнув, Илья встаёт и проходит к барному шкафу. Наливает в бокал виски. Повернувшись ко мне, спрашивает буду ли я. Молча мотаю головой.

Он кивает и, поставив бутылку, снова проходит к кресло. Опустившись в него, немного отпивает из бокала. Смотрит в окно. Шторы я не задёрнула и отсюда, с дивана, видно темно-серое, почти чёрное небо Петербурга. Сквозь тучу мутно светит почти полная луна.

Илья делает новый глоток, и поворачивается ко мне. Внимательно смотрит в глаза. Да так, что я с трудом выдерживаю его взгляд. Слишком уж пристально, изучающе он на меня смотрит.

- Ты - хорошая девочка, Алина, - вновь говорит он. - Правда, хорошая. И заслуживаешь счастья.

- Я не...

Он поднимает ладонь и я умолкаю.

- Погоди, - говорит он. - Послушай меня.

- Хорошо, - сглотнув, киваю я.

- Я чувствую, что ты влюбляешься в меня. Что я становлюсь тебе дорог. Мы, наверное, не так уж много знакомы, чтобы говорить о таких вещах, но я просто не хочу закрывать глаза на то, куда это всё идёт. Уверен, ты хочешь, что мы с тобой стали парой. Чтобы встречались и потом... может быть...

Прикусываю губу. Веки наполняются слезами, потому что Илья будто прощается со мной. Такие разговоры ведут тогда, когда желают расстаться. А мы и встречаться-то ещё толком не начали.

- Ты очень непохожа на женщин, которых я знал. И с которыми предпочитал общаться. Правда непохожа. Совсем другая. Намного их лучше. И, пожалуй, вместе взятых. И я действительно благодарен тебе за то, что ты вошла в мою жизнь. И пусть и так странно, как это произошло.

- Почему ты мне всё это говоришь? - не выдерживаю я.

- Потому что я вижу, что несмотря на то, что ты вроде как карьеристка, ты всерьёз нацелена на полноценную семейную жизнь. А я не могу тебе её дать, - он вздыхает. - Просто не могу. Нет, - качнув головой, добавляет он, - не не хочу. Не могу. Я всего лишь человек.

- Ты о чём? - покачав головой, обескураженно спрашиваю я.

Он пристально смотрит мне в глаза.

- Я - неполноценен, Алина. Не могу иметь детей. Бесплоден. Я не дам тебе того, что ты хочешь. Мне больно это говорить, потому что я пиздец, как быстро к тебе прикипаю. С какой-то, блядь, бешеной скоростью. Мне так тебя не хватало там в Москве, ты даже не представляешь себе. И сегодня утром, в постели с тобой, я отрывался на полную катушку. Было чувство, что я наконец-то воздуха свежего вдохнул после какого-то ёбаного подземелья. Меня, конечно, беспокоили эти потенциальные проблемы с компанией, но их я решить мог, и это понимал. А вот тут - я бессилен. Перед тем, как улететь в Питер я вновь наведался в клинику, и пообщался с доктором. Она - очень хороший специалист. И честный человек. Как ни горько, шансов иметь детей у меня так мало, что даже говорить не о чем. Я всю свою взрослую жизнь был один. С некоторых пор стал беспокоиться о том, что никак не могу найти свою женщину. И вот, - голос его становится хриплым, прерывается, он сглатывает, а потом снова отпивает из бокала, - вроде как нашёл. А может и не вроде. Но... я не могу взять на себя такую ответственность. Я испорчу тебе жизнь, Алин, каким бы хорошим с тобой не был. Ты мечтаешь о детях, это видно. В машине я спросил тебя об этом потому, что хотел убедиться в том, не подводит ли меня интуиция. Да какая там интуиция, когда с обожанием смотрящая на тебя женщина просит в неё кончить! - он тяжело вздыхает. - Алин, я не могу тебе предложить ту самую жизнь, о которой ты мечтаешь. Я могу помочь тебе с карьерой, могу обеспечить безопасность, но... - глядя мне в глаза, они качает головой, - даже если мы будем встречаться просто, как любовники, мы очень скоро захотим жить вместе. Я поломаю тебе жизнь тем, что поддамся слабости и сделаю тебя зависимой от себя. Ты - молодая женщина, у тебя всё впереди. И я верю, что тебе встретится хороший человек, который сможет дать тебе то, что ты хочешь. Я - не могу. Неполноценен.

Я настолько ошарашена, что мне плевать на слёзы, текущие по моим щекам. Просто смотрю в глаза Илье, оглушённая тем, что он сказал мне, и пытаюсь осознать услышанное.

- Прости, что сделал тебе больно, - говорит он. - Просто не хочу, чтобы ты строила иллюзии. Потому что, если ты будешь их строить в отношении меня, тебе будет намного больнее.

- Ты не прав... - с трудом облизнув губы, шепчу я в ответ. - Не прав... Я не влюбляюсь в тебя... Я уже... влюбилась.

Он смотрит в сторону. Вздыхает, и качает головой.

- Прости меня, - тихо говорит он.

- Налей мне тоже, - прошу я. - Хочется выпить.

Он кивает, встаёт и подходит в барному шкафчику. Заполняет до половины пустой бокал и приносит мне. Отдав, возвращается в кресло.

- Насчёт твоей работы в компании Паоло. Я договорился, всё будет в порядке. Тебя и пальцем не тронут. Паоло оказался разумным, вменяемым человеком. Мы быстро пришли к компромиссу. Что касается Владимира, он в полиции. Так что теперь тебе ничего не угрожает. Завтра, - он смотрит на наручные часы и поправляется: - точнее, уже сегодня, тебе нужно будет подъехать в их офис для расторжения договора. Я отправлю с тобой Олега, он работает на меня давно и я ему доверяю, чтобы всё было под контролем и не возникло никаких эксцессов. Он тебя подождёт в машине, а затем отвезёт в аэропорт. Билет куплен. Паоло сказал, что тебе щедро заплатят за качественную работу. Он этот вопрос взял под личный контроль. Более того, он лично напишет тебе очень хорошую рекомендацию, которая выведет твою карьеру на новый уровень. Так что тут можешь выдохнуть. Всё будет в порядке.

Прощальный секс - это больно. Нежность сумасшедшая, обоюдная, крышесносная, но...

...хотя нет. Не "но". А поэтому. Но иначе не получается.

Во время оргазма я реву. В голос, в объятиях Ильи. Торопливо целую его губы, которыми он так легко касается моих губ. Сквозь слёзы шепчу, что влюлена в него, прошу чтобы он не оставлял меня, но...

... за вуалью нежности и теплоты я вижу в его взгляде прощание.

Он уже принял решение. Я это вижу. Понимаю. Чувствую.

Так я хорошо понимаю, что он - из тех мужчин, что приняв решение, ему следуют.

На мгновение, подёргиваясь в судорогах отступающего оргазма, я прикрываю глаза.

И вижу его глаза. В темноте.

Красивые безумно. Нежные до одури. Тёплые до сумасшествия.

И грустные.

Дыхание перекрывает, я силюсь вдохнуть, но не могу. Илья крепко прижимает меня к себе, целует в висок, шепчет нежности, а я всё никак не могу вдохнуть. Паника, вот что я чувствую.

Потом мне удаётся наконец пустить сквозь сопротивляющееся горло в лёгкие воздух. Маленькими, нервными глоточками. Сквозь льющиеся слёзы.

И когда тело расслабляется и между ног утихает тёплая, безумно приятная пульсация, я погружаюсь в тоску.

Некоторое время Илья просто лежит рядом со мной и гладит меня по волосам. Глядя на тёмное окно, я то кусаю губы, то сглатываю слёзы, вместе с по прежнему душащим меня комом, но ничего уже не говорю.

Илья тоже молчит. Понимаю, что ему больно.

И мне - больно.

Но без этого секса мы бы попрощаться попросту не смогли бы.

Он попробовал. Встал, допил остатки виски, поставил бокал на стол, подошёл ко мне, легонько чмокнул в щёку, снова попросил прощения, и направился к двери.

Я сорвалась с места. Догнала его. Прыгнула на него сзади. Обвив его шею руками, принялась целовать, упрашивать не уходить, унижаться. Мне было плевать на то, как это выглядело со стороны. Кроме нас в номере не было никого. Да и если бы кто-то был, мне всё равно было бы плевать.

Единственное, что меня волновало - это мысль о том, что я во что бы то ни стало должна его остановить. Сделать так, чтобы он одумался, не ушёл, не покинул меня, не бросил, не отвязался...

Он, держа меня на руках, развернул к себе и мы слились в поцелуе, равном которому у нас ещё не было. Жадный, сумасбродный, требовательный, страстный - он просто кричал о том, как сильно мы уже влюблены.

Поцелуй продолжился на ходу. Илья принёс меня, обвивающую его и руками и ногами, к кровати, и уровнив на неё, попытался подняться. Но я вцепилась в него, и мотая головой, шептала, что не отпущу.

Новый поцелуй. Новая нежность. Новая страсть.

Бешеное возбуждение, торопливое сбрасывание одежд. Треск рвущейся ткани, суета, сбивчивое дыхание.

И чуть позже... наконец-то... он вошёл в меня. С такой лёгкостью, и с таким взаимным удовольствием, будто я всегда была создана только для него. А он - для меня.

Безумно нежный секс... Безумно страстный... Вновь нежный... Вновь страстный...

Это сменяющаяся череда бешеной активности и какого-то задумчивого упоения друг другом, сводила меня с ума... Я растворилась в нём. Я не трахалась, я любила.

Но всё когда-нибудь кончается.

И теперь я просто лежу на кровати, глядя в ночь за незашторенным окном и жду, пока она скажет, что ему пора.

Или просто... молча... уйдёт.

Теперь я знаю точно: всё, что я могла сделать, я сделала. Всё, чем могла его удержать - ему дала.

Но он уйдёт всё равно. Уйдёт, оставив во мне своё себя. Которым он наполнил меня, когда я кончала. Он тихо-тихо рычал, когда кончал сам. В унисон с моим оргазмом.

Но в отличие от меня он не плакал. Только играл желваками, молчал, нежно целовал и гладил по щеке и волосам.

Прощальный секс - это больно.

Но без него я не смогла бы его отпустить.

Этот призыв к сексу был моим криком "Останься".

Он позволил мне прокричать.

Но он уйдёт. Я знаю это. Чувствую. Ощущаю по тому напряжению, которого овладело им, после того, как мы вот так вот разом... замолчали.

Его пальцы легонько касаются моих волос. Очень нежно. И из глаз снова льются слёзы. Одна за другой. Но теперь - в тишине.

- Ты... - слова даются с трудом, я хрипло едва произношу первое, сквозь першение в горле и наполняющие веки новые слёзы. - ... не неполноценен. Ты - лучший мужчина, который был в моей жизни. Лучший.

Чувствую, что пытается справиться с эмоциями. Что ему трудно это. Что ему не легче, чем мне.

- Сейчас да, больно - низкий голос контрастирует с тёплым дыханием у шеи. - Очень. И завтра будет.

- И послезавтра... - горько шепчу я.

- Да... И послезавтра. И ещё какое-то время. Но если видеться мы не будем, тебя отпустит. Поверь мне, отпустит.

Кусаю губу. Брызжет кровь. Слишком сильно, но это как-то само собой получилось.

- Уходи... - давясь комком, шепчу я. - Уходи.

Он тихо вздыхает. Снова проводит пальцами по моим растрёпанным теперь волосам.

Встаёт.

Остаюсь лежать так же. Не двигаюсь вообще. Мне так больно, что меня просто глушит. Я толком ничего не соображаю. Понимаю лишь то, что не хочу этого слышать. Не хочу, чтобы он пытаясь сделать мне легче, обесценивал то, что я чувствую сейчас. То, что чувствовала несколько минут назад, когда яростно трахалась с ним. Отдаваясь так, как никогда ранее не отдавалась никому. Даже ему. Вкладывая в этот секс всю себя. Чтобы он понял, что может потерять. Чтобы передумал. Чтобы не ушёл.

Тихо шуршит одежда. Звук застёгиваемой ширинки. Позвякивание металлической пряжки ремня. Снова шуршит одежда.

Тишина.

Она будто тихо звенит в ушах.

- Прости.

Его голос еле слышен. Это скорее шёпот. Но в нём столько горечи, что дальше можно не продолжать.

Я всё понимаю. Я - сильная. Он - сильный. Он - мужчина. Он - решил.

В рту кровь.

Шаги, шаги, шорох, звук закрываемой двери, еле слшный шум шагов там, за дверью.

И тишина.

А слёзы всё текут и текут...

Самолёт несёт меня в Москву. День солнечный, яркий и тёплый. Маленькие домишки видны из иллюминатора. Узенькие дорожки, широкие квадратные и прямоугольные пятна - поля. Поля сменяются лесами, а потом, спустя пару минут, всё, что я вижу за окошком самолёта - залитая солнцем топографическая карта Ленинградской области.

Вскоре и она исчезает, погрузившись в пелену облаков.

Солнце светит ещё ярче, слепит глаза. Мы будто летим над снегами. Белыми-белыми. Только чуть окрашенными в тёплые, золотистые тона.

Я закрываю иллюминатор, потом, откинувшись в кресле, глаза.

Я будто пустая. Не наполненная ничем. В том самолёте, в котором мы увиделись снова, спустя время, в котором вместе летели в Питер, я чувствовала себя совсем по-другому. Была полна надежд, волнения, предвкушения новой вехи в жизни, радостной и классной. Было чувство предвкушения этого.

А потом, когда он подсел ко мне, и когда мы взлетели, я переключилась на него. Думала о нём, сидящем рядом, боялась, что узнает меня, вспомнит... Боялась разрушить этим карьеру.

Дура.

Может быть, если бы я тогда не сдала назад, не было бы того, что я творила под руководством Джованни, Владимира и Александра в отношении его компании. Да что там "может быть"... Скорее всего. Даже точно.

Но глобально это ничего бы не изменило. Он бы всё равно ушёл.

Потому что ушёл он не из-за того, что я делала, работая на этих подлецов.

Веки воспалены от слёз. Опухшие, они будто просят пощады. Потому глаза мои устали плакать.

Но всё равно, приходится смахнуть новые слёзы с щёк. Тихо, украдкой, чтобы никто не видел.

Чтобы никто не пристал с расспросами. Не спрашивал меня, всё ли со мной хорошо.

Со мной всё хорошо. Просто как-то так получилось, что я будто оставила в Питере сердце.

Улетела в Москву без него.

Я грустная девочка Громова. И нет у меня ни одной надежды, что я перестану ей быть.

Мне трудно представить себя, влюблённой хотя бы также в какого-нибудь другого мужчину.

А зная характер Ильи, по крайней мере, насколько я успела его узнать, я не чувствую ни единого шанса, что мы снова сможем встречаться.

"Сможем"... Горько усмехаюсь. как будто мы начали. Мы же даже не начали...

Новые слёзы. Снова торопливое движение пальцами.

Надо же как... Глаза закрыты, а слёзы всё равно текут...

Я то и дело сглатываю. Тихо шмыгаю носом. Вряд ли слышно, потому что помимо гула моторов, кругом шепчатся, разговаривают, смеются, обсуждают что-то.

- Девушка, вам?

Распахиваю глаза, поворачиваю голову на звук. Высокий мужской голос.

Приятное лицо молодого стюарда. Он протягивает маленькую пластиковую бутылку воды.

- Спасибо, - облизнув губы и быстро сглотнув, тихо благодарю я.

Беру бутулку, затем протянутый вслед за ней стаканчик.

Как хорошо, что рядом со мной - никто не сидит.

Вода оказывается очень кстати. Становится немного легче. Я жадно допиваю всё, что было в бутылке.

Прячусь в наушники. Тихо звучит музыка. Грустная, нежная, как и моё настроение.

И как новые мои слёзы. Я будто подпитала себя водой для того, чтобы выплакать их.

Сидя полубоком к иллюминатору, я отстёгиваюсь, как только мы набираем высоту. И вновь отодвигаю в сторону пластиковую дверцу. Солнечный свет бьёт в глаза.

Белоснежные облака.

Множество облаков.

Пена.

Слепящий глаза диск.

И ярко-голубое небо вокруг него.

Дни идут за днями. Ночи сменяют ночи. Я знаю точно, что я из чего-то выкарабкиваюсь. Просто уже плохо понимаю - из чего. Я себя почти уже убедила в том, что всё, что было в Питере - было сном. Местами классным, местами тревожным и страшным. Почти убедила себя в том, что Илья - подлец, который грамотно использовал меня ради того, чтобы добиться своей цели - обрушить компанию-конкурента. Хитрый, расчётливый мужик. Влюбил меня в себя, покорил заботой, защитой и лаской. И уделал компанию, на которую я изначально работала. Нося жучок, я предоставляла ему нужную информацию. Я была свидетелем заговора и защищал он меня только для того, чтобы иметь оружие против конкурентов, превратившихся на время во врагов.

Если бы я была ему нужна, он никогда бы так не ушёл. Он наверняка не бесплоден, он всё выдумал, он - хитрый лжец. И хороший психолог. Он увидел, что очаровал меня, и воспользовался моими чувствами к нему, чтобы не дать обрушить свою компанию, и поднять свою. У него это получилось. И когда я стала ему не нужна, он придумал повод для расставания.

Я никакая не "девочка Громова". Более того, никогда ею не была. Вполне возможно, что Александр тоже работал на Илью. И что затеяли они эту аферу с видео - вдвоём. Потому что по этому видео было очень трудно догадаться, что на нём - действительно я.

Илья меня попросту поимел. Во всех смыслах. А потом выкинул, как ненужную больше вещь.

И если бы не мои чувства к нему, вспыхнувшие так быстро, что я и сама не поняла, как и когда влюбилась в этого красавца, я бы поняла это раньше.

Он - подлец. Он - негодяй. Лжец, хороший актёр и расчётливый бизнесмен. Ничего личного. Только бизнес. Я была нужна для того, чтобы он победил. Он - победил. После этого я стала ему не нужна и он оборвал контакт.

Я дважды не справилась с истерикой и написала ему в Телеграмме. Один раз трезвой, из дома, среди бессонной ночи. Второй раз из кафе, пьяной и заплаканной.

Оба раза галочка была только одна. Оба раза я удалила сообщение так, чтобы он даже не знал, что я вообще писала ему. Это были глупые письма, унизительные для меня, так же как и та моя попытка в отеле остановить его, когда, допив виски, собрался уходить. Я сбивчиво и сумбурно делилась своими чувствами, своими переживаниями и писала о том, что не скучаю по нему, а тоскую. Что, подобно волчице, воющей на луну, плачет моя израненная этими страданиями душа. Второе письмо помню хуже, но помню, что написала, что он был не прав. Боль не уходит, мне не становится легче и я устала плакать. Прошло уже три недели, а я чувствую себя очень похоже на то, как чувствовала себя, видя его в последний раз, лёжа рядом с ним на кровати после нашего секса.

Только теперь я измотана переживаниями, теперь я выгляжу старше, и у меня даже появился седой волос. И я не стала его выдёргивать, потому что этот волос - единственное, что говорит мне о том, что пора остановиться, пора забыть. Пора переключиться на подобие жизни, в котором я существую. Каждое утро, подходя к зеркалу я нахожу этот волос и несколько секунд смотрю на него. Под глазами у меня тёмные круги, я ссутулилась, перестала смотреть кино и читать книги. Потому что меня расстраивает всё, что касается любви, семьи и детей. Потому что я плачу, когда вижу счастливых женщин в объятиях мужчин. Потому что я завидую этим женщинам. Потому что мне больно. Потому что я не вижу себя теперь в роли жены, потому что нет мужчины, за которого я хотела бы выйти замуж. Кроме одного. Того, который меня, наверное, уже забыл.

Это письмо я удалила почти сразу, как только попросила у официанта счёт. Между отправкой и удалением прошло, наверное, не более минуты. Но это время длилось для меня очень долго. Я втайне очень надеялась на то, что сообщение дойдёт, и как бы сильно я не хотела его отменить, удалить после этого я смогу его только у себя.

Но я не смогла ждать долго. Потому что мне было очень тревожно. Потому что я не была уверена в том, что хочу, чтобы он узнал о том, что я хотела бы выйти за него замуж. Потому что всё это порыв пьяной женщины, уставшей от одиночества в большом-большом городе. Городе, в котором одиночества больше, чем кажется на первый взгляд. В городе, в котором полным-полно таких женщин.

Я похудела. Я плохо сплю. Я устроилась на новое место работы. В издательский дом, редактором. Но там меня не хвалят. Мне достаточно того, что меня не ругают. Теперь я - штатный сотрудник, и мне платят зарплату. У нас небольшой коллектив, но я ни с кем не дружу. Держусь особняком. Просто стараюсь быть вежливой. На большее я просто теперь не способна.

Я слишком часто плачу, чтобы сказать, что я просто стала грустной. Скорее, я стала несчастной.

И я никак не могу найти опору в себе, чтобы встать на ноги, чтобы хотя бы чуть-чуть стать более счастливой. Меня не радует вкусная еда, я не могу читать книги, потому что бегаю глазами по одним и тем же строчкам, вспоминая при этом те редкие встречи с Ильёй, который я бережно храню в своём сердце. Я вспоминаю их не специально, они вспоминаются сами.

Иногда мне кажется, что я мазохистка. Что я упиваюсь всем этим. А может не кажется. Может я вообще сумасшедшая. Разве нормальные люди влюбляются так быстро и так сильно? Я же похожа на подростка, который идеализирует объект влюблённости, страдая от невзаимности чувств.

Пора бы просто принять тот факт, что мной воспользовались, что меня поимели, и что я действительно не нужна.

Никак не могу понять, почему после отрицания и гнева, ко мне никак не приходит принятие. Я слишком много плачу. И слишком много спорю сама с собой.

Я почти убедила себя в том, что Илья - элементарный подлец. Что мои чувства для него - пустой звук. И всегда пустым звуком были.

Но так получается, что я не могу всегда быть с открытыми глазами.

А когда закрываю их, пусть даже на мгновение, чуть более долгое, чем когда просто моргаю, я сразу вижу глаза.

Глаза Ильи.

Нежные, тёплые. Грустные.

В них печаль. Эьо глаза любящего мужчины. Они лгут мне? Это иллюзия? Я совсем-совсем дура, да?

Каждую ночь, а я теперь обычно ложусь спать поздно и редко высыпаюсь, я вижу этот взгляд.

Вижу и никак не могу понять, почему этот взгляд так не похож на то, что Илья - просто подлец.

Я заставляю себя поверить в то, что мне всё это просто причудилось. От избытка чувств там в номере шикарного питерского отеля. Что это всё фантазии влюблённой молодой женщины. Что я выдумала этот взгляд. Убедила себя в том, что он смотрел на меня так.

Но вновь закрыв глаза, я понимаю, что взгляд этот - не позволяет мне так утверждать.

И я не знаю, что с этим делать.

Думала, мне поможет психолог. Пообщалась по Скайпу. Пришла на терапию. Но мне хватило одного лишь раза. Проблема была в том, что я заранее знала, чего она хочет добиться от меня, зачем спрашивает именно об этом, а не о том, и заранее знала, что она мне скажет в ответ.

Я только больше расстроилась. Спустя день я убедила себя в том, что надо попробовать ещё, с другим специалистом. С психотерапевтом. Но у меня нет сил для этого. Я не хочу подсаживаться на антидепрессанты, хотя понимаю, что, наверное, теперь они мне нужны.

Думаю, что дозрею до этого.

Потому что я очень устала. День-два и обязательно запишусь на приём. Только не сейчас. Сейчас я устала и хочу спать.

Я лежу под одеялом, свернувшись калачиком, в полной тишине. Вокруг темно. Так темно, что когда открываю глаза, я не понимаю разницы между тьмой с закрытыми глазами и тьмой с открытыми. Но я точно могу сказать, что в этой темноте я любуюсь своими воспоминаниями. В том числе взглядом мужчины, который меня, наверное, любит. Пусть он даже и просто влюблён. Я вижу, что нужна ему и мне очень хочется почувствовать вновь прикосновения его пальцем к моим волосам, вдохнуть его запах - такой приятный и такой мужской, смешанный с ароматом дорогого парфюма, и коснуться губами его губ. Или хотя бы небритой щеки...

"Всё пройдёт. И это тоже".

День идёт за днём, ночь сменяется ночью.

- Пойдём, я тебе говорю.

- Я не хочу, Маш... - хмурюсь, держа телефонную трубку у уха и глядя на прохожих, которые кутаются в этот пасмурный и холодный день в свои куртки и пальто.

- Я это уже слышала. Хватит киснуть, Алин. Ну, правда, хватит. Ты можешь хотя бы просто сделать одолжение лучшей подруге? М? - голос её намеренно звучит весёлым, даже озорным. - Ну вот чисто просто порадовать меня?

- Маш...

- Да я уже двадцать пять лет "Маш"! - смеётся. - Алин, всё, короче, стой там, я приеду и тебя заберу.

Закатываю глаза. Настойчивости ей не занимать. Упёртая настолько, что не отстанет ведь.

Блин, отключилась! Вот лиса!

Вздыхаю. Оглядевшись по сторонам, ищу какую-нибудь скамейку. Машка недалеко, приедет скоро. Сказала, что ей до меня ехать минут пять. Задрав голову, смотрю на небо и на всякий случай нащупываю в сумочке складной зонтик. Да нет, дождя нет. Пасмурно конечно, но пока не капает.

Нахожу лавочку и, вновь достав из кармана пальто телефон, утыкаюсь в книгу. Роман дико интересный, а почитать сейчас получается редко. Вот я и пользуюсь каждой свободной минуткой. Та-а-акс... На чём я там остановилась? Во, на восьмой главе! Там, где Джерри говорите Элизабет, что он - женат, а она признаётся ему, что её незамужество - фикция, и на самом деле она замужем. Так-так...

- Ну, здрасьте-приехали! - весёлый Машкин голос заставляет меня оторваться от экрана смартфона. - Ты что тут решила в книжку опять залезть? - смеётся. - А вот фигушки! Вставай давай, и поехали. Я там припарковалась так, что меня вот-вот оттуда погонят.

Вздохнув, улыбаюсь, и выключив телефон, встаю. Беру сумочку, и вскоре мы уже направляемся в сторону торгового центра.

- Ну что, как у тебя что, рассказывай! - интересуется Машка.

Опять вздыхаю.

- Да по прежнему всё, Маш. Работа-дом, работа-дом. Ничего нового.

Теперь вздыхает она. Качает головой. Хватает меня за руку и, подтянув к себе, весело произносит:

- Всё-таки ты домоседка, Алинк! Ну, ничего, ща развеемся! Во вкус войдёшь, потом тебя за уши не оттянешь от клубов и ресторанов!

- Это вряд ли, - усмехаюсь я, и тут же спохватываюсь: - Погоди! Ты же сказала - в ресторан!

Она хитро смотрит на меня и кивает.

- В ресторан, - говорит она, - да. Но ресторан этот - в ночном клубе. Там ещё боулинг есть, бильярд, в общем, там клёво. Тебе понравится!

- Да ты обалдела, что ли? - останавливаюсь я. - Ма-аш.

- Чего?

- Маш, ты посмотри, как я одета. Совершенно не для клубов.

Она встаёт передо мной, склоняет голову вбок и, щурясь, смотрит на меня поверх очков. На грудь, на живот, на ноги.

- Не поняла, - говорит она. - Что не так-то? Прекрасно выглядишь!

- Ты прикалываешься? - изумляюсь я. - Я в джинсах и блузке, Маш!

В доказательство этого расстёгиваю пару пуговиц и распахиваю полы пальто.

Машка тут же заливается смехом и принимается махать на меня руками.

- Алина, тормози! Мы в парке!

- И что? - не понимаю я.

Она уже просто ухахатывается.

- Алина, ты похожа сейчас на извращенцаа, который ходит в пальто голый, и вот так, распахивая пальто, показывает прохожим пипиську!

Блин, точно... Со стороны моё поведение, наверное, выглядит диким. Быстро запахиваю полы пальто, и смеюсь сама.

- А я - прикинь, - ржёт Машка, - уссыкаюсь над тем, что увидела! Представляю, как это выглядит для прохожих!

Всё, я уже сама смеюсь в голос. Хоть и смущена очень. Даже покраснела, наверное.

- Отлично ты выглядишь, - Машка опять хватает меня за руку. - Даже не парься! У тебя такие ноги в этих джинсах, что там все мужики - твои будут!

Тут я уже хмурюсь. Не люблю эту тему. А Машка её то и дело поднимает.

- Маш, ну сколько раз просила? - огорчённо говорю я.

- А что такого-то? Ты вообще понимаешь, что ты - красивая молодая баба?! Что тебе с мужиками встречаться надо!?!

- Маш! - я нервно оглядываюсь по сторонам. - Ну тише ты, ё-моё! Ну что ты орёшь-то? Люди же услышат!

- Да нет тут никого, расслабься, читательница. Ты если бы в телефоне своём столько б не ночевала, заметила бы давно, что в парке рядом никого нет.

И действительно... Никого.

- Всё равно, - Маш, - хмурюсь я. - Не надо эту тему трогать. Просила уже. И не раз.

Она качает головой и вздыхает.

- Если бы я год не трахалась, я бы, наверное с ума сошла. Либо мозоли на кончиках пальцев натёрла бы, душ сломала и фаллоимитаторов парочку заодно.

- Пошлячка ты, - укоризненно говорю я.

Но улыбаюсь. Всё-таки умеет она поднять настроение.

- Как по мне, лучше быть пошлячкой, чем старой девой, - весело отвечает она. - Ты мне скажи, ты для кого себя хранишь?

- Ты так говоришь, как будто я девственница, - снова хмурюсь я.

Ну, в самом деле, перебор уже.

- По факту - да. Ты же не трахаешься.

- Чтобы трахаться, нужно с кем-то встречаться, - возражаю я, и как мне думается, вполне резонно. - А я встречаться ни с кем не хочу.

Мы подходим к её машине. Синей, чистой и блестящей. Она её купила в конце прошлого года, и до сих пор не нарадуется на неё.

- Ничего-ничего, - пикнув автомобильным брелком, говорит она. - Мы это исправим. Вот сейчас приедем в клуб, накатим по маленькой, а потом ещё по одной - и ты сама знакомиться с мужиками захочешь.

- Не захочу, - бурчу я.

Она открывает передо мной дверь.

- Прыгай давай, нехочуха.

Послушно сажусь в машину. Закрываю за собой дверь и вижу, как Машка торопливо обойдя её спереди, открывает дверь и плюхается рядом.

- Фу, вроде пронесло, - оглядывается она. - Не штрафанули, - переводит взгляд на меня. - Пристегнись.

Киваю и пристёгиваюсь.

- Всё, поехали, подруга! - поворачивая ключ, весело говорит Машка. - Нас ждёт классный вечер в классном месте, классные парни и классная выпивка! В общем, - она бросает на меня взгляд и подмигивает, - я решила всерьёз тобой заняться.

По дороге, пока Машка общается с Элькой, своей подругой, которая тоже едет в клуб, я думаю о словах Машки. Шутки-шутками, но вообще, если по-честному, то она права. Я действительно, будто спряталась в домике, и не показываюсь наружу. И длится это уже второй год.

У меня действительно нет никакой личной жизни. Да что там, у меня даже намёка на неё нет. С коллегами-мужчинами я предпочитаю поддерживать исключительно деловые отношения, а общества других мужчин - банально избегаю.

Я это знаю, я отдаю себе в этом отчёт. С одной стороны мне не хочется заводить отношения без любви, а с другой - не хочется снова влюбляться. Я, наверное, до сих пор отхожу от того, что тогда пережила.

Психотерапевт мне действительно помогла. Когда я сказала, что хочу попробовать обойтись без антидепрессантов, она сказала, что в моём случае это возможно. Но, если только терапия не поможет, то она выпишет мне курс. Так что в моих силах постараться ей помочь в том, чтобы я вернулась к нормальной жизни, как можно скорее.

Я старалась. Даже, когда она сказала мне удалить все контакты Ильи, я послушалась её. И мне это помогло. Благо его не было в соцсетях, и у меня не возникало дополнительного соблазна постоянно мониторить его страничку. К тому же мы не сделали совместных фотографий. У меня вообще не было его фотографий, за исключением маленькой фотки в электронной газете. Но Ольга, психотерапевт, настояла на том, чтобы я не заходила на эту страницу. И я ей доверилась.

Мы много общались, и это нередко напоминало просто возможность поговорить с хорошей, внимательной, небезразличной подругой. Только она при этом оказалась ещё и грамотным специалистом.

И она привела меня в порядок в течении двух месяцев. Но всё ещё два месяца я приезжала к ней раз в неделю, и ещё раз в неделю мы созванивались по видеосвязи, чтобы полчасика-часик пообщаться онлайн.

Но всё равно воспоминания не отпускали меня ещё долго. В течение полугода, наверное, мне довольно часто снился Илья. Несколько раз я проезжала мимо магазинов его сети, и конечно меня немного, а то и не немного, накрывало при этом.

Но ничего. Справилась. Снова смогла смотреть кино и читать книжки, гулять в парках и шутить с коллегами по работе. Да и просто, я. наконец, снова стала улыбаться.

Отрефлексировав все эти события с войной компаний и моей ролью в этом, а также свои переживания на тему того, что я, наверное какая-то не такая, чтобы мужчина меня любил, я потихоньку вернулась к той жизни, которую вела до того, как в ней появился Илья. Только теперь я не флиртовала и не встречалась ни с кем. Сколько ни старалась, а вот это вот у меня не получилось. Как только кто-нибудь из мужчин обращал на меня внимание, я закрывалась и избегала общения. После того, как я поработала с психотерапевтом, я смогла хотя бы просто общаться с ними. Но всё равно общение, которое хоть сколько-нибудь начинало напоминать флирт, заставляло меня испытывать некоторый дискомфорт. Нет, я уже не чуралась мужчин. Но я не старалась им понравиться.

При этом я снова стала выглядеть, как прежде, а может и лучше. Следить за собой, ухаживать, и даже стала вновь посещать салоны красоты. Но для себя. Как, собственно, и рекомендовала мне моя психотерапевт. Она, надо отдать ей должное, не нагнетала. Говорила о том, что мне нужно время, чтобы вновь доверять мужчинам. Что простив и отпустив, я дам себе возможность восстать из пепла, стану Фениксом и обязательно повстречаю своего мужчину. Но пока что не нужно ставить себе такую цель. Главное, вновь полюбить себя. А это непросто.

Со временем я поняла, что она оказалась права. Мне действительно всё легче становилось общаться с противоположным полом. Однако до сегодняшнего дня я предпочитала клубам театры, музеи и парки, когда появлялось свободное время. Даже, когда в моей жизни появилась Машка - моя коллега и просто очень позитивная девчонка. Мы сдружились и общение с ней мне тоже пошло очень на пользу.

Только вот её парило то, что в отличие от неё, я не стремилась зарегить странички в приложениях знакомств, да и вообще не была настроена ни на тусовки, ни на свидания. Не знаю почему, но она восприняла это, как какой-то челлендж. И потихоньку-полегоньку разговорами и шутками привела меня к тому, что теперь я еду с ней в клуб. Тусоваться. Надо же... Удивительно даже.

- Чему ты улыбаешься? - взглянув на меня, спрашивает уже давно договорившая Машка.

- Да так, - отвечаю я, - просто подумала, что давно не была в танцевальном клубе. Я, собственно, и до Ильи в них нечасто ходила.

- Так, - хмурится Машка, - всяких козлов мы не вспоминаем. Нам это не надо. Мы девчонки свободные, яркие, интересные, и я абсолютно - ты слышишь меня? - новый хитрый взгляд. - Аб-со-лют-но уверена в том, что сегодня мы повстречаем интересных и галантных кавалеров.

- Ты повстречаешь, - усмехнувшись, поправляю я.

- Нет, МЫ повстречаем, - тряхнув головой, строго возражает она. - Я не собираюсь наслаждаться ухаживаниями в присутствии одинокой подруги. Так что если хочешь, чтобы я получила от сегодняшнего вечера максимум удовольствия, настройся, что мы все трое - да-да, Элла нас уже ждёт там - сегодня кайфанём, - она очаровательно улыбается мне. - Договорились?

- Договорились, - улыбнувшись в ответ, киваю я.

Машка довольна. Это видно.

Продолжая улыбаться она аккуратно рулит, то и дело поглядывая то в боковое зеркало с моей стороны, то в зеркало заднего вида. И некоторое время мы едем в тишине.

- Хочешь, музыку включу? - предлагает она. - Какую-нибудь позитивную, для настроя?

- Давай, - улыбаюсь я.

- Ща, погоди, хмурится она, снова глядя в боковое зеркало.

Чуть выруливает в сторону, освобождая дорогу пронёсшейся вперёд машине.

Спустя мгновение хлопает ладонью в центр руля. Раздаётся дикий, протяжный звук клаксона.

- Куда ты прёшь, казлина?! - возмущённо вопит Машка вслед этой удаляющейся серебристой иномарке представительского класса. - Денег много, решил, что всё можно?!

Смотрю на неё и смеюсь. Она, взглянув на меня, тоже смеётся.

- Придурок, - забавно сморщив свой веснушчатый нос, ухмыляется она. - Нализал, поди, на тачку, а права купил.

Всё, я уже в голос хохочу.

- Знаешь, - взглянув на меня, говорит Машка, - я понять не могу, вот с чего мужики взяли, что они водят лучше женщин? Ну, вот с чего? Статистика, как правило, говорит об обратном, женщины ездят банально аккуратнее. Ну, когда они не в подарочек за минет получили мафынку, а реально научились в автошколе водить. К тому же женщины, как видишь, куда более уравновешенные водители, - взглянув на меня, она мне подмигивает, тут же снова сосредотачивается на дороге, и добавляет: - Вот, например, я. Я его даже не обматерила, заметь.

Улыбаюсь. Всё-таки здоровская она девчонка. Может и правда у нас получится классный вечер. По крайней мере, я его уже предвкушаю. Хоть и одета не в красивое платье, а обычную свою одежду для офисной работы. Ну и фиг с ним. Главное - компания хорошая.

- Ладно, солнце, - Машка протягивает руку к магнитоле. - Давай музыку слушать. Как насчёт какой-нибудь отвязной попсы?

- Я только "за", - улыбаюсь я.

- Петь будем?

- Петь? - удивляюсь я.

- Маш.

- Не поняла, - растерянно туплю я.

- Я говорю: я - не "Петь", я - "Маш". Причём, не та "маш", которая фасоль, а та, которая Машенька-человек. Красивая, умная девочка и труженик редакторского отдела. Я.

Вот как она это делает? Конечно я смеюсь. И она, очень охотно, вместе со мной.

- Ну так что, петь будем?

- Будем! - задорно киваю я.

- Вот это другой разговор, солнце! А то - тоже мне: не поеду, не хочу. Ща мы сначала напоёмся, потом напьёмся, а па-а-а-ато-о-о-м...

- А потом?

- А потом - посмотрим. Короче. Поём!

Она легонько тычет наманикюренным пальцем в кнопку и спустя мгновение меня оглушает знакомой музыкой. И едва заслышав первые, я снова смеюсь. И, конечно, подпеваю. Вместе с Машкой.

- "Ха-ра-шо, всё будет харашо, всё будет харашо, я это зна-а-аю".

Клуб - очень крутой. Огромное трёхэтажное здание из стекла подсвечивается разнообразием цветов. Сквозь шумную толпу у входа нам приходится буквально протискиваться, чтобы попасть внутрь.

- У нас вход по флаерам! - кричит Машка склонившемуся к ней охраннику в униформе, и протягивает ему два билета.

Он кивает, мельком смотрит на них, и затем отстёгивает цепочку, плотно обёрнутую бордовой шёлковой тканью. Кивает в сторону высоких стеклянных дверей, давая понять, что мы можем пройти.

Машка оборачивается ко мне и я вижу её широкую ослепительную улыбку. Улыбаюсь ей в ответ.

Спустя мгновение, мы заходим внутрь и первым дело направляемся к гардеробу, чтобы сдать на время сумки, моё пальто и её замшевую куртку.

- Ты как? - спрашивает меня Машка, когда чуть позже мы поднимаемся на второй этаж, как сказала Машка, в очень крутой ресторан, где играет джазовая музыка.

- Отлично! - отзываюсь я. - Только я тут пока не ориентируюсь!

Нам приходится говорить громко, потому что танцевальная музыка с первого этажа, где находится один из главных танцполов, слышна и здесь.

- Ничего страшного! - отвечает Машка. - Я тебе всё покажу! Я тут уже третий раз!

- А где твоя подруга?

- Она уже в ресторане! Ждёт нас! Она бронировала столик!

- Отлично! - улыбаюсь я.

- Сразу скажу! - глаза Машки за стёклами очков смеются. - По поводу денег не беспокойся! Сегодня я всё оплачиваю!

- Ма-а-аш! - округлив глаза, возмущаюсь я.

- Никаких "Маш"! - хмурится она. - Всё, это подарок! Эту тему больше не обсуждаем! В конце-концов это я тебя пригласила!

Перечить ей больше не решаюсь. Она девчонка очень боевая, к тому же, рнасколько я успела её изучить, мои дальнейшие возражения могут её даже обидеть.

Спустя несколько минут встретивший нас парень в белой рубашке и синем-галстуке бабочке проводит нас к столику, где сидит девушка лет двадцати пяти. Светленькая, с длинным прямым носом и огромными синими глазами. Она в отличие от нас - в синем, облегающем платье. Длинные серёжки сверкают в свете ламп, когда она, завидев нас, улыбается и машет рукой.

- Приве-е-е-ет! - Машка подходит к ней и они целуются в щёки.

- Привет, - улыбается девушка.

Смотрит на меня. Машка не теряется и тут же представляет нас друг другу.

- Элла - моя замечательная подруга! Добрый и хороший человек! Алина - моя коллега по работе и тоже прекрасная подруга! Я очень надеюсь, что вы подружитесь!

Мы здороваемся за руку и я чувствую прохладу тонких и длинных пальцев Эллы.

Потихонечку усаживаемся за стол. Он расположен неподалёку от сцены, где у микрофона стоёт девушка и поёт известную песню "Чижа". За ней располагается джаз-банд из пяти человек.

В зале полно официантов и поэтому гостям не приходится долго ждать заказы. При том, что свободных столиков - всего два, и на обоих стоят таблички "Reserved".

Подошедшая официантка, брюнетка с конским хвостом и тёмно-карими глазами, улыбается нам, приветствует и раскладывает перед нами меню. Перед Эллой пока что стоит только светло-оранжевый коктейль в бокале из которого торчит салатовая трубочка.

Мы решаем сильно не наедаться, заказываем овощные салаты, пиццу и ещё два алкогольных коктейля для нас с Машкой.

Элла действительно оказывается очень приятной барышней и вскоре мы уже расслабленно беседуем о том, о сём, пока джазбанд тихонько играет музыку без ушедшей со сцены вокалистки. Со всех сторон тихонько шумят голоса отдыхающих здесь людей, и оглядывая их, я понимаю, что уровень заведения очень высокий - люди здесь выглядят просто шикарно. Стильные, аккуратные, красивые. Судя по всему, это действительно модное заведение. Стараюсь не комплексовать из-за того, что я, в отличие от многих женщин здесь, не платье, а в джинсах и блузке. Впрочем, Машка выглядит примерно так же. Она в серых широких штанах и коричневой водолазке, которая эффектно подчёркивает её большую грудь.

- А он что? - от любопытства Машка даже наклоняется вперёд, к Элле.

- А он говорит, - смеётся она, - дескать, если ты не примешь от меня этого медведя, я обижусь и уйду.

Машка хохочет. Я тоже смеюсь.

- Так и сказал: "обидится"? - заливается она.

- Да, - отвечает Элла. - Так и сказал.

- А ты что?

- Сказала, что "на обиженных воду возят", а цветы я всё равно не возьму, чтобы не давать ему ложных надежд. Так он знаете, что сделал?

- Что? - улыбаясь, интересуюсь я.

- Он его оставил на лестничной площадке. Огромный, полтора метра плюшевый медведь с цветами, между лап. И с запиской, где фломастером написано "Элла - моя красавица". Над мной соседи потом несколько дней угорали.

Смеёмся.

Мне легко. Легко и хорошо. Я очень соскучилась по такому вот ни к чему не обязывающему, весёлому отдыху в компании, в клубе. К тому же потихоньку действует алкоголь и мне довольно скоро становится пофиг на то, что я не в платье. В конце-концов, я тут никому ничего не должна. Да и пришла я не знакомиться с мужчинами, а просто оттянуться с подругами. Со старой и новой.

Однако просто пообщаться нам дают не долго. В момент, когда джаз-банд объявляет о получасовом перерыве и кто-то из администраторов ставит тихую приятную музыку фоном, к нам подходят мужчина лет сорока в сером костюме и ярком оранжевом, как и из песни, галстуке.

- Девушки, добрый вечер! - улыбаясь, обращается он к нам. - Как насчёт того, чтобы составить нам компанию?

Он кивает в сторону, где неподалёку за столом у окна сидят двое мужчин. Один, похожий на хипстера, с аккуратной округлой бородой и в клетчатой рубашке, другой короткостриженый, гладковыбритый, в очках и в чёрном блейзере с "V" образным вырезом. Завидев наши взгляды, каждый из них улыбается и приветственно руку поднимает руку.

Не могу сказать, что мне нравится эта затея. Я даже смущаюсь. Элла же с любопытством, и тоже улыбаясь, смотрит то на подошедшего к нам мужчину, то на Машку, то на меня. А вот Машка, судя по тому, как она заправляет падающий на лицо локон и расплывается в очаровательной улыбке, этим подкатом весьма довольна.

- Мы подумаем об этом, - отвечает она. - Но сейчас мы точно к вам не присоединимся. Нам надо многое обсудить между собой.

- Хорошо, - мужчина явно старается скрыть то, что он немного расстроен. - Если надумаете, приходите. У нас большой стол, там места всем хватит.

- Хорошо, Василий, - кивает Машка, - мы подумаем.

Он уходит.

Машка склоняется вперёд, заговорищки смотрит на меня, на Эллу, и мы вместе, почти одновременно, прыскаем со смеху.

- Ты смотри а, - смеётся Элка, - ребята не теряются.

- Ага, - кивает Машка. - Ну тут ка бы очевидно, их трое и нас - тоже. - она переводит хитрый взгляд на меня. - Как тебе Василий, Алин, понравился?

- Я на него особенно не смотрела, - улыбаюсь и пожимаю плечами. - Всё, что заметила - ему явно понравилась ты.

- Да-да! - запальчиво вторит мне Элка. - Я тоже обратила внимание, ка-а-а-к он на тебя смотрел!

- Да хватит вам, девчонки, - у Машки от смущения розовеют щёки, с обаятельными ямочками. - Я думаю, что он из тех, кому вообще пофиг, с кем мутить. Просто он подошёл с вашей стороны. Ему на меня смотреть банально удобнее было.

- Тут важно то, как смотрел! - возражает Элка. - Он явно положил на тебя глаз.

- По логике вещей, - спорит с ней Машка, - мой из этой троицы - вон тот тёмнёнький в очках. Потому что я тоже единственный очкарик в компании.

Снова смеёмся.

- Он тебе нравится, да? - оглянувшись на их стол, а потом снова обернувшись к Машке, спрашиваю я.

- Тихо-тихо-тихо, - восклицает она. - Не пались ты так.

- Хорошо тебе, - говорит Элка. - Тебе их столик виден, а мы спинами к ним к ним сидим.

- Они, кстати, на нас сейчас смотрят, - едва не шепчет Машка. - Шушукаются там о чём-то. План второго подхода, наверное, разрабатывают.

Некоторое время мы уплетаем салаты и обсуждаем, кто кому больше понравился. Судя по тому, что говорят девчонки - мне они оставили бородача. Полубоком сидя к Элке, и украдкой взглянув на него несколько раз, я отмечаю для себя, что выглядит он довольно интеллигентным. Наверное, какой-то менеджер среднего звена. Ему лет тридцать пять-тридцать семь. Но в какой-то момент мы встречаемся с ним взглядами и я, смутившись, снова сажусь за столом ровно, спиной к их столу.

Понятное дело, что теперь наши разговоры так или иначе крутятся вокруг этих мужчин. Потихоньку привыкаю к мысли, что, похоже, мы всё-таки с ними познакомимся. Потому что Элку уже подмывает либо позвать их к нам, либо пересесть к ним.

Второй коктейль оказывает на меня волшебное действие. Потому что теперь уже и мне интересно познакомиться с этими парнями. Не ради свидания, разумеется, а просто интересно. Тем более, что бородача я искренне нахожу весьма симпатичным.

Хотя я всё равно ещё сильно смущена.

Вторая попытка не заставляет себя долго ждать. Только на этот раз к нашему столику подходит уже короткостриженный брюнет в очках. Он выглядит самым младшим в их компании. Ему лет, наверное, тридцать.

- Привет, девчонки! Мы тут отправляли к вам от нашей делегации представителя.

- А вы, судя по всему, его смена, да? - Машка отрывается вовсю.

- Да, - смеясь, кивает он, - похоже на то. У нас разные способы завлечь вас к нашему столу.

- Да? - заинтригованно интересуется Элка, сидящая вполоборота к нему. - И какой же у вас?

- У меня? - он переводит на неё хитрый взгляд. - У меня - угостить вас чем-нибудь вкусным!

- Например? - спрашивает Машка.

- Например, крабами, - поворачивается он к ней. - Хотите крабов? В этом ресторане это одно из лучших блюд, прямо от шеф-повара.

- Крабов? - щурит глаза Машка и закусывает губу так, что этот парень выдаёт себя с головой - Машка его очаровала. - Девчонки, как насчёт крабов?

- Я - за! - хохочет Элка. - А ты, Алин? Как?

Честно говоря, я под стол готова провалиться от смущения. Мне намного легче, когда такие диалоги ведут девчонки, а не я. Наверное, я просто дико отвыкла от всех этих вещей. Поэтому так неловко себя чувствую.

- Я - как вы, - разводя руками, смущённо улыбаюсь я.

- Тогда мы "за"! - довольно констатирует Машка. - У вас, молодой человек - хороший подход!

Мы все смеёмся.

- Но есть одно условие... - говорит этот парень.

- Ну во-о-о-от, - тянет Элка, - начинается...

- С вас - медленный танец, - улыбается он.

- С меня? - округляет глаза Элка.

- С вас со всех! - оглядывая нас взглядом, задорно отвечает он. - Сейчас вернётся джазбанд и мы вас пригласим. Договорились?

- То есть, - щурит глаза Машка, - вы меняете крабов на танцы, - так?

Он заливисто хохочет. Машка ему явно нравится. Это уже просто очевидно.

- Получается так, - отвечает он, и тянет к ней руку. - Если что - меня зовут Саша. И я буду очень рад, обменять своего краба на танец именно с вами.

Машка потупившись на секунду, смотрит на него.

- Мы меня смущаете, молодой человек.

- Могу вам сказать, что мне безумно нравится, как вы смущаетесь.

- Ну всё-всё! - Элка, смеясь, машет руками. - Вы сейчас так у нас барышню заберёте! А она нам самим тут нужна!

- С удовольствием заберу, если ваша барышня не откажется.

- Я подумаю... - улыбается Машка.

- Могу я узнать ваше имя, красавица?

- Мария.

- Оу... Потрясающе. Мария. Это имя королевы.

- Ну что вы, - хмурясь, флиртует Машка, - это имя девочки, которая уделала трёх медведей.

- Так что будьте осторожны, - улыбнувшись, добавляю я.

- Буду очень, очень осторожен, - с улыбкой заверяет меня он, и приложив руку к груди, вновь переводит взгляд на Машку. - Очарованный вами, вернусь к друзьям. Ждите крабов, и - хитро улыбнувшись, добавляет: - И приглашений на медленный танец, конечно.

Когда он уходит мы несколько секунд молча смотрит друг на друга. Судя по Машке, она пипец, как довольна. И я, признаться, очень за неё рада. По ней очень чувствуется, что она безумно хочет наладить свою личную жизнь.И такая девчонка точно не должна оставаться без мужчины. Даже если это всего лишь краткий приятный роман.

После двух коктейлей медленный танец мне уже не кажется такой уж дурацкой или ненужной затеей и я, когда мужчины все втроём подходят к нашему столу, чтобы пригласить нас танцевать, вместе с девчонками подаю руку пригласившему меня кавалеру и встаю из-за стола.

- Николай, - смущённо улыбается бородач. - Вы окажете мне большую честь, потанцуя со мной.

Все вместе мы идём на небольшой танцпол, располагающийся непосредственно перед сценой, на котором уже кружатся несколько пар. И присоединяемся к ним.

Ладони бородача на моей талии, мои ладони - на его плечах, я смотрю на него чуть снизу вверх, потому что он немного выше меня. Танцует он немного робко, как, в общем-то, и я, но при этом всё-таки он ведёт, и мне это нравится.

- Вы классно двигаетесь, - глядя мне в глаза говорит он. - Я очень рад, что танцую именно с вами.

- Спасибо, - смущаюсь я, - мне приятно. Вы тоже хорошо танцуете.

Некоторое время мы не можем завязать диалог, кружимся молча. Судя по всему, он в их троице тоже самый стеснительный, но мне это как раз нравится, потому что вести себя отвязно, как Машка, я сейчас просто не могу. Несмотря даже на то, что алкоголь действительно во многом расслабил меня.

- Могу я задать вам личный вопрос? - чуть склонившись к моему уху и тем самым сократив дистанцию между нами, спрашивает меня Николай.

- Зависит от вопроса, - отвечаю я.

- Чем вы занимаетесь? Ну, в смысле, кем работаете?

- Ну, не такой уж и личный, - улыбаюсь я. - Я - редактор в издательском доме. Мы издаём разные журналы в Сети. Они в основном женские.

- Понял вас. Интересная профессия?

- Мне нравится, - отвечаю я. - Я давно имею дело с буквами, это моё. А чем занимаетесь вы?

- Я - айтишник. Работаю в частной компании.

- Здорово, - кивнув, говорю я. - Я примерно так и подумала.

Он смеётся.

- Знаете, до развода с бывшей женой я занимался совершенно другим направлением, несмотря на факультет информатики. Вы не поверите, кем я работал.

- И кем? - заинтригованно спрашиваю я.

- Я продавал мороженое.

Удивлённо смотрю на него.

- Серьёзно?

- Ну, не лично, конечно. Оптовыми поставками, но при этом никакого отношения моя работа к IT-сфере не имела. Как-то бывшая жена не верила в то, что я смогу влиться в среду, в которой имел устаревшие знания. А я очень зависел от её мнения. А вот теперь - совсем другой человек. И да, я как и вы, могу сказать, что занимаюсь своим делом.

- А у вас есть дети? - спрашиваю я.

- Нет, детей нет. Да и женаты мы были не очень долго. Чуть меньше двух лет. Мы год встречались до этого, а потом решили расписаться.

- А почему развелись?

Он хмурится.

- Она мне изменила.

- О, извините, - тут же смущённо реагирую я.

- Ничего страшного, - улыбается он. - Это давно было. Я уже больше четырёх лет, как холостяк.

- И почему же вы холостяк? - улыбаюсь и я.

- Ну, потому что пока не нашёл свою одну-единственную, - он так на меня смотрит, что я снова смущаюсь.

- Обязательно найдёте, - потупившись, тихо отвечаю я.

- Я тоже так думаю.

Мы снова немного молчим.

- А вы - были замужем?

- Нет, не была.

- Могу я поинтересоваться - почему?

- Я, - пожимаю плечами я, - карьеристка.

- Вот как? - удивляется он. - Впервые вижу женщину, которая так открыто в этом признаётся.

- Вы так говорите, как будто это какой-то порок. Пока что я ориентирована на карьеру, а потом - посмотрим.

- Нет-нет, я вовсе не хотел вас обидеть. Простите, если ляпнул что-то не то. У меня бывает.

- Всё нормально, - улыбаюсь я.

Медленно но верно дистанция между нами сокращается на только физически, но и психологически. Мне уже легче с ним общаться, мы танцуем уже второй танец и ведём разговоры о вкусах и предпочтениях. Он говорит, что любит рок-музыку, особенно олдовые группы, вроде "Чайфа" и "Наутилуса", рассказывает о том, что у него есть пёс, его зовут Ральф, и если я его увижу, то он мне обязательно понравится.

Нисколько в этом не сомневаюсь. Однако я, танцуя, всё же борюсь сама с собой. Я бы дружила с этим парнем. Но я точно понимаю для себя, что я, сколько бы не выпила, всё равно не смогу с ним встречаться. Не из-за того, какой он. Просто... просто... я сама не знаю почему. Как только я начинаю думать о том, что эти танцы перерастут во что-то больше, мне хочется сдать назад, попрощаться с подругами и уехать домой. Как можно скорее.

Я не понимаю саму себя. Приятный, интеллигентный, галантный мужчина. Судя по всему, у него такие же друзья. Мы здесь все отдыхаем. И этот флирт, который уже стал атмосферой вечера, вполне уместен, с учётом того, где мы находимся и того, что мужчин и женщин тянет друг к другу. Но я не чувствую того, что готова к каким-либо отношениям. Даже небольшому роману. Наверное, мне нужно ещё немного времени. Но уже даже за то, что Машка вытащила меня в клуб и, по сути, подарила мне этот вечер, я ей очень-очень благодарна. Как-то вновь начинаю ощущать себя не только сотрудником, но прежде всего - женщиной. Причём женщиной, которая действительно нравится мужчинам.

По крайней мере то, что я нравлюсь Николаю, я чувствую очень хорошо. Это видно по его взгляду, слышно по интонациям его голоса и понятно потому, что он явно не торопится отпускать меня обратно за наш столик.

Спустя час мы вшестером, всей шумной компанией, идём играть в боулинг, где в процессе игры ещё лучше узнаём друг друга и уже окончательно разбиваемся на парочки. Теперь даже со стороны видно, кто с кем. Маша с Сашей, это было очевидно сразу, потому что этих двоих очкариков реально прям притянуло друг к другу. Элла с Василием, и судя по тому, что целоваться они стали уже во время в боулинг, где мы вообще-то играем командами "девочки против мальчиков", там тоже всё очевидно. Касательно нас с Колей, то тут всё куда сложнее. Я очень заметно нравлюсь ему, как женщина, а он мне... исключительно, как друг.

И, несмотря на то, что все мы пьянеем, что закончив игру в боулинг, мы поднимаемся на третий этаж, который представляет из себя несколько огромных танцевальных залов, с просто толпами танцующих людей, что Николай идёт со мной, держа меня за руку, я понимаю для себя, что уже продумываю план побега. Такого, чтобы он никого не обидел. Не сейчас, попозже, когда потанцую. И, пожалуй, выпью ещё один, четвёртый бокал коктейля.

Элка пьяна, она выпила раза в полтора больше, чем я, и у неё уже чуть заплетается язык. Машка в норме, но явно настроена на ночь, полную секса с Александром, а я стараюсь, несмотря на алкоголь, не потерять над собой контроль. Поэтому пью меньше подруг. Коля, надо отдать ему должное - тоже самый трезвый из их компании. Может быть потому, что видит, что я не налегаю алкоголь, может потому, что медленно пьянеет, а может просто тоже пьёт меньше других. Я особенно не слежу за этим, да и не знаю, сколько они выпили до того, как подкатили к нам.

В любом случае когда мы вливаемся в толпу танцующих и мои подруги уже танцуют так, что это больше на соблазнение, я всё же очень стараюсь сильно с Колей не сближаться. А вот - уже откровенно меня кадрит. Комплименты сыпятся из него, как из рога изобилия, прикосновения становятся очень уж откровенными и я тактично, но уверенно уворачиваюсь от большинства из них, и уже на танцполе он предлагает мне поехать сегодня к нему. Причём, предлагает так, что становится понятно, что если я откажу - он обидится. Однако я не могу не отказать.

- Сегодня никак не получится! - отвечаю я, когда он, танцуя сзади меня, уже откровенно меня обнимает и прижимается пахом к моей попе. - Мне завтра рано вставать!

- Завтра же суббота! - чтобы не кричать, он говорит рядом с моим ухом и я чувствую тёплое его дыхание и приятную смесь запахов алкоголя и свежего, цитрусового парфюма. - Завтра можно отоспаться!

- Мне на выходных тоже нужно поработать! - кричу я в ответ, чувствуя к своему сильному смущению, что похоже, у него эрекция, и поэтому стараюсь тактично, чтобы не обидеть, отодвинуться.

Разворачиваюсь к нему лицом.

Про "поработать" я не вру. Вру только про "рано вставать". Поработать мне действительно нужно. Мне до понедельника нужно отредактировать пять статей о бьюти-услугах, и две - написать самой.

Тело моё реагирует лёгким, щекочущим возбуждением на то, что он так меня хочет, но сознание - всячески этому противится. Внутри меня происходит такая борьба, что если бы он знал о ней, то перестал бы настаивать, чтобы не поддерживать этот раздрай. А может - наоборот, только усилил бы напор.

- Я ненадолго отойду! - чуть склонившись к нему, кричу я. - Мне нужно в туалет!

- Хорошо! - кивает он. - Ты же вернёшься?

- Ну, конечно! - взглянув на Машку, которая, обнятая сзади Александром, вскидывает руки вверх и трётся своей круглой попой о его пах. Его руки скользят по её бёдрам, талии, и когда она опускается ещё ниже, доходят до подмышек. Она выпрямляется и разворачивается к нему.

Прохожу мимо них, когда они уже целуются взасос. Прямо посреди танцующих.

Зарывшись пальцами в волосы, стремительно иду в сторону выхода. Подойдя к стоящему у стены и внимательно наблюдающему за людьми охраннику, спрашиваю, где найти туалет. Он молча кивает вправо для него и влево для меня. Поблагодарив, иду туда.

По пути прохожу мимо ярко освещённого оранжевым светом длинного бара, за которым практически нет свободных мест: на барных стульях рядком сидят человек двадцать, причём большинство из них - модно одетые ярко накрашенные девушки. Некоторые - пьют алкоголь, повернувшись в сторону танцующих, некоторые наблюдают за ловко подбрасывающими бутылками и бокалами барменами, хлопочущими за стойкой, а некоторые общаются с мужчинами, стоящими рядом.

И почти пройдя эту длинную стойку, я вдруг...

...это похоже на ледяной душ за шиворот...

...это похоже на удар током...

... на маленький сердечный приступ...

...на резкое погружение в воду, после прыжка...

Останавливаюсь, как вкопанная.

Вокруг меня по прежнему ревёт музыка. С одной стороны в пронизываемой лучами прожекторов темноте по прежнему колышатся толпы танцующих. С другой - по прежнему светится ярким оранжевым светом длинный бар, с силуэтами сидящих на барных стульях людей. Всё, по прежнему. Но мир... будто перевернулся.

Распахнутыми глазами, не смея вдохнуть, я вижу справа и перед собой... мужчину.

Мужчину, сидящего перед барной стойкой и хмуро смотрящего на стоящий перед ним бокал с янтарного цвета алкоголем.

Мужчину красивого, но исхудавшего и небритого... В дорогом, но чуть измятом пиджаке...

Мужчину, о котором я столько думала.

Который мне много раз снился.

Которого я так ждала...

Илью.

Громова.

Я не в силах пошевелиться. Меня кто-то толкает, я слышу извинения, но я не в силах отреагировать ни на то, ни на другое. Стою, едва дыша, рядом с этой барной стойкой, и чувствую, что у меня дрожат пальцы опущенных рук.

Между мной и Громовым метра три. Я отчётливо вижу его профиль, но не могу поверить собственным глазам. А ведь это действительно он. Илья. Мужчина, изменивший не только мою карьеру, но и мою жизнь. При том, что я знала его не так уж и долго.

Он будто чувствует мой взгляд. Будто в замедленном кино явижу, как он поворачивается в мою сторону и...

...и мы встречаемся взглядами.

Его взгляд будто вспыхивает на мгновение. Красивые тёмные брови чуть-чуть, едва заметно устремляют вверх. Судя по всему, его реакция на меня схожа с моей реакцией на него. Потому что он, уже протянувший руку к бокалу, замирает.

Пару секунд мы просто смотрим друг другу в глаза.

У меня нет никаких слов.

Я вообще не знаю, как реагировать. Как себя сейчас, когда он очевидно заметил меня, вести.

Просто не знаю. Я совершенно точно не была к такому готова.

Я вообще уже давно не думала о том, что мы встретимся вновь. Что это вообще реально.

Но он - вот он. Прямо передо мной.

Худой, небритый, с тёмными пятнами под глазами и чуть впалыми щеками. С потухшим взглядом, ссутулившийся, потерянный. Но всё равно - очень красивый, стильный и мужественный.

- Алина... - читаю я по его губам, не слыша его голоса.

Сглатываю. Едва дышу. Меня трясёт. Мелко-мелко трясёт. И слабость такая, что вот-вот ноги подогнутся.

Он оставляет бокал на стойке, медленно встаёт, но остаётся стоять там же, рядом со стулом. Теперь там, где он стоит - свободных стульев два.

Он смотрит мне в глаза. Как-то затравленно, что ли. Растерянно.

Я впервые вижу его таким.

Вижу, что он направляется ко мне. Чувствую нарастающую панику. Но даже пошевелиться не могу.

- Привет, - подойдя и встав напротив, тихо говорит он.

- Привет, - едва слышно отвечаю я.

- Как ты?

Нервно пожимаю плечами. Снова сглатываю. Меня просто трясёт.

- Составишь компанию?

- Компанию? - едва дыша, переспрашиваю я.

- Да.

Снова пожимаю плечами. Даже не пожимаю, дёргаю как-то ими. Мелко, трусливо, нервно.

Я от его глаз оторваться не могу...

Он кивает на свободные стулья.

Я тихонько киваю просто. Мы подходим к этим стульям и садимся рядом.

Впечатление, будто я заморожена. А он - яркое, горячее пламя, которое может меня не только согреть, но и обжечь.

- Ты выглядишь просто прекрасно.

У меня губы дрожат.

- Спасибо... - шепчу я в ответ.

- Так как ты?

- Нормально... А ты?

Он грустно усмехается.

- Порядок. Хотя нет, вру. Я - хуёво.

- Почему?

- Потому что... - он на мгновение смотрит в сторону. - Потому что.

- Ты похудел...

- Да, знаю. Килограмм на двадцать.

- Ты здоров?

- Да, всё нормально. Просто стал меньше есть.

- Почему?

- Да это не разом. Как-то в целом. Постепенно так получилось. Ладно, хрен с ним, со мной. Расскажи, как ты. Безумно скучал, если честно.

От этих слов я едва не взрываюсь изнутри. Веки с бешеной скоростью наполняются слезами и я изо-всех сил стараюсь удержать эти слёзы. Давлюсь комком в горле.

Вокруг шумит танцевальная музыка. Долбит бит. Все танцуют, развлекаются, отдыхают. Пьют что-то, говорят о чём-то. А у меня слеза скатывается по щеке. И сразу следом - другая.

- Не плачь, - тихо, нежно говорит Илья.

Он легонько, кончиками пальцев вытирает мои слёзы. А я - даже не шевелюсь.

- Я чуть не умерла без тебя... - шепчу я. - Ты - подлец.

Он молчит. Вижу, как подпрыгивает его кадык.

- Ты - негодяй, - трясущимися губами шепчу я. - Ты - бросил меня. Ты ушёл.

Он смотрит вниз, затем мне в глаза.

- Я не негодяй. И не бросил. А оторвал.

- Негодяй... - роняя слёзы, настаиваю я. - Негодяй. Гад. Гад ты, Громов. Сволочь ты, понял?

У меня голос дрожит так, что я едва говорю.

- Алинка, - вздохнув, говорит он. - Если бы ты знала, что произошло после того, как я тебя потерял, ты бы так не злилась на меня.

- Да я тебя... ненавижу просто...

- Не ненавидишь, - качает головой он. - Я же не слепой.

- Ненавижу... - трясущимися губами шепчу я.

Его глаза влажные. Вижу, что ему больно. Но мне его не жалко. Я на него так зла, что у меня даже слов нет.

- Ты меня не потерял, не ври. Я изо всех сил старалась тебя остановить... Изо всех сил, Громов... Ты ушёл. Понимаешь? Ушёл. Ты знаешь, что я тебе писала? Я тебе писала, Громов. Писала и удаляла письма. Писала в телефоне и на бумаге. Я ходила к психотерапевту, чтобы вернуться к нормальной жизни. Я едва живая, Громов. Ты вообще понимаешь, что ты наделал?

- Да, Алина. Понимаю. Не знаю, утешит ли это тебя, но после того, как я ушёл и удалил контакты, поручив охранять тебя своим людям, следить за тем, чтобы ты была в бесопасноти, я едва не сошёл с ума. И тоже ходил к психотерапевту. Не думал, что так поломаюсь. Не думал, что без тебя дышать не смогу толком.

- Ты врёшь всё...

- Нет, - чуть качнув головой, спокойно отвечает он. - Не вру. Резона нет. Да и не врал я тебе никогда.

- А сейчас врёшь...

- Нет, Алинка, не вру. Я как любил тебя, так и люблю. У меня за это время никаких отношений не было вообще. Я как-то поломался, когда ушёл. Но я правда думал, что, когда тебя отпустит, тебе станет легче. Что так лучше. Что я сломаю тебе жизнь.

- Но сломал.

- Алинка... - его взгляд полон нежности, он касается моей руки, но я отдёргиваю её.

- Не трогай меня... - дрожащим голосм говорю я.

- Дурында ты моя...

- Не твоя я, понял?! - едва не реву уже. - Не твоя!

Он улыбается одними глазами. Уставший, затравленный, улыбается. Одними глазами. Его взгляд тёплый, бережный, ласковый, но я злюсь. Впервые за долгое время. Злюсь так, что ударить его готова.

- Моя, - тихо, едва слышно сквозь грохот музыки, произносит он.

- Да пошёл ты...

Слёзы льются и льются, и я уже не удерживаю их. Плевать мне!

Он делает глоток виски. Протягивает мне.

- Будешь?

Закрываю глаза. Губы трясутся ужасно. Сил никаких нет вообще. Как же мне плохо... Как же мне плохо...

И я чувствую, что он встаёт и обнимает меня. Легонько, бережно, едва касаясь.

Сначала я пытаюсь вырваться, но вскоре, когда он обнимает меня крепче, замираю. Потому что мне становится легче. Намного легче. Я сама себя не понимаю сейчас.

И некоторое время мы так и молчим.

Просто молчим.

Щекой я прижата к его груди. Слышу, как колотится его сердце. Чувствую дрожь в его руках. И плачу. Просто плачу и всё.

А рядом танцуют люди. Танцуют, веселятся... Наверное, им хорошо.

- Прости меня.

Его голос заставляет меня трепетать.

Кусаю губу. Кусаю и кусаю губу. А слёзы всё текут и текут...

Вырываюсь из его объятий. Сквозь пелену слёз смотрю ему прямо в глаза.

- Дурак ты, Громов... - громко говорю я. - Идиот просто... Никто тебя никогда так не любил, как я. И никто никогда не будет, понял?

- Понял, котёнок мой, - в его взгляде столько нежности, что я с ума сейчас просто. - Понял. Я вообще многое понял.

- Нихрена ты не понял! - восклицаю я. - Да я за тобой готова была хоть на край света идти! Разделить с тобой все радости и печали! Я же втюрилась в тебя по уши уже там в самолёте! Я же так ждала, что ты меня найдёшь... Что ты позвонишь, напишешь... Ну хоть как-то дашь о себе знать...

Он смотрит в сторону, усмехается. Слеза скатывается по его щеке. Затем другая.

- У меня нет твоих контактов. Давно уже нет. Больше года.

- Хотел бы - нашёл...

- Хотел. Но даже не искал. Потому что верил в то, что ты счастлива с кем-то.

- Идиот ты, Громов... - глядя ему в глаза, медленно качаю головой я. - Какой же ты идиот...

- Да, - кивает он. - Я - идиот. Но не подлец и не гад. Просто хотел, чтобы ты была счастлива. И ушёл, переступив через себя, а не через тебя. Думал так. Теперь понимаю, что был не прав. Во всём. Прости меня, Алин. Прости.

Качаю головой, и встаю.

- Нет, Громов. Я тебя не прощу.

Вырываю руку из его руки.

- Я вообще ухожу. Я в туалет шла. Я домой поеду. Отдыхай тут, расслабляйся. Грамотный ты наш, осчастливитель хренов...

Отступаю на шаг.

- Я тебя ненавижу, Громов, понял? И нечего желваками играть! Я тебя ненавижу!

- Прости меня.

- Нет. Нет, Громов. Раньше надо было прощения просить. Теперь у меня своя только жизнь. В которой тебя нет. И я сюда не приезжала для того, чтобы тебя встретить. Я тут вообще - с мужчиной, понятно?

Поднимая ладони, отхожу назад.

- Прощай, Громов. Теперь ухожу я. Теперь я тебя делаю счастливым. Наслаждайся.

Разворачиваюсь, и со всех ног бегу к выходу.

Не видя дороги из-за переполняющих меня эмоций и вновь хлынувших слёз, я продираюсь свозь толпу, отталкивая кого-то, пропихиваясь между кем-то, уворачиваясь от кого-то. Прорвавшись к выходу, миную охранника и, выбежав на площадку, несусь вниз по ступенькам. К гардеробу, за пальто и сумкой, чтобы потом уехать отсюда! Домой, домой, домой! Я хочу уехать, я не хочу тут больше находится, я хочу только домой! Чтобы спрятаться под одеялко, чтобы уткнуться в подушку и выреветься там вволю, чтобы отпустило меня наконец, чтобы перестало быть так больно, как больно мне сейчас...

Мне так плохо, что я едва соображаю вообще... Я просто хочу уехать... Потом напишу Машке, потом объясню, почему не попрощалась, почему так неожиданно для них уехала, почему не вернулась, хотя обещала Коле...

Хватит с меня сегодняшнего отдыха! Хватит с меня этих переживаний, этих попыток наладить личную жизнь! Хватит с меня этого всего! Я просто хочу спрятаться под одеялко... И чтобы меня никто не трогал...

Но на второй лестнице я едва не падаю, когда догнавший меня Илья, хватает меня за руку. Хватает и сбежав по ступенькам вниз, обняв прижимает к стене. Губы его накрывают мои и я...

... у меня просто крышу срывает...

Мы так жадно, так страстно целуемся, что это даже поцелуем назвать, наверное, сложно... Мы едва не пожираем друг друга...

Он поднимает меня и, обхватив его талию ногами, я вжимаюсь в него так крепко, как только могу... Жадный, дикий, безбашенный поцелуй длится и длится... Сопливая, вся в слезах, вряд ли я сейчас хоть сколько-нибудь сексуальна, но ему, похоже, плевать... И мне плевать... Я дорвалась... Я так долго этого ждала...

На руках он несёт меня по лестнице вниз. Обвив руками его шею, я уткнувшись в его грудь, реву. А он несёт меня вниз и гладит по голове. И целует в висок. Так нежно, что у меня слёзы льются и льются... Льются и льются...

Внизу, у гардеробной я послушно отдаю ему номерок и он получает мои вещи. Поставив перед собой, одевает, как ребёнка, то и дело утирая пальцами мои слёзы. Шепчет что-то нежно, говорит со мной ласково, а я ничего уже не понимаю толком...Понимаю только то, что он меня не отпустил. Не дал мне сбежать. Не дал упасть в пропасть депрессии. Не дал погрузиться в ужас тоски.

Он меня не отпустил...

На руках он выносит меня из клуба. Держа одной рукой, другой вызывает такси. Целует в его ожидании нежно-нежно. Просит простить его. Говорит, что счастлив, что меня вновь обрёл. Что никуда теперь от меня не денется, что я его женщина, что он - мой мужчина, и что он безумно хочет сделать меня счастливой. Что приложит к этому все усилия. Что в лепёшку расшибётся, но сделает.

И я ему тихо верю... Потому что чувствую всем сердцем, что искренен настолько, насколько вообще может быть искренним человек.

В машине на заднем сиденье я лежу щекой на его коленях, уткнувшись носом в его живот. Он гладит меня по голове и молчит. Тихо шумит мотор.

А я настолько благодарна миру, Машке, этому вечеру, Илье, всем вокруг, включая этого безмолвного, тактичного таксиста, который никак нас не тревожит, а просто делает свою работу, что слёзы вновь текут и текут...

Совсем заплаканная, уставшая, измотанная, я прижимаюсь к Илье, когда, спустя полчаса, наверное, он несёт меня к подъезду двухэтажного дома, где, как он говорит, он живёт.

И я понимаю... что... как это ни странно... как ни удивительно... счастлива.

Я счастлива.

Потому что лучшего вечера я и представить себе не могла.

Вечера, в котором я вновь обрету свою любовь. Своего Илью. Исхудавшего, потерянного, но такого родного... Такого моего.

Нас накрывает с головой. Это вряд ли зовётся сексом, потому что когда люди так жадно упиваются друг другом, когда так страстно друг друга хотят, когда им так сносит крышу от того, что они могут друга просто касаться, это, наверное, что-то большее, чем просто секс.

Обвивая его шею, я распахнутыми глазами смотрю в его глаза. Обхватив его талию ногами, я двигаюсь ему настречу так, чтобы он мог входить в меня насколько возможно глубоко. Я наслаждаюсь его членом внутри себя. Я балдею от того, что занимаюсь любовью с любимым мужчиной.

Сам факт, само осознание - уже мой оргазм. Я настолько искренне отдаюсь ему, настолько жадно им упиваюсь, что единственное, что что чувствую сейчас - какое-то всеобъемлющее, невероятное просто счастье.

Илья, двигаясь во мне, целует мои губы, а я ловлю их, кусаю их, тяну его к себе, на себя, так, чтобы чувствовать, что вот он - мой. Мой, мой, только мой!

Растворяюсь в нём, живу им, дышу им. Кончаю с ним...

- А-а-а-аххххх.... - выдыхаю я сладко в высокий белый потолок. - А-а-а-х....

Не останавливайся, прошу. Ещё, ещё... Ещё...

Он двигается во мне, даря наслаждение, которое описать попросту невозможно, потому что нет слов, которые могут передать силу этого кайфа...

Слышу его рык... Умоляю кончить в меня. Всё, до капельки - в меня! Всё-всё-всё... Заполнить меня своей спермой... Чтобы у меня места там не было, без неё... Всё, до капельки... Всё моё.

- Кончай в меня, любимый, кончай... Ещё, ещё, я чувствую твой оргазм... Я счастлива его ощущать... Кончай...

Он изливается в меня так, что я кончаю вновь... Практически сразу после предыдущего оргазма... Да так сильно, что полностью теряю связь с внешним миром... Я вся - ощущения... И они прекрасны. Настолько прекрасны, что я прощаю не только его, Илью... Я прощаю себя. За то, что не удержала тогда. За то, что работала против него - давно. За то, что наговорила ему на эмоциях в клубе...

Глупости ведь наговорила...

Я люблю его. Люблю. И кончая, единственное, что я выдыхаю в мир - это имя. Имя любимого мужчины.

Мужчины, с которым я чувствую себя безоговорочно хорошо.

Я и знать не знала, что так бывает.

Но так бывает.

И я, надеюсь, мы это ещё повторим...

Солнечное утро наполняет комнату.

Я лежу на кровати, повернувшись боком к спящему голому мужчине, на которого никак не могу налюбоваться. Он - само совершенство. Он прекрасен. Он даже спит так трогательно, что меня переполняет нежностью. Разметавшись на кровати, едва прикрытый одеялом, он сладко и тихо сопит.

Не выдержав, я касаюсь кончиками пальцев волос на его груди. Тёмные, мягкие, они вызывают у меня новый прилив невозможной какой-то нежности. Глажу пальцами его кожу, чувствую его тело. Исхудавший мой, но всё такой же спортивный, атлетичный, красивый... Мальчик мой, мужчина мой, радость моя...

Скольжу ладонью по его животу. Расслабленный пресс, полоска волос к лобку. Ниже... Член отвердевший, чуть напряжённый... Едва коснувшись его, я возбуждаюсь молниеносно. Так хочу вновь... Так хочу снова ощутить его в себе, что сжимаю его легонько и наслаждаюсь тем, как он, увеливаясь в размерах, твердеет в моей ладони ещё сильнее... Какой же классный, какой красивый... Мой...

Мой...

Тихонько убрав ткань одеяла в сторону, приподнимаюсь на руке.

Осторожно, чтобы не разбудить Илью, перекидываю ногу и возвышаясь над спящим мужчиной, вновь беру в руку его торчащий вверх большой член. Тихонько опускаюсь киской ему навстречу. Чуть вздрогнув от наслаждения, когда головка касается моих приоткрывшихся, увлажнившихся малых губ, я аккуратно вставляю его в дырочку, жаждущую ощутить этот прекрасный член внутри себя. Как же легко он входит... Мой сок течёт по нему, потому что я невероятно просто хочу.

Опускаюсь ниже, насаживаясь на член. Уперевшись ладонями в кровать по обе стороны от лежащего на спине Ильи, тихонечко приподнимаюсь и вновь опускаюсь, наслаждаясь тем, что чувствую. Бесстыдница я, воспользовалась возможностью... Как же классно...

Глядя на лицо спящего Ильи, двигаюсь тихонько вверх-вниз. О Боже, как же круто... Насаживаюсь еле слышно похлюпывающей киской на крепкий член и приподнимаюсь вновь. От удовольствия даже зажмуриваюсь. Стараюсь дышать тихо-тихо, чтобы не разбудить Илью. Пускай спит, если хочет. Он наверняка устал.

Но очень быстро я вхожу в раж. Просто не могу не ускориться. Прогнувшись назад, упираюсь ладонью в матрас и двигаюсь быстрей и быстрей. Жажда секса переполняет меня. Накрывает так, что я практически перестаю себя контроливать. Запрокинув голову, тихонько скачу на торчащем вверх члене.

И в какой-то момент чувствую, что Илья цепко хватает меня за руку.

Распахнув глаза, выпрямляюсь и смотрю на него. Вижу его взгляд. Чуть растерянный, чуть сонный поначалу, он становится тёплым и страстным, когда Илья понимает, что происходит.

Талию мою теперь обхватывают его ладони. Теперь уже он сам насаживает меня сверху на свой большой и такой приятный мне член. Снова прогибаюсь дугой.

Боже, какой кайф... Как же классно...

Зарываюсь пальцами в волосы, наслаждаясь тем, как ладони Ильи сжимают мою подпрыгивающую грудь. Тем, как он легонько потягивает пальцами мои торчащие, напряжённые от возбуждения соски.

Мы ускоряемся одновременно. Я уже бешено скачу на нём, в то время, как он крепко держит меня за запястья. Чувствую силу его хватки. Твёрдость и упругость его члена внутри себя. Насаживаюсь на него до упора и вновь приподнимаюсь вверх, едва не выпустив из себя. И с наслаждением опускаюсь вновь.

Быстрее, быстрее... Быстрее...

Да...

Кровь приливает к щекам. Чувствую, приближение оргазма. Господи, да я рождена для этого... Я сейчас чувствую себя так, будто рыба, которая задыхалась на берегу, а её вновь бросили в воду... О Боже, как же круто... Да, да... вот так... Ещё...

Сладкое предвкушение превращается в мощную волну... И меня накрывает ей с головой...

- Мамочки... - только и шепчу я. - Мамочки мои...

Какой же невероятный кайф.... Киска сжимается и расжимается, обхватывая заполнивший её член... Как же мне классно...

- А-а-а-ах..... А-а-а-а-ах....

Я хватаю ртом воздух. Я теряю всякую связь с реальностью. Превращаюсь в наслаждение. Растворяюсь в воздухе, теряюсь в пространстве. Оргазм такой сильный, что я едва не падаю.... Опустившись на член, чувствую, как он сокращается во мне...

Снова распахиваю глаза...

Вижу лицо Ильи... Он кончает...

- Ты мой классный... - выдыхаю я. - Заполняй меня собой... Ещё, ещё... мой герой, мой человек, мой самый-самый крутой на свете мужчина... Кончай в меня... Кончай, когда хочешь... Я всегда готова отдаться тебе... Пока дышу - вся твоя. Всегда твоя. Бери меня, когда хочешь, имей меня, трахай. Наслаждайся мной, как я наслаждаюсь тобой... Обожаю твой член... Обожаю его...

Как же классно он рычит... У-у-у-х... Как меня это прёт. Задрав голову, он изливается в меня по полной. Едва придя в себя от отступающего оргазма, наслаждаюсь теперь оргазмом Ильи... Как же я от него балдею...

Как сильно, оказывается, я его люблю. Думала понимаю. Нет, не понимала.

А вот теперь - знаю точно.

Люблю его до безумия.

Он - мой. Мой. Мой. Я знаю это теперь. Он мой настолько, насколько это вообще возможно. И сперма его - лучшее, что он может мне дать. Плевать на всё. Единственное, чего я теперь хочу - повторить.

Моя жизнь превращается в секс. Мне трудно в это поверить, учитывая то, что я не трахалась больше года. Но факт остаётся фактом. Сексом я занимаюсь почти всё время, что бодрствую.

Я уволилась. В какой-то мере потому, что на этом настоял Илья, но в большей степени потому, что я не в просто не в состоянии работать в офисе, когда у меня свербит от отсутствия секса так, что я трусь киской о стул. Я поехала крышкой на сексе. Я помешалась на нём.

Всё, чего я хочу - трахаться. Больше ничего вообще. От Ильи мне не надо никаких подарков, никаких долгих разговоров, ничего вообще. Я просто безбашенно хочу ему отдаваться. Я стала какой-то нимфоманкой, но только в контексте него. Мне достаточно его увидеть, чтобы я тут же увлажнилась. Я сошла с ума, я ненормальная, это точно. Но меня это даже не беспокоит. Наоборот - я наслаждаюсь тем, какой стала.

Когда я натираю половые губы, я сосу. Причём, я почти кончаю от этого минета. И стоит Илье пальцами чуть коснуться меня там, я уже готова к оргазму. Моё тело настроено на секс так, как настроено на качественный звук фортепиано, над которым потрудился мастер. Единственное, о чём я думаю постоянно - это о сексе. Причём мне по большому ничего не надо в плане разнообразия - я просто бешено трахаться. Постоянно. Я просыпаюсь от возбуждения, и нащупываю полусонная член Ильи.

Я чокнулась на сексе.

Но, что самое прикольное - мне это безумно нравится. И что самое интересное - я вообще никого не хочу, кроме Ильи. Зато я Илью я хочу постоянно.

Не знаю, нужен ли в таком случае психотерапевт, но у меня точно нет никакого желания это исправлять. Меня всё устраивает. Я хочу секса и я его получаю.

- Ты - ненормальная, - щурит глаза Илья, пытаясь спрятаться от меня, когда я накидываюсь на него, стоит ему войти в квартиру. - Ты знаешь об этом?

- Ага, - киваю я. - Дашь пососать?

- Алин, - пытается воззвать к моему рассудку он, - я так долго не выдержу.

- А это мы посмотрим, - хитро щурясь, говорю я. - Сдаётся мне, ты не так уж и против. Глянь-ка на свою ширинку.

Он опускает взгляд и тоже видит, что там оттопыривается ткань джинсов.

- Раз ты можешь, значит я хочу, - удовлетворённо заключаю я. - Ты должен мненя понять, я терпела полдня.

Он только качает головой. Но я знаю, что я получу то, что хочу. Не мытьём так катаньем. Пускай отдувается за тот год, что я жила девственницей из-за него.

Но на самом деле, я знаю, что он это ценит. Что его прёт то, что я так хочу его. Что это моё желание пробивается сквозь сон, когда я ощущаю его тело и чувствую полусонная, что увлажняюсь вновь.

Пальцы, язык, член. Рот, киска, попа. Я вся - секс.

Мне плевать на карьеру. Мне вообще на всё плевать. Я - фанатка. Я живу сексом с Ильёй. И меня это прёт.

- Честное слово, - признаётся Илья, когда мы пьём чай, после того, как я четырежды кончила, заставив трижды кончить его, - я никогда не думал, что бывают такие женщины.

- Не знаю насчёт других женщин, но я лично собираюсь допить чай, потом принять душ, а затем прийти к тебе и раздвинуть перед тобой ноги, чтобы ты увидел, что я теку. Потому что я знаю точно, что буду течь, как только увижу тебя. Смирись. Я фанатка твоего члена. И языка. И пальцев. И я хочу кончать снова. Мне нравится. Смирись с этим.

- С удовольствием, - улыбается он.

- Ты трахнешь меня сегодня в попку?

- Алина... - вздыхает он.

- Да или нет?

- Да.

Улыбаюсь.

- Я в душ, - говорю я ему. - Кстати, я ещё не определилась, какие оргазмы мне нравятся больше - анальные или вагинальные. В любом случае, твой член я подниму. Хочешь ты того или нет. Ты мне должен, понял.

- Господи, Алина, я сполна уже отдал этот долг... - вздохнув, смеётся он.

- Неа, - качнув головой, говорю я. - Тебе его мне всю жизнь отдавать. Пообещай, что мы когда мы будем старенькими, ты всё равно будешь меня трахать.

Он закатывает глаза. Сметёся и разводит руками. Я его сейчас больше троллю, но мне это нравится.

- Ну так что? Будешь?

- Буду, - говорит он.

- Смотри, мужчина, ты - обещал. Насколько я тебя знаю, слово ты держишь. Так что, не обессудь.

Я не знаю, что послужило этому поводом. Может сильный стресс, может эта пауза длинной больше года, а может то, что я нахожу его, набравшего теперь пять килограмм - безумно сексуальным даже тогда, когда устала от секса настолько, что не способна подняться с постели. В любом случае, пока я могу взять своё - я беру. У меня нет тут никаких ограничений. Мы делаем всё, что только приходит в голову и отвечает желаниям обоих. И я знаю, что он тоже меня постоянно хочет.

Даже, если это прекратится через неделю, я всё равно буду наслаждаться этим временем. Пусть и в воспоминаниях. Я балдею от того, что так хочу трахаться. Причём трахаться только с ним.

И пусть это никто не поймёт. Мне плевать. Единственное, что я понимаю, что даже когда я готовлю еду, я думаю о том, что хочу вновь ощутить его член. Я правда его фанатка. Мало того, что он большой и красивый, он ещё и - постоянный источник моего наслаждения.

Ухожу в душ. Но вскоре, когда я уже раздета и включив воду в душевой кабинке, настраиваю её на тёплую, в ванную заходит Илья.

- Алин.

- Да? - отзываюсь я.

Он отодвигает дверцу и заходит ко мне. Голый.

Влюблённо смотрю на его член.

- Алин! - с напором в голосе произносит Илья.

- Да? - поднимаю глаза. - Извини. Просто он мне очень нравится.

- Выходи за меня замуж.

- Что?

Я даже теряюсь. Эти мысли я гнала от себя. Боялась, что он испугается. Что опять начнёт говорить о своём бесплодии, и не дай Бог примет решение, удалиться из моей жизни вновь.

- Я говорю: выходи за меня замуж. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Стою перед тобой голый и прошу тебя выйти за меня. Оригинальное предложение, согласись.

Ухмыляюсь. Смотрю на его член.

- Ты знаешь, - говорю я, - если ты позволишь мне сделать тебе классный минет, то я буду способна ответить на твой вопрос. Но не отсосав я гне смогу на него ответить. Потому что у меня в голове только одно - я тебя хочу.

- Да, блин, Алина, ты можешь быть серьёзной вообще?

- Я абсолютно серьёзно. Ты оставил меня без секса на год. Даже больше. Ты думаешь, я тебе это спущу с рук? Фигушки, Либо минет, либо выходи отсюда.

- Да я только за.

- Тогда... - опускаясь на корточки, говорю я. - Позволь твоей девочке отсосать. Поимей меня в рот. Обожаю, когда ты так делаешь. Обожаю твою сперму на вкус. Прям мням.

И я захватываю губами головку. И с удовольствием слышу сквозь шум воды тихий хриплый стон наслаждения моего мужчины.

А когда я проглатываю его сперму, я поднимаю лицо вверх и, облизнув губы, говорю:

- Я согласна. Я выйду за тебя, Громов. Уж очень ты вкусный.

Две полоски. Повторно смотрю на них и до сих не могу поверить в это. Правда, две. Надо же как... А я ведь оставила эту мысль. Смирилась с тем, что никогда не буду мамой. Выбрала для себя мужчина, от которого не могу иметь детей, но которого люблю до умопомрачения просто. И вот надо же как. Две полоски.

- Илю-уш! - приоткрыв дверь кухни, зову его я.

- Секунду, кись! - отзывается из гостиной он. - У меня важный звонок!

Терпеливо жду. Хотя меня просто разрывает от переполняющих меня эмоций.

Он приходит спустя несколько минут.

- Да, Алин.

- Присядь, пожалуйста, - похлопываю ладонью по соседнему стулу.

Он настораживается.

- Всё хорошо?

- Ну, присядь.

Он послушно опускается на стул. Я сую ему в руки тест. Он оторопело смотрит на эти две полоски. Поднимает глаза на меня.

- Не может быть... - качая головой, бормочет он.

Улыбаюсь.

- Может, любимый. Может. Ты станешь папой. А я - мамой.

- Блядь... - запрокинув голову, выдыхает он. - Не может быть... Твою-то мать, а... Неужели правда?

- Правда, милый, - улыбаюсь я. - Правда. Я сделала тест дважды. Тесты разные. Результат один.

Илья бросается ко мне, подхватывает на руки и, спустя секунду, кружит по кухне.

- Боже мой, счастье моё, любимая моя девочка, спасибо!

Опускает на пол.

Смеюсь и целую любимый нос.

- Ты представляешь, Илюш? - спрашиваю я. - Ты станешь папой. Представляешь?

Он берёт мои руки, сначала одну, потом другую и поочерёдно целует мои пальцы.

Смотрит в глаза.

- Я тебе обещаю, радость моя - у вас будет лучший роддом Москвы. Лучший. Тебя там вылизывать будут просто.

Голос низкий, интонации босса. Мммм... какой же он мой.

- Не уж, - щурю глаза я, - у меня есть, кому меня вылизывать. А там предпочту просто родить.

Он смеётся. И он счастлив, я это вижу. И это делает счастливей меня саму.

Я очень горда собой. Потому что смогу дать ему то, о чём он мечтал. И знаю - он будет прекрасным отцом. Я достаточно хорошо изучила его, чтобы быть в этом уверенной.

На самом деле я, конечно, очень волнуюсь. Стать мамой, когда смирилась с мыслью о том, что не можешь, это что-то необыкновенно сложное для понимания. Я ведь действительно смирилась с мыслью о том, что Илья не может иметь детей. А сейчас я смотрю в его лучащиеся светом и нежностью глаза и понимаю, что этот самый миг, который мы сейчас проживаем вместе - навсегда останется в моей памяти. Что это - исторический для нас момент. Что потом, спустя годы, я расскажу об этом нашему ребёнку. Обязательно расскажу.

Илья смотрит мне в глаза и тихонько качает головой.

- Передать не смогу, что чувствую сейчас. Мир стал другим, Алин. Поверить не могу, что ты беременна.

- Беременна, беременна, - кивнув, заверяю я. - Теперь ты просто обязана меня носить на руках.

Он смеётся, склоняется и подхватывает меня на руки.

- Как я жил до тебя, а? Я же вообще не знал, что такое счастье. Ты не представляешь себе, Алинка, как мне повезло!

- Ну, почему же, - приподнимаю одну бровь я, - очень даже представляю. Во-первых, я хорошо готовлю. Будешь спорить?

- Вообще не буду, - улыбается он. - Ты - богиня на кухне.

- Неплохо, - щурюсь я, - засчитано. Едем дальше. Как насчёт того, что ты теперь живёшь, не как в сарае? Никакого бардака, свежие постиранные и поглаженные вещи?

- И хозяйка ты охрененная...

- Так-так, - довольно киваю я, - продолжаем. Тебе нравится, как я выгляжу?

Я очень стараюсь для него. Очень. Никогда не была такой красивой, как стала с ним. И знаю, что он это ценит. Просто флиртую.

- Да я с ума схожу от тебя... - улыбается он. - Правда. С ума схожу от того, что такая красавица - моя.

- А как насчёт се-екса?

Он закатывает глаза.

- О Господи, Алина!

- Не-не-не, - обнимая его за шею, трясу головой я. - Я сейчас не призываю тебя утащить меня в спальню. Просто спрашиваю - доволен ли ты?

- Я???

Его реакция меня веселит. Смеюсь.

- Алина, если бы я даже хотел завести любовницу, я бы её тупо не потянул!

Нахмуриваюсь.

- Я тебе сейчас дам любовницу. Ну-ка поставь меня. Я сейчас тебе такую любовницу дам, что ты без ужина останешься.

- Да я не это имел ввиду, - смеясь, хватается за голову он.

- А я - это, - прищурившись, говорю я. - Представим себе, что я - твоя любовница. Мммм... ну допустим, мы познакомились на корпоративе в твоей фирме. И вот ты впервые привёз меня домой.

Он задумывается. Внимательно смотрит на меня. Господи, как я балдею от этого его взгляда.

- Погоди, - поднимаю указательный палец. - Я тебе помогу.

Он озадаченно приподнимает бровь. А я сажусь на стул и прошу его отойти к плите.

Он озадачивается ещё больше. Но отходит. Скрещивает на груди руки, опирается попой на плиту. Внимательно смотрит мне в глаза.

А я в его. И вот так, глядя ему в глаза, я медленно раздвигаю ноги. Медленно-медленно.

На мне нет трусиков.

- Ох, нихуя себе... - покачав головой, выдыхает он.

- Нравится?

- Ты прикалываешься? - усмехается он. Да я от неё с ума схожу. А когда она мокрая, как сейчас, то это просто... слов не подберу. Как магнит.

- Смотри.

Знаю, что теку. Под таким его взглядом оставаться сухой просто нереально. К тому же, я вижу, что он у него становится тесно в джинсах. А это дополнительно возбуждает меня.

- Так вот ты привёз меня домой, - негромко произношу я, глядя ему в глаза, - и что бы ты со мной сделал?

- Я бы вытрахал тебя... - хрипло говорит он.

- Не фа-акт, - качаю я головой, - что я бы тебе позволила. Понимаешь, Илья, ты, конечно, очень сексуальный мужчина, но... - щуря глаза, делаю паузу. - Я ведь не даю каждому мужчине, который меня хочет.

- А кому... - он сглатывает, глядя мне между ног, - ты даёшь?

- Ну-у... - нарочито задумчиво произношу я, и закусываю краешек губы, - тому, кто может... полизать, например.

- Полизать? - хрипло спрашивает он.

- Да, полизать, - пристально глядя на него, снова щурю глаза я. - Так, знаешь, легонечко, кончиком языка. Между губ и по клитору. Люблю, когда мне лижут клитор кончиком языка. И когда обхватывают его губами и чуть оттянув на себя, легонько посасывают. Очень люблю...

С удовольствием отмечаю для себя, что член в его штанах уже рвётся наружу.

- И что... - он сглатывает, - ты дала бы любому, который хотел бы тебе полизать?

- Ну, не-ет, - хмурясь, тяну я. - Не любому. Понимаешь, нужно, что моя киска отреагировала на мужчину.

- И что для этого нужно сделать?

Как же я балдею от от этой возбуждённой хрипотцы в его голосе...

- Думаю, - задумчиво произношу я, - что нужно показать ей член. Если он красивый, сильный, упругий, то, возможно, я разрешу его обладателю коснуться губами моей киски... Но это не точно...

Глядя на то, как она сочится соком, он медленно расстёгивает ширинку. Чуть опускает пальцами резинку трусов и член, проснувшись, выпрыгивает наружу.

- У-у-у... - снова щуря глаза, тяну я. - Это явно претендент... Его обладатель может присесть рядом, на корточки и посмотреть ближе.

Илья подходит ко мне и опускается на корточки. Между его лицом и моей киской каких-то полметра, но я будто чувствую тепло его возбуждённого дыхания.

- Мокрая? - спрашиваю я, зная ответ.

- Очень... - выдыхает он. - Она просто течёт.

- Хочешь попробовать?

- Безумно...

- Не торопись, - борясь с умопомрачительным возбуждением, строго говорю я. - Есть условие.

- Слушаю...

Настолько хриплый голос его говорит о том, что едва сдерживает себя.

- За дегустацию этого волшебного сока нужно наградить киску оргазмом. Ты готов заставить меня кончить. ярко и сильно, пользуюсь исключительно губами? Никакого языка. Никаких пальцев. И никакого члена. Только губы.

- Готов.

- Ну что ж, - голова от возбуждения кружится, - тогда приступай.

И я ещё шире раздвигаю ноги.

А затем запрокидываю подбородок вверх, и выдыхаю в потолок сладкий стон, потому что тёплые губы моего жениха дарят мне безудержный кайф.

- Вы не представляете, Илья, как я мечтала, чтобы Алиночка наконец остепенилась, познакомилась с хорошим человеком и вышла замуж. Как хорошо, что она встретила вас!

Закатываю глаза. Моя мама влюбилась в Илью с первого взгляда, как и я. Но несмотря на то, что она видела его уже четырежды, она по прежнему обращается к нему на "вы". Он, разумеется, отвечает ей тем же. Да и чувства у них явно взаимны. Я только и слышу, что он благодарит мою маму за то, что она меня родила. А она обожает его кормить и нахваливать. Даже не знаю, может приревновать её к нему, а его к ней?

На нашу свадьбу мы позвали только родителей и близких друзей. Нет, не потому, что не любим компании, хотя, как выяснилось, мы оба - не очень компанейские люди, если это не касается работы. А просто для того, чтобы сохранить это тепло между нами в этот праздник нашей семьи. Нам обоим хотелось сделать свадьбу прежду всего уютной. Поэтому с моей стороны, помимо, разумеется, родителей - только Машка со своим женихом. Саша влюблён в неё по уши, и Машка по секрету призналась мне, что их свадьба - тоже не за горами. А я очень рада тому, что увидела самое-самое начало их отношений. Очень тёплых и заботливых отношений. Думаю, что мы обязательно будем дружить семьями. По крайней мере и Саша и Маша Илье очень понравились. Правда, он, конечно, не обошёлся без шутки, когда я о них ему рассказала.

- Да, видел такой сериал, - кивнув, рассмеялся он.

Мы выбрали очень уютный авторский ресторан в центре Москвы. Русская и европейская кухня. Арендовали зал на двадцать человек, хотя вместе с гостями нас тут всего одиннадцать. Мои родители, родители Ильи - очень интеллигентные, воспитанные и приятные люди, Машка с Сашей, и Гена - это троюродный брат и сам близкий друг моего мужа - с женой и маленьким сыном.

Родители Ильи поначалу вели себя довольно сдержанно: было видно, что они немного стеснялись, а потом, когда узнали, что я на четвёртом месяце - их будто подменили. Пожалуй, на этой свадьбе, если не считать Ильи, они заботятся обо мне больше всего. Как оказалось, они та-а-ак сильно хотели внуков, что наше признание заставило маму Ильи даже расплакаться. Да и папа его заметно расстрогался. Мама Ильи меня потом долго обнимала и просила рассказывать о том, как мы живём и как протекает моя беременность в подробностях. Потому что, как она сказала: сын у неё настолько самостоятельный, что самая обычная смска от него "Мам, у меня всё хорошо. Ты лучше расскажи, как ты себя чувствуешь, родная?" Я её клятвенно заверила, что буду рассказывать ей всё, что так или иначе значимо в нашей жизни. Разумеется, не подразумевая при этом никаких сексуальных тем.

И вот теперь, когда прошла торжественная часть и мы приехали из ЗАГСа в ресторан, я чувствую себя буквально в кругу семьи. И мне от этого хорошо и спокойно. Вообще не суечусь. Знаю, что мой муж, если что, решит любую проблему, которая ему по силам. А по силам ему многое.

Он теперь выглядит намного лучше, чем в тот вечер, когда я встретила его в клубе. Возобновил занятия спортом, восстановил аппетит. Даже расширять компанию надумал.

- Я тебе обещал, что буду о тебе заботиться? Так вот теперь, когда ты ждёшь ребёнка, я тебе обещаю, что заботиться буду о вас обоих. Слово тебе даю, родная. Вот прям слово даю.

Я ему верю. К тому же теперь я не просто девочка Громова. Теперь я его жена. Алина Громова. И мне очень нравится, как это звучит и как выглядит письменно. Я, наверное, сутки придумывала себе новую роспись. И то, что получилось - меня очень радует.

Теперь, когда мы вновь обрели друг друга, я чувствую себя счастливой женщиной. Впервые, наверное, в жизни, так спокойно и уверенно я чувствую себя счастливой женщиной. Вынуждена отметить, что карьера, несмотря на победы, этого чувства мне не давала. Я сама не знаю почему. Года два назад мне казалось, что это самое важное в моей жизни. Думаю потому что я к тому моменту не была знакома с Ильёй.

Конечно, человек я деятельный, и когда он на работе я стараюсь занять себя по полной программе. У меня и танцы, и рисование масляными красками и изучение итальянского языка, и йога, но я всё равно испытываю некоторую нехватку в работе. Поэтому, не ради заработка, я всё-таки жена очень обеспеченного мужчины, а только ради удовольствия, я иногда пишу статьи в разные журналы.

Единственное, что меня немного расстраивает, так это то, что теперь количество секса в нашей жизни значительно снизилось. Мне всё время не хватает, я, наверное, немного нимфоманка. Впрочем, вряд ли, потому что я хочу я только своего мужа. Не знаю, как это работает, но вот так оно и есть. А секса у нас меньше потому, что Илья трясётся на тему моей беременности даже больше меня. И всё опасается спровоцировать активным сексом выкидыш. Я ему уже пообещала, что когда рожу - он у меня отпуск возьмёт, чтобы я наконец-то снова чувствовала себя вытраханной, как надо. И вообще, я ему заявила, что если он думает, что женившись на мне, он избежит регулярного секса, то он пипец, как ошибся. Я понимаю, что у него бизнес, но у него теперь и жена. И раз уж он взял на себя такую ответственность, то я должна быть уверена, что он затрахан так, что у меня нет повода ревновать его к сотрудницам его компании.

- Дурёха ты, - ухмыльнулся он. - Я не трахаю сотрудниц. И даже не флиртую с ними. Ещё раз тебе повторяю, в который уже раз, у меня между сексом тогда в отеле и сексом после клуба, секса не было вовсе.

- А почему, кстати? - спросила его я. - Ты красивый, сексуальный мужчина. Уверена, что женщины тебе глазки строили на каждом шагу.

- Строили, Алинка. Даже соблазнять пытались.

- И ты типа не поддался, да? - сощурила глаза я.

Он вздыхает.

- Да дело не в этом. Нечему было поддаваться. Я сам того не хотел, но всех с тобой сравнивал. И все до единофй тебе проигрывали. Я такой безбашенной оторвы, как ты - вообще никогда не видел. Я тебе больше скажу: мне трудно представить себе мужика, который бы на тебе женился. Ну, помимо себя, разумеется.

- Это почему это? - ещё больше сощурила глаза я. - Предупреждаю тебя, Громов, ты играешь с огнём.

- Да я блин, на нём жениться собираюсь, на огне на этом! - рассмеялся он. - Милая моя, да ты понимаешь вообще, что столько трахаться - это ненормально???

- Столько - это сколько? - нарочито холодно уточнила я. - В цифрах, пожалуйста.

- Раз в день, - почуяв подвох, осторожно сказал он.

- Мало.

- Ну, хорошо - два.

- Мммм... - задучиво произнесла я. - Не, всё равно маловато.

- Да ты нормальная вообще, Алин? - взмолился он. - Я тебе что, робот, что ли?!

Я подошла к нему и потянулась пальцами к пуговице его рубашки. Расстёгивая, заглянула в глаза.

- Нет, Илюш, ты просто очень... сексуальный... мужчина...

- Алина!

- Что? - невинно взглянув на него, спросила я.

- А что ты делаешь?

- Я?

- Ты, ты.

- А на что похоже?

- Похожу на то, что мне пора бежать на работу.

Вместо ответа я развязала пояс халата, распахнула его и опустилась на колени перед Ильёй. Ухватившись зубами за край его трусов, стянула их вниз. А затем, взяв приподнявшийся член в руку, жадно заглотила его.

- О Боже... - услышала я его довольно голос. - Нет, всё-таки я попозже поеду...

Лизнув головку, я посмотрела на него сверху вниз и игриво спросила:

- Уверен?

- Абсолютно...

Он схватил мою голову руками и вновь насадил на член. А затем принялся в рот. Так, как я люблю. Со слюнками, глубоко, горячо и страстно.

Я и сейчас, сидя с ним рядом за столом и слушая очередной тост, безумно хочу своего мужа. Не знаю почему, но мне всё время его мало. Только когда я кончаю, меня немного отпускает. Ну и ещё, когда сплю.

Трусь об его колено коленкой. Он делает вид, что не замечает. Но не выдерживает и ухмыляется.

- Алина, - строго шепчет он мне.

- М?

- Алина, тут наши родители...

- А ещё тут есть туалет.

Он поворачивается ко мне и смотрит на меня совершенно офигевшим взглядом. Хотя пора бы уже привыкнуть. Игриво закусываю губу.

- Да ладно, ладно, расслабься, - смеясь, шепчу я. - Я тебя троллю. До вечера я так и быть подожду.

- Я тебе, блин, работу найду, - ворчит он. - Я тебе гарантирую. У тебя энергии дофига, надо её куда-то девать.

Смеюсь.

- Люблю тебя, - нежно глядя на него, тихо говорю я. - Очень.

- А я тебя. С ума по тебе схожу, Алинка. У меня лучшая жена на свете. И веришь-нет, я тоже жду, пока всё это закончится, и мы наконец запрёмся в спальне. В конце-концов, впереди у нас - первая брачная ночь.

Как-то раз, вскоре после того, как Илья узнал, что я беременна, он захотел мне кое в чём признаться. Попросил заранее не обижаться на него. Я, понятное дело, насторожилась.

- Знаешь, Алинка, я настолько уверовал в то, что не могу иметь детей, что если бы не было этих двух месяцев, что ты не вылезала из моей постели, я бы подумал, что ты забеременела не от меня. Только не сердись на меня, прошу тебя. Постарайся понять.

- Я понимаю. Любимый, правда понимаю. Но я беременна именно от тебя. Можешь даже не сомневаться в этом. Я ни с кем не спала с того момента, что ты ушёл тогда из отеля. Ни с кем вообще. И про мужика в клубе я наврала. Я была в компании девчонок, и с нами познакомились трое мужчин. И когда один из них стал давать мне понять, что хотел бы продолжить этот вечер, я сбежала от него в туалет. Чтобы придумать, как так свалить, чтобы никого не обидеть. Я железобетонно знала, что спать с ним не буду. Так что ты вообще можешь во мне не сомневаться. Я тебе обещаю, я буду тебе верной. Поверь мне, любимый. Мне это не сложно.

Он посмотрел на меня так, что я вновь ощутила без слов, что безумна любима им. Обнял меня, прижал к себе и сказал:

- И я тебе обещаю. И мне тоже несложно. Ты очень моя.

А теперь, когда я таю от умиления, потому что мою грудь сосёт моя маленькая дочь, я вспоминаю тот разговор и понимаю, что даже если где-то в глубине души он и сомневался в том, что она - его ребёнок, то теперь любые сомнения в этом у него отпадут. Так сильно она похожа на своего отца. С ума сойти можно - прям маленькая его копия. Доченька наша. Какая же она красивая!

Спустя час приезжает Илья.

Он едва не дрожит от нетерпения, так хочет поскорее увидеть дочку. Волнуется очень. А я, глядя на него, испытываю привычный прилив нежности.

- Господи, какая она чудесная... - присев рядом с моей кроватью, тихо произносит он. - Любимая, - он склоняется ко мне и нежно целует в висок. - Какая же ты у меня умничка. Я так сильно тобой горжусь. Ты даже не представляешь себе, как сильно я горжусь тобой.

- Тихо, тихо, - улыбаясь, шепчу я. - Не буди её. Видишь, как сладко она посапывает. Только-только заснула.

- Какая же она красивая... Вылитая мама.

Ошарашенно смотрю на мужа.

- Ты прикалываешься? - растерянно улыбаясь, спрашиваю я.

- Нет, - качает он головой. - Она очень на тебя похожа.

- Она - вылитая ты!

Мы смеёмся.

- Ну, да, соглашусь, - улыбается он. - На меня тоже очень похожа.

Он тянет к ней руку. Вопросительно смотрит на меня.

- Можно? - и добавляет: - Если что, я руки мыл.

- Можно, конечно, - улыбаюсь я. - Это твоя дочь, Илюш. Привыкай.

Он легонько касается пальцами её тёмно-русых, чуть кудрявых волос.

- Мягонькие какие... - нежно глядя на дочь, тихо произносит он. - Такая лапонька. Олечка моя. Моя доченька... Ты знаешь о том, что я тебя очень люблю?

И пока он нежно воркует ей, я смотрю то на него, то на неё и думаю о том, как сильно я счастлива.

О том, что как я благодарна мужу за дочь. О том, как благодарна папе и маме Ильи за то, что они родили такого чудесного сына. Настоящего мужчина.

Благодарна миру за то, что я могу чувствовать то, что чувствую сейчас.

Благодарна даже Джованни за то, что он пригласил меня тогда работать на их компанию.

И конечно я благодарна Машке. Моей лучшей подруге.

Я ведь действительно счастливая женщина. Счастливая жена и счастливая мама.

Надо же как... Год назад я помыслить о таком не могла. А вот оно всё - настоящее.

Иногда, наверное, главное просто не падать духом. Даже когда тяжело. Даже когда не знаешь, что делать.

Мы не знаем, что там впереди. Но есть шанс, что там впереди - счастье.